Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Это такой человек неопределенного возраста и пола, похожий на старуху в берете и в темных очках, маленький сухой, нелепый.

Он написал музыку примерно к 200 фильмам, хотя это для заработка, а кроме того 15 неисполненных симфоний и много чего еще.

Кстати, однажды он писал музыку к фильму по моему сценарию – «Переступить черту». Не думаю, что он об этом помнит. Лет ему примерно 80, как утверждает Юрий Клепиков.

Увидев его, я подошел к Наиле [Ямаковой] и спросил, знает ли она, кто такой Каравайчук? Она сказала нет. Тогда ты должна хотя бы его увидеть, сказал я, он этого заслуживает.

И повел ее к тому месту, где я его увидел, но там Каравайчука уже не было. Тогда мы вошли в зал, и Ю. Н. Клепиков нам сказал, что сейчас Каравайчук будет на сцене и что-то с его участием нам покажут. Мы уселись, я нашел в зале Каравайчука и показал Наиле. Она сказала, что он уже обратил на себя ее внимание, но она приняла его за странную старуху. Мы стали ждать.

Через минуту на сцену вышел киновед Олег Ковалов и сказал, что нам сейчас покажут фильм режиссера Эйзенштейна «Броненосец Потемкин» с музыкой Каравайчука. Если кто не знает – этот фильм был снят 80 лет назад и признан лучшим фильмом всех времен и народов. Немой, естественно. Когда-то к нему писали музыку многие, в том числе Шостакович. То есть не писали даже, а таперствовали.

Ну мы решили посмотреть кусочек и свалить домой.

Внезапно в зале раздался свист.

– Что такое? Кто это? – встрепенулся Ковалов. – Ах, это наш герой.

Да, это был сам Каравайчук, который, насвистывая, двигался к сцене в своем берете и черных очках.

Он взошел на нее, взял микрофон из рук Ковалова, а потом, свои высоким голосом известив, что он несколько стесняется, отвернулся от зала к белому экрану и стал рассказывать, как он написал эту музыку. «Музыка скучная, но когда я ее послушал второй раз, третий, пятый, восьмой… – я убедился, что она гениальна».

После таких заявлений хочется уйти, но мы остались.

Начался фильм и музыка – чистое фортепьяно (за роялем автор – в записи, конечно). Первые такты заставили меня вздрогнуть – это была первая часть «Лунной сонаты», которую я сам когда-то играл в возрасте 15 лет, – но после первых 6 нот она прерывалась совсем иными аккордами, и тут всё началось.

Мы все сидели, как прикованные, от начала и до конца. Более мощной музыки я не слышал, наверное, с тех пор, когда впервые слушал фортепьянного Бетховена. Фильм с этой музыкой был настолько захватывющим и драматическим зрелищем, что мне этого не передать. Этот странный, сухой, старый человек извлекал из рояля столь мощные звуки, что… нет, п…ц просто. Нет других слов.

Я понял, почему «Потемкин» – лучший фильм всех времен и народов. Раньше это ставилось мною под сомнение. Я понял, почему Каравайчука считают гениальным. Это было слышно.

Мы не смогли преодолеть волнения, которое испытали. Мы поехали ко мне домой с Ю. Н. и Наилей и там выпили бутылку виски, разговаривая исключительно об этом феномене. Ю. Н. нам рассказал многое неизвестное, он был знаком с Каравайчуком. Мы были счастливы. Это так редко бывает.

Я думаю, этот фильм с этой музыкой будет доступен в записи. Не пропустите. Но лучше в кинотеатре, это мощно. Это неповторимо. Концовка с несостоявшимся боем с эскадрой – это апофеоз, нарастающая мощь, чем-то сходная с «Временем-вперед» Свиридова, но еще мощнее.

А я ожидал скучного и несколько занудного модернизма, ибо Каравайчук бывает и такой.

Как приятно ошибаться в своих негативных предположениях.

Сегодня проехался по городу с целью проверки, как наша культурная столица готовится к встрече с Быковым.

Начало меня обрадовало.

По Университетской набережной двигалась демонстрация филологов с плакатом (см. сабж). Юноши и девушки вручали всем встречным листовку с портретом поэта и текстом, странно напомнившим мне что-то, но не могу вспомнить, склероз.

Солнце нашей поэзии прикатилось! Быков примчался, примчался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой радости, и всякое русское сердце будет отверзнуто. Быков! наш поэт! наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле есть уже у нас Быков! к этой мысли нельзя привыкнуть!

Но дальше было хуже. Приехав домой, я получил несколько сообщений по СМС, где говорилось, что альтернативные силы разъезжают по театральным кассам, скупают все билеты на вечер Быкова, а потом – какое кощунство! – сжигают эти билеты на Марсовом поле в пламени Вечного огня, приплясывая и приговаривая: «Быков не пройдет!», «Быкову – нет!», «Быков жопа Новый год!» Это меня огорчило.

В результате неясно, кто, собственно, придет на этот примечательный вечер. Но я приду. И Быков едет.

Как мне сообщили, на «Интерпрессконе», куда мне попасть не удалось по причине повышенной инвалидности, нам с Быковым выдали по «Бронзовой улитке». Это такой приз Бориса Натановича Стругацкого. Быкову за роман «Эвакуатор», а мне за повесть «Спросите ваши души».

Как я слышал, эти улитки изготавливаются на заводе монументальной скульптуры, отливаются там по специальному шаблону. Лауреат предъявляет сертификат, подписанный БНС, и ему отливают эту улитку высотою примерно в метр от пола и весом 370 кг. Дальше нужно ее перевезти домой или в какое-то другое место. Быков, узнав об этом, подарил улитку мне. Теперь у меня будет две бронзовые улитки общим весом 740 кг.

Поставлю их в «Геликоне».

Кстати, никто не знает, сколько стоит сейчас бронза на вес?

В Петербургских новостях показали отремонтированный Шереметевский дворец на Шпалерной (бывший Дом писателей). Там, между прочим, в 1990–93 гг. располагалась наша компания «Балтийский путь», которая организовывала круиз 1992 г., а потом некоторое время пыталась без особого успеха заниматься чем-то другим. Там же были и некоторые созданные тогда издательства, в частности «Северо-Запад».

В 1993 году Дом писателей сгорел, да так, что обвалилась крыша над Белым залом, где проходило много всего интересного – от заседаний писателей в 1946 г., когда громили Зощенко и Ахматову, до концертов «Аквариума», Шевчука, Наумова, которые я устраивал в 1986 году. У меня, кстати, сохранилась видеопленка, зафиксировавшая ужасные разрущения после пожара. (Ходили слухи, что произошел поджог из-за коммерческой деятельности издательства «С-З».)

Туда вложили много миллионов долларов, и теперь там будет бизнес-центр, казино и гостиница класса «люкс» с «царскими», как выразились по ТВ, ценами.