Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

– Товарищи! Я очень сожалею и очень извиняюсь, что не мог прибыть на ваше заседание раньше. Вы, насколько мне известно, собирались несколько недель тому назад устроить мне возможность посетить Московский Совет. Мне не удавалось сделать это потому, что после болезни, я, выражаясь языком профессионалиста, потерял работоспособность на довольно длительный срок и в силу уменьшения работоспособности мне пришлось откладывать с недели на неделю это выступление… [1318]

Вся речь Ленина обнаруживала не только сохранение им полной ясности и глубины его политических мыслей, но и его твёрдое убеждение в том, что он ещё длительное время будет полноценно, хотя, скорее всего, и с меньшей интенсивностью, работать на своём советском посту Председателя Совнаркома.

В текущих делах по партии его подменял Сталин, по Совнаркому же он опирался на Цюрупу и Рыкова, а в последнее время – ещё и на Каменева, о чём в речи 20 ноября и сказал.

Вернувшись после отдыха в Москву 2 октября 1922 года Владимир Ильич опять с головой ушёл в работу, хотя и в Горках он уже работал. Среди его достаточно обширной «горкинской» переписки начала осени 1922 года выделю письмо от 25 сентября, где Ленин напоминал замнаркома юстиции Крыленко о необходимости выпуска к 5-летнему юбилею Советской власти полного свода её законов и просил «разбудить» на этот счёт отдел кодификации.

А уж в Москве проблемы повалили валом! Вопросы Красина по наркомату внешней торговли и вопросы Чичерина – по наркомату иностранных дел; анализ сводки по золотому запасу и рассмотрение ассигновок на электростанцию под Тифлисом; постройка писчебумажной фабрики в Карелии и разработка новых месторождений слюды – это лишь отдельные элементы рабочей московской «мозаики» Ленина осенью 1922 года.

Поэтому его последняя публичная речь отнюдь не походила на что-то вроде завещания, она была деловой и касалась текущего. Однако некоторые её моменты звучали программно, как, например, тогда, когда Ленин говорил:

– Мы сейчас отступаем, как бы отступаем назад, но мы это делаем, чтобы сначала отступить, а потом разбежаться и прыгнуть вперёд… Раньше коммунист говорил: «Я отдаю жизнь», и это казалось ему очень просто, хотя это не всякий раз было просто. Теперь же перед нами, коммунистами, стоит совершенно другая задача. Мы теперь должны всё рассчитывать, и каждый из вас должен научиться быть расчётливым… Мы должны рассчитывать в обстановке капиталистической… [1319]

Или вот, ещё одно сильное место этой речи:

– Нам надо взять правильное направление, нам надо, чтобы всё было проверено, чтобы все массы и всё население проверяли наш путь и сказали бы: «Да, это лучше, чем старый строй». Вот задача, которую мы себе поставили. Наша партия, маленькая группа людей по сравнению со всем населением страны, за это взялась. Это зёрнышко поставило себе задачей переделать всё, и оно переделает… Что это не утопия, а что это дело, которым живут люди, мы это доказали… Нужно переделать так, чтобы всё большинство трудящихся масс сказало: «Не вы себя хвалите, а мы вас хвалим, мы говорим, что вы достигли результатов лучших, после которых ни один разумный человек никогда не подумает вернуться к старому… [1320]

Завершил Ленин свою речь в тот вечер пророчески:

– Социализм уже теперь не есть вопрос отдалённого будущего, или какой-нибудь отвлечённой картины, или какой-либо иконы… Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться… Вот что составляет задачу нашей эпохи… Все мы вместе решим эту задачу во что бы то ни стало, так что из России нэповской будет Россия социалистическая… [1321]

Через месяц с небольшим к слову „социалистическая“ прибавилось ещё и слово „союзная“. 30 декабря 1922 года открылся I съезд Советов СССР, выступая на котором с основным докладом, Сталин начал словами: „Товарищи! В истории Советской власти сегодняшний день является переломным…“

Так оно и было!

Сталин говорил:

– Сегодняшний день является днём торжества новой России, …превратившей красный стяг из знамени партийного в знамя государственное и собравшей вокруг этого знамени народы советских республик… Нас, коммунистов, часто ругают, утверждая, что мы не способны строить. Пусть история Советской власти за пять лет её существования послужит доказательством того, что коммунисты умеют также и строить… [1322]

Зачитав Декларацию и Договор (проект которых был написан им же), Сталин закончил доклад словами: „Товарищи, предлагаю принять их со свойственным коммунистам единодушием и вписать тем новую главу в историю человечества“.

Съезд Советов был общенациональным публичным событием, к тому же – не партийным, а общенародным, и здесь никто не посмел омрачить исторический момент неким „особым мнением“, и СССР был учреждён единогласно. Началась история великого государства, просуществовавшего формально без года семьдесят лет, но исторически и юридически всё ещё существующего.

В декабре 1922 года юридически совершилось то, что де-факто существовало практически с первых дней после Октября. Большевики исходили из права наций на самоопределение вплоть до отделения, но всегда были последовательными сторонниками и проводниками объединения народов.

Белые силы России провозглашали лозунг „единой и неделимой России“, но сражались против Советской власти с тем же остервенением, что и украинские, белорусские, кавказские сепаратисты. И если бы – представим на мгновение абсолютно невозможное – в гражданской войне победили „белые“, то никакой „неделимой“ у них не получилось бы…

Не то что Украину и Кавказ, но даже Дальний Восток гипотетической „белой“ буржуазной России удержать не удалось бы – оттяпали бы или японцы, или янки, а скорее всего – японцы и янки. Более же близкие к „европам“ южнорусские регионы стали бы вотчиной англичан и французов – чем-то ведь „белым“ со „спонсорами“ расплачиваться надо было бы…

Да и не захотели бы местные буржуазные „царьки“ – тогдашние кучмы и назарбаевы, вновь идти под руку буржуазной Москвы (или там – Петрограда), а местные буржуа и элиты их поддержали бы, а побеждённые народы противодействовать им не смогли бы – как это имеет место сейчас. Лишь победившие народы смогли восстановить единое государство, и напомню, что то, что именно большевики сохранили великую Россию, признал в 30-е годы даже великий князь Александр Михайлович – дядя последнего российского императора.

Вопрос о дальнейших формах государственного бытия народов России встал уже в первые месяцы Советской власти. 3 и 4 апреля 1918 года „Правда“ опубликовала беседу наркома по делам национальностей Сталина с сотрудником „Правды“ об организации Российской Федерации.