Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 5. Мощеные реки

«Что же мы еще ищем… Аппетиты человека-хозяина все возрастают, и разведка обязана двигаться впереди фронта…» Геологи ищут сегодня руды редких металлов. По-прежнему ищут железо и уголь. Половину всех средств геология тратит на поиски нефти и газа. Проблемой «номер один» во всем мире, как это ни странно, стала… вода. В сухих районах вода нужна для поливного хозяйства, промышленные районы стонут от жажды. Даже там, где воды кажется много, подземная вода нужна для питья, потому что речную и озерную воду человек успел загрязнить…

«Неожиданности при поисках… Бывают». Апатиты в Хибинах начались с валуна, который был обнаружен случайно. Бывают сюрпризы и более неожиданные. Русская платформа земли от Урала до западных границ считалась для геологов местом не очень заманчивым. И вот представьте: на Дону под Воронежем после войны найдены ценные руды, россыпи металлов найдены под Тамбовом, в Белоруссии возле Речицы обнаружена нефть. Первая скважина-открывательница оказалась в ста шагах от шоссе, в ста шагах от нефтепровода «Дружба», в семи километрах от железной дороги и почти рядом с Днепром. Такая находка даже для видавших виды геологов оказалась сюрпризом. Сюрпризом было и золото, найденное в песках Средней Азии. Впрочем, были упрямцы, которые вопреки общему мнению предсказали эти находки…

«То, что лежит близко к поверхности, человек уже разглядел…» Сегодня мало надежды, что какой-нибудь казах-аксакал или сибирский охотник укажет геологу на «странные камни». Сами геологи смотрят сегодня «не столько вокруг себя, сколько в глубь земли». Вся страна с самолета покрывается магнитной съемкой. Потом в намеченных районах сейсмологи «слушают» землю, и только потом уже в нужное место пробирается человек. «В один из районов на севере мы два года с величайшими трудностями везли бурильную установку. И было зачем везти – первая же скважина дала газ…»

…Эта сибирская речка сейчас, конечно, замерзла. Сверху глянуть – ее и не видно: снег и снег. Может быть, у этой речки и нет ничего. А может быть, вслед за костром, за первой палаткой появятся тут большие огни, а потом город. Именно так начинались многочисленные теперь: Апатиты, Норильск, Газли, Алмалык, Рудный, Нефтеюганск…

Первым в Ярославле мне рассказал об этом шофер такси. Он рассказывал так, как будто беда случилась у него в доме.

– Я из села сам. Телушка, помню, пала – так жалко не было. Двадцать четыре головы сразу…

Мы изменили маршрут, заехали в охотничью инспекцию. Все подтвердилось. Даже не двадцать четыре, а двадцать семь лосей пало у Курбских гарей, в тридцати километрах от Ярославля.

28 августа егерь Василий Зарубин увидел первого лося. И потом началось: мальчишки, грибники, пастухи находили. Двадцать семь лосей, мертвые тетерева, мертвые мелкие птицы, и все это в ольшаниках и лозняках Курбских гарей. Я попросил охотников свозить меня в гари…

Кустарник и мелколесье. Жутковатая предвечерняя тишина, хлюпанье воды под сапогами. Огромная стая сорок поднялась в одном, в другом месте. По этому пиршеству сорок и ворон, по смрадному запаху и находили лосей.

Исклеванный птицами, обглоданный лисицами труп зверя. Передние ноги судорожно поджаты. «Все двадцать семь в одной позе». Молчаливые заросли. Листья с кустов и деревьев не опали, как им полагалось бы осенью, а шуршат, пожухлые, почерневшие. Сороки, дождавшись, пока мы уйдем, ныряют в глубину мертвой растительности.

