Александр Мамалуй - Военный дневник (2014—2015)

Под прикрытием артобстрела сепары подобрались к самому забору. Начали обстреливать здание и накидывать ВОГи внутрь периметра.

Наши как раз все были в отдыхающей смене. Ваня приказал одеваться: выходим всей группой во двор.

— Короче, это х…ня! Наши там скопились все в коридоре, в колонну по одному стали. Один выскочит на улицу, навалит пару очередей веером — и назад! За ним другой выскакивает! Конвейер, б…дь! Выходим, будем зачищать периметр!

— Ваня, я винтовку не беру, толку от нее ночью на дистанции в 50 метров?! Иду с одним АПСом.

— Лады! Всем взять радейки! Пельш, ты остаешься с этими «конвейерщиками», будешь следить, чтобы они из коридора нас случайно не вальнули! Санек, бери тепловизор, выберешь точку во дворе, где пидоров увидишь — будешь нас наводить! Пошли!

Выбежали в коридор. Влад начал протискиваться через толпу стоящих в нем бойцов, что выскакивали по одному в торцевой выход здания и стреляли. Мы, мимо штабной комнаты, вышли во двор через заднюю дверь, побежали направо, к холму, огибая дом.

Бахало вокруг крепко. Свистяще шелестели осколки.

Навстречу нам бежал какой-то боец. Мы вскинулись.

— Ты кто?!

Но боец молча проскочил и юркнул в дверь. Это был солдатик с позиции «Север».

Мы обогнули дом, прилегли-присели на склоне холма. С него соскочили две тени и бросились мимо нас к зданию.

— Кто идет?! Стоять! Стреляю! — заорали мы на адреналине, но люди не остановились, скрылись за домом. Это были боец с позиции «Кабина» и с ним Профессор.

Чего гражданский пошел на улицу, под обстрел?! Наверное, поддержать хотел бойца. А может — себя проверить. Или и то, и другое вместе. Слава Богу, мы, на нерве, их не завалили…

Ваня скомандовал Ромашке и Жеке по одному бежать к забору, прикрывая друг друга. Побежал первым. Добежал, до забора за радиолокационной вышкой присел, прикрывает. Я перебрался поближе, полуприлег-полуприсел боком на склон холма, перевел «стечкин» на автоматический огонь. Вскинул тепловизор, осмотрелся.

К забору перебежал Ромашка. За ним — Жека. Все на месте! Кто-то из наших размахнулся, за забор полетела первая граната.

В воротах мелькали тепловые пятна. Ору в рацию:

— Движение за воротами!

Гранаты полетели туда, забили очереди из РПК и автоматов.

На холме и во дворе — мелкие взрывы: АГС. На секунду пригнул голову в снег. Левой рукой у правого глаза держать тепловизор жутко неудобно… Сую пистолет в кобуру, в правой руке теплак, в левой — радейка. За домом шваркнула мина.

Пацаны подскочили к воротам, навалили веером туда. Кто-то, кажется, Ромашка, швырнул гранату.

— Движения за воротами не наблюдаю! Чисто!

Ребята выскочили за ворота, простреляли посадку, вернулись. Пробежали вдоль периметра назад… Во внешнюю (а может, в северную) сторону холма ударило что-то тяжелое, он аж дрогнул.

— Движения не наблюдаю! Целей не наблюдаю!

У заднего угла дома хряснуло: граната от АГСа…

Пацаны по одному перебежали к зданию.

— Периметр зачищен, уходим по одному в дом! — закричал в рацию Ваня. — Жека, пошел!.. Ромашка, пошел!.. Юрист, пошел!..

Ворвались в дом, адреналин чуть не из ушей льется… Вернулся Влад. Матерится:

— Б…дь, за стволы, за стволы держать пришлось, чтобы вас не зах…рили! Глаза круглые, все орут, на нерве, ни хрена не понимают, что я им объясняю!

Отдышались. Обстрел продолжается. Ромашка пошел куда-то, кажется, Сивого навестить.

Мне звонит Ротный.

— До Вани не могу дозвониться! У вас все в порядке, все целы?

— Сильный обстрел, выходили на зачистку периметра, все целы!

— Ты всех наших сейчас видишь? Мне звонят, говорят, мол, на метеостанции твоего ранило!

— Влад и Жека здесь, Ваня только что вышел в коридор… Сейчас… Вижу его, в коридоре он. Ромашки не вижу! Бегу искать! Наберу потом!

Нашел Ромашку, все в порядке, перезвонил, доложился.

Обстрел слегка поутих. За Сивым пришла машина, вывезли.

…Ночью слышим, как на волну «метеостанционных», слабо защищенных раций выходят сепары. Голос с кавказским акцентом:

— Пацаны, когда в плэн возьмем — если правосэки, будэм рэзат! Если армейцы — будэм уважат!

Голос одного из наших, не помню, из Днепр-1 или из ОУН, в ответ:

— Слышишь, ты………! Я — коренной дончанин! Ты, падла, пришел на мою землю, которую я защищаю от таких тварей, как ты!

…Что еще вспоминается? Были на метеостанции и смешные моменты. Когда вернулись с зачистки периметра, я зашел в штабную комнату. Говорю Профессору:

— Что же вы, Профессор, не отвечаете, когда вас окликают в боевой обстановке? Мы ж вас чуть не подстрелили, на нерве! Но — не подстрелили! Потому что мы — армия! У нас порядок, дисциплина и выслуга лет!

Метеостанция ДАП. Ваня Лесик и я

— Слава армии! — прочувствованно сказал Профессор.

…Еще помню, как пришли свежие бойцы при ротации какого-то нашего подразделения. Один пошел в гальюн, а он был на улице, у забора, почти напротив заднего входа в здание.

Пошел и сидит. И сидит. И сидит…

Его зовут:

— Идешь, нет?

А он в ответ:

— Я не можу! По мені х…рять!

…Помню, как по-доброму подшучивали над Женькой Позитивчиком, требовали от него рассказа о том, как он взял Карловку. Жека отказывался, прятался от нас под спальником. Ваня заворачивал ему ногу к уху и приказывал выныривать из спального мешка:

— Мы хотим видеть истинное лицо нашего героя!

Хорошо быть живым. И целым…

На следующий день, 9 января, было несколько спокойнее. Немного потеплело. Постреливали, конечно, не без этого. Минометы и АГС. Но со вчерашним днем — никакого сравнения.

Вечером, несмотря на обстрел, за нами приехали Панда и Ротный. Они привезли новую смену — Пашу Каленикова, Валеру Собчишина, Виталика Додона и Игоря Коваленко.

Мы вкратце рассказали ребятам, как тут и что, загрузили вещи. Я сходил в штабную комнату, попрощался с Профессором и бойцами других подразделений.

До лагеря добрались без происшествий. Пацаны заранее натопили котел, нагрели нам воды, но меня била температура. Купаться не пошел — переоделся в чистое и лег спать.

Что могу сказать о зимней войне в аэропорту?

Сколько бы лет человек ни прожил — он не знает себя. Не знает до тех пор, пока не попадет в реальный звездорез.

В предыдущие полгода война требовала от меня в основном храбрости и меткости.

Здесь, на метеостанции ДАП, она потребовала еще и стойкости. И, несмотря на все трудности, я рад был обнаружить ее в себе…

Ну, а мои товарищи — Ваня, Рома, Влад, Женя, меня ничем не удивили. Они в очередной раз показали себя храбрыми и умелыми бойцами, надежными и сильными духом солдатами.