Сен Сейно Весто - Легенды о Шагающем камне. Курс выживания для наблюдателя

Исходя из сказанного, понимая всю ответственность такого рода предприятий (или же всю их безответственность), в этом месте кратко и неопределенно набросанных интроспекций я со своей стороны хотел бы в числе прочих предложить один из приближенных прогнозов. А именно, решился бы на предсказание с высоким процентом вероятности почти (или практически – в зависимости от позиции заинтересованного взгляда и не поддающихся учету переменных) неотвратимого теперь уже распада прежней этнической «межконтинентальности» данного ареала с последующим естественным расколом его экономической географии по означенной стратиграфической траектории: домен The Urals Territory – Алтайская возвышенность. Прибегая к языку фатализма, он был предрешен уже ровно с того момента, когда первый п.н. широкой рукой перекрестился перед камерой, а к публикации не была допущена первая работа, показавшаяся слишком безбожной. Теперь всякая работа под таким обвинением будет логично рассматриваться как покушение на консолидацию «нации», в контексте объявленной приоритетной.

Честно говоря, меня больше должна интересовать (а других – беспокоить) не сама эта гипотетическая траектория, а фон ее этногенетических следствий.

Я не знаю, когда это произойдет. Я лишь могу предполагать пределы напряжений в геологии современной истории. В любом случае, право на существование имеет любой разумный вопрос. И как бы то ни было: даже постороннему взгляду ясно, что сохранить пресловутый статус кво, оставить всё, как оно есть, может лишь одна форма правления. Диктатура – в той или иной форме.

А вот возможные последствия этого, то, к чему примерно это приведет, и должно представлять интерес для темы настоящего исследования. Назовем его альтернативной историей.

Все, что было сказано раньше и что будет сказано дальше, будет в основе опираться лишь на один и тот же теоретический фундамент, на динамику и относительность ментальностей в рамках конкретных информационных сред.

Зная п. н., можно предсказать, что одним запретом на публикацию одной или нескольких «недостаточно религиозно корректных» работ они не ограничатся: этническая консолидация самих себя и всех остальных станет им видеться по пути нагнетания уже известных предпочтений религиозного содержания, причем не в рамках одной лишь своей среды, а обнаружится тенденция приобщить к этому богоугодному делу собственной консолидации также и все иные культуры из имеющейся географии. Следствием же такого предприятия явится то, что относительный прототип подобной консолидации скорее всего, действительно, будет иметь какое-то место.

В ответ на это, как уже многие предвидят, одна республика «каганата», а рано или поздно за ней вслед и вторая, наглядно отдадут предпочтения своим, исторически более близким им метафизическим представлениям.

Со стороны – скажем, на некоем наглядном графическом виртуальном эскизе – и то и другое выглядело бы как пара нарастающих живых пиков двух различных типов, различных конфигураций, различной жизнеспособности и разной судьбы: один – с массивным основанием, но низкой вершиной, другой – с меньшим основанием, но с интенсивно набирающим высоту наконечником.

В какой-то момент времени эволюция и рост обоих «пиков» перестанут быть зависимыми один от другого и сама динамика в целом перестанет быть обратимой. Причем после какого-то рубежа, оставив по готовности к самодостаточности далеко позади себя пик 1 (тот, что с функцией инициации), второй возьмет уже на себя функцию доминанта: теперь вся яркая динамика развития «эскиза» будет подпитываться энергией развития пика 2 (назовем его «пиком Золотой Орды»).

В этом месте развития всей графики можно было бы сказать, что вершины обоих «пиков» объединяла бы уже только бездна.

Если верить истории, нет ничего менее стабильного, чем равновесие двух развившихся один подле другого «пиков» с отчетливым характером интенсивности. Когда между ними шарахнет разряд – только вопрос времени.

Если предоставленная мне информация расценена верно, я бы предложил считать тот виртуальный рубеж обратимости уже пройденным и с удовольствием бы поспешил освидетельствовать свой статус первооткрывателя.

Чтобы узнать, насколько вообще уместны и справедливы такого рода теоретические допущения и прогностики, нужно всего лишь немного времени.

В целом же сам прогноз на середину XXI и начало XXII столетий условно можно было бы свести к социо-этническому «расколу континента»:

демаркационный Хребет : его прохождение по этническому разлому реалма the Urals Territory – До-Урала и поднятие из архитипических глубин прототипа Нового Каганата на месте современного еврокочевого домена;

разделение прежней географии на то, что расположено к западу от Хребта (сохранившийся без принципиальных изменений конкордат Русской Федерации), и то, что расположено к востоку от него: анклав русской федерации и конгломерат этнически суверенных объединений по относительному прототипу географии и экономики современной Европы.

Нет необходимости отдельно обсуждать, насколько мало устроила бы руссиян и Москву любая сходная карта мира. Каганат – это по своим естественно-природным законам и генам и до сих пор все еще дикое, естественно хищное создание семейства куньих, которое давно объявлено «ручным». Его сколько угодно долго, крепко и неусыпно можно держать и гладить, но он всегда будет неотрывно глядеть на пол. «Центр» продемонстрирует ему верх бдительности, он предусмотрительно будет перекрывать ему каждый следующий шаг и вдох и перебирать под ним удобнее пальцы, но москва не может заниматься им одним. И рано или поздно, но монотонность противостояния только на короткое время окажется сильнее, и уже нетрудно предсказать, что произойдет со всем послушным хлевом, если в него выскользнет неподконтрольный хищник. Тогда как минимум нужно предвидеть консолидацию всех тех семи с половиной миллионов по всей планете, относящих себя к одной нации. Здесь тоже нет необходимости отдельно оговаривать, как мало это устроило бы не только Москву, но и все этническое сообщество пн. И самым разумным тогда было бы не тратить ненужные эмоции на навязываемую реальность, а осторожно исходить из ее следующей версии – но покажите мне хоть одного за все годы их исторических перестроек и эволюционных поворотов, кого можно было бы назвать разумным.

Интересно, что динамика развития именно такой версии событий будет находиться в зависимости не столько от пассивности Москвы и ее президента, сколько от степени их готовности идти на столкновение. И дело даже не в том, что «народ дозрел». Говоря коротко и бытовым языком, в регионе все держится на относительной сглаженности исторических углов и объективных различий. Всякое обозначение «центром» готовности к этническому конфликту как бы под приоритетом стабильности ценностей федерации способно вызвать эффект, в точности обратный ожидаемому. Означенный «центр» уже сам позаботился о детонации этих ценностей и ментальном сдвиге своими «мирными урегулированиями» горцев.