Виктор Баранец - Потерянная армия: Записки полковника Генштаба

Но по большому счету все это делалось в ущерб нашей национальной безопасности.

И вдруг ситуация начала резко меняться.

Появились «авторитетные мнения» специалистов Российского космического агентства и Минобороны, которые утверждали, что, в отличие от НК-33, жидкостный ракетный двигатель РД-180 (НПО «Энергомаш», Химки) более перспективен и что его более выгодно можно продать в США. Началась яростная подковерная схватка. Речь уже шла не о том, подрываем ли мы или нет свой ракетно-технический потенциал, а о банальной валютной выгоде…

Обезумевшие от такого подарка американцы, которые после скандала уже не рассчитывали на технологии НК-33, тут же громогласно объявили, что Р-180 выиграл тендер «Локхид-Мар-тин», и на радостях пообещали, что инвестируют в этот проект только на первом этапе до 150 миллионов долларов…

Но тут вступил в «бой» председатель Госкомоборонпрома РФ Виктор Глухих, который категорически воспротивился продаже РД-180 и официально заявил, что продажа в США лицензии на него нанесет «непоправимый ущерб обороноспособности России».

То был далеко не первый выпад Глухих против клана, скрытно проводящего в правительстве и в президентском аппарате свою политику и преследующего свои «интересы». Судя по всему, терпение у клана кончилось: Виктор Глухих мгновенно вылетел из кресла по указу Ельцина…

История с НК-33 и РД-180 — это классический пример того, как коррумпированные чиновники, прикрываясь лозунгами радения за благо России, вершили свои неблаговидные дела в сугубо клановых интересах и готовы были пустить на продажу даже уникальные изделия…

Представитель Федерации американских ученых Джон Пайк с восхищением отозвался о нашем РД-180 и о том «преимуществе», которое получила американская компания, сумевшая заполучить его. Это преимущество, по мнению Пайка, сводилось к тому, что США получили «новый ракетоноситель, не тратя при этом огромные средства»…

Однажды по этому поводу я спросил у одного из российских специалистов-ракетостроителей:

— Не укрепляем ли мы оборонную мощь США, продавая им свое уникальное изделие?

Он удивленно посмотрел на меня и сказал:

— Мало радости спать голодным в обнимку с лучшим в мире двигателем…

И он стал рассказывать мне, какие дивиденды приесет нам продажа РД-180. Мелькали гигантские долларовые суммы.

Я слушал этого пропагандиста и ни черта его не понимал.

В это время наш РД-180 уже заколачивали в огромный деревянный контейнер. Он был чем-то очень похож на гроб, хотя имел совершенно иную форму…

Я уже хорошо знал, что инициаторы этого проекта будут иметь отличную премию…

Уже в глазах рябит от одного и того же мелькающего во всех наших документах вывода: ракетное сокращение требует колоссальных расходов материальных и финансовых средств.

Особо трудоемки работы по перепрофилированию шахтных пусковых установок. Американцы согласились, чтобы мы в целях экономии не уничтожали все шахты, 90 из них разрешили сохранить. Но только — для размещения в них моноблочных ракет. А чтобы в эти остающиеся шахты нельзя было поместить ракеты с разделяющимися головными частями, нам было поставлено условие — залить ствол бетоном на высоту до 5 метров от дна и надеть сверху ограничительные кольца.

Об этой проблеме СНВ-2 бывший начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии Михаил Колесников говорил так:

— Исключительно важна для нас предусмотренная Договором возможность использовать для развертывания новых моноблочных ракет до 90 шахтных пусковых установок после того, как они будут приведены в состояние, исключающее загрузку в них и запуск прежних, тяжелых ракет. Это выгодное для нас решение далось непросто, посколько американская сторона первоначально жестко настаивала на физической ликвидации всех таких шахтных установок… В результате от использования старых шахт мы получим очень весомую экономию средств в сумме около 2 миллиардов рублей в ценах 1992 года…

Но Колесников умалчивал о том, каких колоссальных денежных затрат потребовала от России заливка жидким цементом уничтожаемых ракетных стволов. Эта задача была возложена на армию и требовала новых «откачиваний» из военного бюджета.

Гигантский объем работ. Десятки, сотни миллиардов рублей. Где их брать? Те деньги, которые по «закрытым» каналам в Россию поступают по программе Нанна-Лагара, в основном идут, говорят нам в правительстве, на поддержание систем ядерной безопасности. Минобороны просило в 1996 году на эти цели 640 миллиардов рублей, получило в шесть раз меньше… Вот и изыскиваем, говоря словами маршала Сергеева, «внутренние ресурсы». Не хватает материалов, рабочих рук, специальной техники.

В условиях глубокого кризиса в экономике и дефицитного военного бюджета недостаток средств на уничтожение ядерных боезарядов, шахтных пусковых установок может стать одной из причин чрезвычайных происшествий на ракетных объектах. Пока же Россия не в силах синхронизировать темпы сокращения ракет, уничтожения ядерных боезарядов и объемы финансовых расходов на эти процедуры.

Темпы и объемы сокращения, предусмотренные Договорами СНВ-1 и СНВ-2, в 3–4 раза превышают реальные возможности государства финансировать этот процесс.

Раньше США изматывали нас гонкой вооружений. Сейчас — гонкой разоружений.

Намечалась катастрофическая тенденция: имея финансовые средства только на то, чтобы оплачивать денежное содержание личному составу РВСН и кое-как поддерживать серьезно изношенные ракеты в боеготовом состоянии, руководство страны вынуждает ракетчиков проводить профилактические и ремонтные работы на объектах «за свой счет». Уже стало крылатым высказывание Сергеева:

— С деньгами наши проблемы решит и дурак — надо уметь справляться с ними без денег…

Тот же Сергеев однажды, еще в бытность свою Главкомом РВСН, мрачно заявил: «К началу XXI века Россия вообще может остаться без ракет». И это, пожалуй, было самое смелое заявление Главкома за все годы его пребывания на этом посту…

А на Арбат из ракетных частей продолжала поступать тревожная информация.

…В гарнизоне РВСН Тейково жены военнослужащих пытались устроить забастовку из-за того, что денежное содержание их мужьям не выплачивалось три месяца. Наблюдалась повышенная нервная напряженность среди личного состава. Самое опасное, что люди в таком состоянии заступали на боевое дежурство.

Командование соединения принимало меры к тому, чтобы наиболее агрессивно настроенные офицеры и прапорщики не находились на рабочих местах в стрессовом состоянии. В мае 1995 года в дивизию поступила только 1/6 суммы месячного денежного довольствия офицеров и прапорщиков. Кроме того, соединение имело долг — более 5 миллиардов рублей за газ, свет, воду…