Николай Мордвинов - Дневники

Много в книге Михоэлса противоречивого и много не соответствующего Шекспиру. Надо бы проследить по тексту, многое уточнить.

12/X

«ЛИР»

Михоэлс утверждает, что король французский обязательно возьмет Корделию замуж и поэтому-то Лир зовет его, хочет, чтобы женитьба состоялась!

Вот тебе и на!

Чего же ради он выгоняет короля французского и окончательно порывает с дочерью?

Вчера репетировал первую картину для Погоржельского [530] Погоржельский Михаил Бонифациевич (р. 1922) — актер, заслуженный артист РСФСР. С 1960 года в трупе Театра имени Моссовета (до этого играл в Ленинградском театре имени Ленинского комсомола). — Олбани и наслаждался текстом, дьявольски закрученным действием. Да и Пастернак тоже — дай бог!

Хороший был спектакль и для меня хороший, легкий, насколько можно говорить о легкости в Лире, подвижной, живой, наполненный — творческий. Особенных подходов не было, но то, что было найдено раньше, ожило, материализовалось.

Погоржельский привнес в спектакль положительность. Хорошо и уверенно держится, а знаменитая тирада Олбани: «…выбор вам один, не занят я, а леди не свободна!» — была оценена зрителями аплодисментами.

25/X

Начал репетировать Забродина в «Ленинградском проспекте».

9/XI

Опять…

Лежу с 4/XI — спазм. До чего неустойчиво здоровье.

Вчера ночью родилась хорошая сцена. Безмолвная, после смерти Клавы.

Где-то, а где, я еще не знаю, но до сцены, когда он работает над письмами…

Стоит, прислонившись к стене, где-то у шкафчика, сильно пьяный. Ночь. Освещено только лицо. Спускаются волосы патлами, как будто они мокрые.

Постоял, пошел в комнату, где висит портрет Клавы, посмотрел на него долгим и тяжелым взглядом, пошел обратно, налил водки, выпил. В это время может подойти Маша. Де — «пойдем спать». Он — «тш-тш» и на цыпочках идет, ведомый Машей, к кровати. Она снимает с него ботинки, и то ли в забытьи, то ли в слезах, он падает на подушку. Маша накрывает его же пальто и… тихонько уходит.

20/XI

Ушел еще один друг [531] Речь идет об операторе Э. К. Тиссэ (ум. 18 ноября 1961 г.). — Эдуард Тиссэ. Ушел один из могикан советского кино.

Боролся около четырех лет и… сдался.

Первые встречи с ним связаны со съемками «Грозного» [532] «Грозного» — то есть фильм «Иван Грозный». . Кстати, ушла вся головка группы «Грозного» — Эйзенштейн, Тиссэ, Москвин, Свешников, Прокофьев, Бучма…

Сердечный, компанейский человек, друг с мировым именем и простотой, рядовой, великий художник, который не умрет, пока человечество будет помнить имена великих зачинателей советского искусства кино.

Жалко и страшно.

2/XII

Вышел на работу до срока. Узнают врачи — поднимут скандал. А я не могу больше. Душа изныла без дела.

На «Ленинградском проспекте» сделано мало.

А Василий Павлович (Годзи) [533] Годзи Сергей Сергеевич (р. 1906) — актер, народный артист РСФСР. Вступил в труппу Театра имени Моссовета в 1926 году. Был партнером Мордвинова в «Маскараде» М. Ю. Лермонтова (Казарин). В «Ленинградском проспекте» в очередь с Н. Д. Мордвиновым исполнял роль Василия Павловича Забродина. какой-то очень добродетельный. Нет, надо раздуриться. Я так не могу. Мои задумки озорные, и я их протяну.

Шток дал новые тексты. Принципиально это к делу, но надо сократить и соподчинить.

3/XII

А в пьесах у меня такое, что в ролях — все дело имею со смертями…

Но одно обстоятельство, когда сам молод: тогда она как нечто необязательное или настолько далеко отстоящее, что вроде как бы и не существующее в природе, а другое — сейчас… Одно дело — она не обязательна, то есть вызвана либо ошибкой, либо коварством, наветом, заблуждением и пр.

Другое — в современной пьесе, где смерть по болезни, по износу, как естественный итог… то есть обязательная и неотвратимая; от этого тема сценическая переходит в жизненную, особенно, когда сам частишь со всякого рода болезнями. Когда знаешь, что пальцев на руках вполне хватит, чтобы сосчитать оставшиеся годы…

10/XII

Годзи поднял вопрос о том, что я неправильно трактую первый акт, что главное в нем — это забота о Скворце, а не о жене, семье, общественных делах.

Думаю, что я прав. А кроме того, важно и другое: это то, что Забродин все пропускает — доктора не позвал, сына просмотрел, Семена Семеновича расценил неправильно, как и Скворца, и т. д. Это важнее, чем простая забота о Скворце, что бы там ни написал фельетонист.

23/XII

Смотрел эскизы костюмов, да второй макет художника Пархоменко [534] Пархоменко Алексей Иванович (р. 1911) — художник кино и театра, заслуженный деятель искусств РСФСР. . Дал хорошее оформление и костюмы. Режиссер задумала трудное: все три комнаты на виду у зрителя, и если актер не уходит на улицу, то должен изобрести себе работу — естественную, не отвлекающую и характерную.

Читали второй акт: я со Скворцом.

Годзи предлагает, что Забродин не верит в правдивость статьи.

Я же думаю, что именно верит, но только — статья перебрана в накале. За маленькую ошибку, допущенную Скворцом, прожившим безупречную жизнь, нельзя так жестоко бить, мордовать.

27/XII

«МАСКАРАД»

— Неизвестный сейчас другой породы в сравнении с Арбениным, — он должен быть лермонтовским, — сказал Ю.А. (дебютировал Саркисян [535] Саркисян Рега — актер, игравший роль Неизвестного в двух спектаклях «Маскарада». ).

Ю.А. говорил исполнителю, что «Н.Д. великолепно читает стихи и потому бытовая подача текста ранит и того и другого».

Да, конечно, либо Арбенин — бытовая фигура и говорит прозой, либо Неизвестный должен быть романтическим образом и тогда все бытовые характеристики пойдут лишь во вред исполнителю, а спектакль сделают эклектичным, разностильным и дезориентируют зрителя.

А потом:

Арбенин — чудовищная по накалу и объему роль, и тут хочешь — не хочешь, а изобретай и находи средства, чтобы не утратить силу власти над залом, так как внимание, как утверждают, утомляется. Нужно распределить силы. Роль же Неизвестного вся на подготовке. Он даже не имеет права принять вызова Арбенина на маскараде: у него еще нет козырей, которые сделали бы его победителем, и потому в финале может и должен развернуть всю силу своего сокрушающего темперамента, своей ненависти, мести. И чем крупнее будет выявлен этот напор, тем более решающей будет выглядеть победа! А кроме этого, ведь сцена Неизвестного — финал спектакля.

Может быть, когда в театре появится новый Арбенин, я сыграю Неизвестного. Мне кажется, я много могу досказать из того, что еще не сказано было нашими исполнителями. Тогда одену его возможно чернее, надену черные перчатки и не сниму их, и иссушу его тело и испепелю душу, чтобы вспыхивало неистовое пламя последней вспышкой, за которой холод и пустота.