Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Забыл написать.

Вчера приснился длинный сон, где я ремонтировал рухнувший мост. В одиночку.

Мост был из железных ферм. Я нанял автокран и трактор, раздобыл где-то дров и сваривал железные трубы на костре.

Они прекрасно сплавлялись друг с другом, как свечки.

Отремонтировал, короче.

Проснувшись, понял, что это метафора всей моей деятельности.

Сейчас узнал шокирующую вещь.

Мне понадобилось найти несколько книг одного автора в старом советском издании примерно 70–80-х годов. Я обратился за помощью к знакомой сотруднице Лермонтовской библиотеки. Это сеть, насчитывающая, кажется, 14 библиотек во главе с Центральной на Литейном проспекте.

И она мне сообщила следующее.

В связи с нехваткой площадей для хранения все книги, изданные ранее какого-то года, подлежат списанию и уничтожению.

Просто по году издания – не по автору, не по жанру, не по редкости издания, а просто «старые».

– И какой же у вас сейчас пограничный год? – спросил я. – Раньше которого уже все пошло в макулатуру?

– Кажется, 1999-й, – сказала она.

То есть в сети публичных библиотек присутствуют книги, изданные за последние 10 лет – и только. Наверняка здесь есть работники библиотек. Это так? Или есть все же фонды, где хранится хотя бы по одному экземпляру книг, изданных до 1999 года? Это же катастрофа, граждане. Фонды обновляются за счет литературы, которую зачастую литературой нельзя назвать. Где классика? Где раритетные издания? Довоенные книжки тоже под нож?

Я потрясен. Раздавайте даром, что ли…

Посетил отчёт директора библиотеки им. Лермонтова. Поскольку бурное обсуждение вопроса вызвало интерес телевидения, поэтому весь отчёт директора снимал канал «Россия». Директор говорил долго, слегка коснувшись инцидента с ЖЖ. Когда он закончил, я попросил слова, чтобы изложить свою позицию. Однако С. С. Серейчик сказал, что формат собрания иной, это отчёт дирекции и поэтому я могу лишь задать вопрос. «Впрочем, если вы хотите, – обратился он к залу, в котором сидело до сотни библиотекарей, – мы можем выслушать писателя…»

Произошло некоторое замешательство зала, народ понимал, что директор не хочет. Так что писатель пусть идёт лесом.

Тогда я задал вопрос о процедуре списания старых книг. Мне ответила завотделом комплектования Наталия Ивановна, я прекрасно ее знаю, она приезжала в «Геликон» покупать у нас книги для библиотеки. И она сказала, что создаются списки книг, подлежащих списанию, которые везут в Комитет по культуре. Там эти списки якобы просматривают и утверждают. После чего книги увозят в макулатуру.

Возможно, это правильный порядок. Только у меня возникают сомнения, доходят ли руки у работников Комитета до этих списков? Обладают ли они достаточной компетентностью, чтобы решать эти вопросы, и т. п.

Тем более что один из комментаторов в моем ЖЖ утверждает следующее:

Уважаемый Александр Николаевич!.. Книги в МЦБС им. М. Ю. Лермонтова действительно списываются по году издания, «чохом», так сказать, и против воли библиотекарей! Римма нечаянно сказала вам правду, такой приказ (устный) С. С. дал всем завбиблиотеками, просто еще не все успели это сделать, и ВСЕ заведующие стараются спрятать хотя бы часть таких книг. И еще хочу сказать про комиссию по списанию, про которую С. С. вещал на Пятом канале. Так вот – это проформа! Что касается Центральной библиотеки, то ВСЕ книги сначала сдают в макулатуру, а потом только печатают акты на списание и отвозят их в КУГИ, а не наоборот, поэтому проверить, что именно списывается и в каком состоянии, невозможно ни КУГИ, ни Комитету по культуре. Это можно увидеть, только если провести инвентаризацию фонда.

Правда это или нет, я не знаю. А также не знаю, готов ли юзер eleproch отвечать за эти слова, раскрыв свою анонимность. А без этого, увы, разбирательство невозможно.

Короче говоря, я ушёл, успев отдельно перед камерой изложить проблему.

Кстати, библиотека по моей просьбе дала мне справку, какие книги писателя Житинского присутствуют в фонде.

Естественно, ни одной книги издания 1976–1993 гг. там нет.

Включая первое издание «Потерянного дома» в 1989 г.

Но там нет и переиздания «Амфоры» 2001 года.

А также нет таких повестей, как «Лестница», «Снюсь» и многих других.

И «Путешествия рок-дилетанта» (первое издание) нет тоже (тираж 100 000). И переиздания «Амфоры» тоже нет.

Когда я спросил, куда же делись первоиздания, мне сказали: «А вдруг их у нас и не было?»

Мне трудно поверить, чтобы книги ленинградских издательств тиражами 100 000 и 30 000 экз. не попали в Центральную лермонтовскую библиотеку.

А значит, они были списаны, когда подошел их «ликвидационный» возраст.

В связи с чем я подумал: а не является ли такое принудительное списание нарушением авторских прав писателя и причинением ему морального ущерба? Был бы интересный юридический прецедент, если бы какой-нибудь автор или группа авторов подала иск к библиотеке о причинении морального ущерба путем списания книг этих авторов. Вот до каких мыслей докатился автор.

А директор Серейчик оказался таким, каким я его и представлял: карьерным функционером. Я их вдоволь насмотрелся раньше. Им можно поручать дела, но лучше бы подальше от культуры.

Или, как пел Костя: Экс! пе! римен! татор! Экс! Экс! Экс!

Провожу эксперимент над собой. Гори оно всё синим пламенем.

Купил кьянти и вальполичеллу, взял в «Ки-до» суши и всё это употребил, назло диетам, с целью посмотреть, как на это будут реагировать мои суставы, которые последнее время ведут себя безобразно. По квартире два дня передвигался на костылях, не ступить было на правую ногу. Сегодня было получше, но надо проверить.

Надо возвращаться к привычной жизни.

Собственно, отмечаю маленькую победу над собой.

Дело в том, что с декабря ездил без техосмотра и никак не мог собраться получить новый талон. Наконец вчера случилось то, что и должно было случиться. Сделал левый поворот там, где его не предусмотрено, не заметив за собою машину ДПС, а когда остановился, инспектор возник рядом и пригласил к себе. А когда выяснилось, что я не только нарушил правила на 1500, но и не имею техосмотра, то тут… Короче, только мои седины, красноречие и кое-что еще спасли меня от снятия номеров. Поэтому сегодня ринулся на медицинскую комиссию, чтобы завтра попытаться получить талон техосмотра.

Медкомиссию прошел. Здоров, как бык. Стоимость здоровья – 1000 руб. Так бы никогда не собрался. Завтра попытаюсь пройти техосмотр тоже за какую-то нужную сумму.

Прислушиваюсь к ноге. Это песня. Обычно начинается с ощущения, что в ступню налили шампанского и там оно начинает пузыриться. А потом все это вспухает и не наступить на ногу. Это очень любопытно и познавательно. О результатах доложу.