Что же случилось у села Курба?.. 7 августа над этими местами летал маленький самолет и опрыскивал лес химической жидкостью. Было задумано расширить площадь лугов. Подсчитали: корчевать живым мелкий лес и кустарник обойдется дороже, чем отравить его с самолета, а потом уже корчевать. Решили травить. Само по себе дело это не новое. Химическое отравление входит в хозяйский обиход, оно привлекательно дешевизной и потому почитается делом выгодным и прогрессивным. И действительно, есть в нем значительные, всем известные плюсы. Но есть и очень большие минуты. Их не всегда замечают. Но они стоят серьезного разговора. В Курбских гарях перед нами во весь рост явился этот немаленький минус. Вспомним: за убитого лося браконьера карают годом тюрьмы, полтысячей штрафа. Тут же сразу – почти три десятка голов. Загублены также тетерева, мелкая птица, спасавшая окрестные поля и лес от вредителей. Гибнут в таких случаях пчелы, погибает несчетное число насекомых, из которых многие – наши друзья. А ну, какой бухгалтер возьмется теперь подсчитать выгодность операции у села Курба?! И это еще не все. Курбские гари – от Ярославля в часе езды. Тысячи людей большого промышленного города в нерабочие дни едут в лес. Пение птиц, всякое проявление жизни составляют радость этих прогулок. Встреча же с крупным зверем человеку иногда запоминается на всю жизнь. Прикиньте-ка, скольким людям уже не встретятся двадцать семь лесных великанов, исклеванных сороками и воронами. Какой бухгалтерией измеряется эта потеря?..

Спросите: что же, не нашлось человека в городе Ярославе, который мог бы предвидеть беду? Совсем наоборот. Предвидели! Засыпали Москву бумагами: «Не разрешайте! У нас там заказник, там много лосей. Погибнут!» Москва вняла. Из управления заповедников, из «Главлесхоза» пришли бумаги: «Нельзя!.. И впредь всякую химическую обработку лесов согласовывать с Охотинспекцией». Но в области, в управлении сельского хозяйства, на это имели свое суждение: «А у нас план. И вообще чего шум подняли. Ничего не случится – вещество вполне безопасное. Будет жить ваше зверье».

А зверье, как видите…

Святыми глазами глядят на журналиста товарищи с лугомелиоративной станции:

– Мы?! Лоси погибли от чего-то другого. Наше вещество вполне безопасно. – Дают зеленую книжку – инструкцию. – Вот, читайте.

Читаю: «2,4-Д (бутиловый эфир) относится к числу веществ токсичных для человека и сельскохозяйственных животных. Если не соблюдать осторожность, могут быть хронические отравления, а также понижается качество молока у коров…»

– Вот видите – качество молока… Про лосей же вообще ни слова…

– Но ведь можно бы догадаться. Предупреждали же…

– Мы согласно инструкции…

Вот и весь разговор. Оставим продолжение его ярославской областной власти и прокурору. Поговорим сейчас о Химии. О друге, которому мы широко открываем двери в своей дом и которому полностью доверяем.

Ярославская история – из ряда вон выходящий случай. Но случай не первый, не единственный и, видимо, еще не последний. Года три назад во Владимирской области я своими руками собирал на осеннем поле отравленных зайцев. Двенадцать зверьков, полизав удобрение, тут же на опушке и околели. Отравление на полях зайцев, перепелов, серых куропаток и жаворонков стало обычным явлением. Явление это не только наше «отечественное». Американские ученые, обеспокоенные исчезновением птиц, произвели учет на одном из полей. В «перепись» попала сто двадцать одна перепелка. После химической обработки посева все птицы были найдены мертвыми. У нас известия о гибели птиц и животных приходят из многих областей, где применяются химикаты. Недавно журнал «Охота и охотничье хозяйство» сообщил: «В Ставропольской, Тамбовской, Рязанской, Ульяновской областях отмечено массовое отравление диких и домашних животных». В Татарии, в Карельской АССР, в областях: Могилевской, Московской, Одесской, Ивановской отмечены отравления зайцев, лосей, перепелов, куропаток. Не все случаи учитываются, расследуются. Размеры этого бедствия с каждым годом растут, поскольку возрастает объем химических обработок земли.