Михаил Бурцев - Прозрение

Перед политорганами Красной Армии стояла задача развенчать аргументы фашистской пропаганды, названные Геббельсом "бастионами духа", и тем самым ослабить силу сопротивления немецких солдат и офицеров, обострить противоречия в стане фашистского блока, способствовать полному его развалу.

В этом плане и разрабатывались листовки, проводились агитпередачи. Осуществлялись меры, связанные с расширением сотрудничества политорганов с антифашистским движением. Большую работу в этом направлении проводили сотрудники отделения во главе с А. М. Шевченко. Для агитработы в войсках противника за короткий срок было отобрано несколько сот солдат и офицеров из. числа пленных немцев, румын и венгров, прошедших обучение в антифашистских школах. Сделано это было вовремя - накануне наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов на ясско-бухарестском направлении. К тому времени внутренние антифашистские силы Румынии, возглавляемые румынскими коммунистами, объединились в национально-демократический блок, боровшийся за выход из войны, за разрыв с гитлеровской Германией, за свержение диктатуры Антонеску. Это благоприятствовало боевым действиям наших войск, особенно пропаганде среди румын, широко развернутой армейскими политорганами.

Еще в июле члены военных советов фронтов генералы И. З. Сусайков и А. С. Желтов, вызванные в Ставку в связи с предстоящей операцией, доложили начальнику Главного политического управления планы политработы, в том числе среди противостоящих войск и тылов противника. В планах определялись основные направления и главные объекты идеологического воздействия на противника, в частности, упор делался на румынские дивизии и разбавленные солдатами-ненемцами части вермахта. Во фронтовых антифашистских школах предусматривалось обучить в два-три раза больше пленных, чем раньше.

Перед началом наступления я связался по ВЧ с начальниками политуправлений фронтов генералами А. Н. Тевченковым и И. С. Апошиным. Они сообщили о готовности всех спецпропагандистских сил и средств, но одновременно попросили укрепить их седьмые отделы политработниками специалистами по Болгарии, Венгрии, Сербии и Хорватии. Мне была понятна их предусмотрительность: разгром группы армий "Южная Украина" создаст условия для освобождения Венгрии, Югославии и Чехословакии. И начальники политуправлений заблаговременно беспокоились о нужных им людях. Специалисты, знающие языки народов Юго-Восточной Европы, однако, уже были отобраны нами. И я мог заверить Тевченкова и Аношина, что их просьба будет удовлетворена в самое ближайшее время.

Пропаганда среди вражеских войск велась непрерывно. Так, на 3-м Украинском фронте в преддверии наступления была проведена агитоперация против двух румынских и одной немецкой дивизий. Нашим пропагандистам стало известно, что 4-я горнострелковая и 15-я пехотная румынские дивизии рассредоточены, изолированы друг от друга и находятся в разных корпусах сформированной заново 6-й немецкой армии. Самим фактом рассредоточения румынам было выражено явное недоверие. Этим то и воспользовались фронтовые спецпропагандисты. Они все мерно подогревали антигитлеровские настроения румын, и те отказывались воевать. Даже в дни, когда немцы еще атаковали наши войска на Пруте, из румынских дивизий было совершено более 60 групповых переходов в расположение войск Красной Армии. Агитация подействовала и на солдат 335-й немецкой пехотной дивизии, к которым неоднократно обращался, всякий раз находя веские аргументы, уполномоченный НКСГ обер-лейтенант Э. Каризиус. Вместе с антифашистским активом ему удалось до биться того, что в первых же боях эта дивизия дала наибольшее число сложивших оружие солдат и офицеров.

В пропаганде среди противостоящих румынских войск политорганы широко использовали благодарственные письма румынских граждан и местных органов власти к советским войскам, помогающим наладить нормальную жизнь на освобожденной части территории. Использовались также факты и примеры, характеризующие совместную борьбу румынской добровольческой антифашистской дивизии имени Тудора Владимиреску и войск Красной Армии по освобождению Румынии. Все это обеспечивало высокую эффективность "внешней политработы".

Сила удара войск 2-го и 3-го Украинских фронтов была настолько мощной, что за двое суток вся оборона группы армий "Южная Украина" оказалась сокрушенной, а личный состав в значительной мере деморализован. За 11 дней, с 20 по 30 августа, наши славные воины продвинулись на 320-350 километров, а на главном направлении подошли к столице Румынии - Бухаресту. На другой день, 31 августа, войска 2-го Украинского фронта вступили в Бухарест, освобожденный повстанцами - румынскими патриотами. Как и ожидалось, румынские дивизии в ходе наступления капитулировали, некоторые же их части по призыву румынских коммунистов повернули оружие против гитлеровцев. Юго-западнее Кишинева 18 из 25 немецких дивизий попали в окружение.

В ходе боев спецпропаганда была, можно оказать, на острие атаки. Только за первые четыре дня наступления политорганы 3-го Украинского фронта распространили почти миллион экземпляров листовок, изданных на немецком и румынском языках, провели с передовой позиции почти тысячу агитпередач. В таких же масштабах была развернута пропаганда и политорганами 2-го Украинского. Подлинными организаторами идеологической работы среди войск противника проявили себя начальники отделений спецпропаганды политотделов майор Александр Николаевич Ратников (37-я армия), майор Михаил Петрович Беседин (5-я ударная армия) и другие. Они многое сделали для того, чтобы довести ультиматум командующего 3-м Украинским фронтом генерала армии Ф. И. Толбухина до немцев, оказавшихся в котле. Поскольку доставить ультиматум немецкому командованию в установленное время не удалось, текст его был отпечатан и распространен среди вражеских войск в 40 тысячах экземпляров.

Кроме того, ультиматум неоднократно передавался нашими радистами на волнах немецких боевых раций. Нужна была помощь антифашистов, и майор Ратников провел разъяснительную работу с немцами, попавшими накануне в плен. Четверо из них, в том числе подполковник, капитан и обер-лейтенант, согласились вернуться в котел с ультиматумом. Они провели там несколько часов, разъясняя солдатам и офицерам условия капитуляции и честью своей заверив их в том, что обещания русских надежны.

В тот же день в 16.00 они вернулись с первыми группами капитулирующих. За ними потянулись и остальные - группами по 400-500 человек. Всего же за один день в полосе 37-й армии перешло в плен до 8000 немецких солдат и офицеров. Такая же картина наблюдалась и в полосе 5-й ударной армии: старший инструктор отделения спецпропаганды вместе с антифашистами пошел в котел и привел первую группу сдающихся, за которой последовали и другие. Всего же в тот день сдалось 5352 немца. С 20 по 25 августа советские войска в этой операции пленили 105 400 солдат и офицеров.