Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

К этим и другим проблемам, вставшим в связи с кризисным развитием, привлечено внимание многих исследователей-марксистов. И не только в ПНР.

Для того чтобы лучше понять причины того, что случилось в ПНР в 1980–1981 гг., стоит вернуться назад и остановиться, хотя бы кратко, на некоторых вехах 40-летней истории народной Польши.

Но прежде — одна любопытная деталь. Западные радио- и телестанции, другие средства массовой информации, которые до сих пор не жалеют сил и времени на красочное описание трудностей, с которыми столкнулись поляки, буквально десятилетиями не сообщали ничего серьёзного об этой стране. В течение 35 лет информация о Польше (исключая, разумеется, периоды обострения здесь политической или экономической ситуации) была настолько редкой и скудной, что западный слушатель или читатель мог и забыть о существовании в центре Европы этого крупного социалистического государства. И делалось это неспроста.

Ведь народная Польша принадлежит к тем странам, где социализм со всей наглядностью проявил свою преобразующую силу, свой стремительный динамизм, выразившийся в крутом подъёме экономики, культуры и жизненного уровня её населения. Но все это упорно замалчивалось.

А вспомнить нелишне, что довоенная буржуазная Польша была в основном аграрной (более 60 процентов населения жило в деревне), отсталой страной со слабо развитой промышленностью, так и не превзошедшей за два десятилетия своего существования уровня 1913 г. Численность рабочего класса была мизерной — около миллиона; таково же было количество хронически безработных. Трудно было найти в Европе другую страну, где деревня так устойчиво сохраняла полуфеодальный облик и столь резкие социальные контрасты. 44 процента земель находилось в руках помещиков. У 4 миллионов крестьян-батраков земли вовсе не было. Четверть взрослого населения страны была полностью неграмотной. В 1926 г. в панской Польше установилась полуфашистская, террористическая диктатура Пилсудского, который, как записано в конституции 1935 г., был ответствен «лишь перед богом и историей».

Во время гитлеровской оккупации Польша лишилась 40 процентов того скудного национального богатства, которым она обладала к началу второй мировой войны. Почти три четверти промышленных предприятий было разрушено. Пятая часть населения уничтожена захватчиками. Многие поляки-патриоты погибли: одни — в неравной борьбе с гитлеровскими захватчиками в чёрные годы оккупации, другие — сражаясь в составе национальных воинских формирований плечом к плечу с Советской Армией за победу над фашизмом, за освобождение своей родины. Страна лежала в развалинах.

Именно с этой отметки в Польше стартовал социализм. Крупная промышленность перешла в общенародную собственность, крестьянам были отданы бывшие помещичьи земли. К началу 50-х гг. благодаря упорному труду поляков был восстановлен довоенный уровень производства. За последующие два десятилетия Польская Народная Республика при помощи Советского Союза, других, более развитых, чем Польша, социалистических стран сделала огромный шаг вперёд. Было построено около 10 тыс. новых заводов и фабрик. Объем промышленной продукции с 1950 по 1970 г. возрос в 7,1 раза, национальный доход — в 3,7 раза. Такого динамичного подъёма не знала ни одна капиталистическая страна Европы [49]. На базе быстрого экономического роста резко поднялся культурный уровень, была полностью ликвидирована неграмотность, значительно поднялось благосостояние народа. Страна превратилась из аграрной в индустриальную, а промышленный рабочий класс стал вчетверо больше. Таковы были итоги двух десятилетий — времени, арифметически сопоставимого со сроком существования буржуазной довоенной Польши (1918–1939).

За годы народной власти из аграрной периферии Европы, которой была уготована роль разменной монеты в больших империалистических играх, Польша превратилась в авторитетную, мощную индустриальную страну — равноправного члена социалистического содружества.

Но, пожалуй, самым впечатляющим в жизни Польши десятилетием — и по динамике экономического, прежде всего промышленного, развития, и по темпам роста уровня жизни населения — были 70-е гг. В этом отношении ПНР не знала себе равных среди индустриально развитых стран мира. Как будто такими результатами можно было бы гордиться. Однако и в самой Польше этому десятилетию не дают однозначной оценки. Более того, характер социально-экономического развития в 70-е гг. подвергают — и справедливо — серьёзному критическому анализу. Почему? Какие имеются основания для такого рода суждений?

Чтобы лучше разобраться в этом, обратимся вначале к беспристрастному языку статистики. За 1971–1980 гг. Польша — уже высокоразвитая индустриальная страна — смогла более чем удвоить свой промышленный потенциал (рост в 2,1 раза), а национальный доход — основу народного благосостояния — поднять на 72 процента.

Но самым заметным итогом 70-х гг., не имеющим аналогов в мировой практике, был стремительный взлёт уровня доходов населения ПНР. С 1970 по 1979 г. реальная зарплата рабочих и служащих выросла в полтора раза. Динамика роста зарплаты в Польше была в это десятилетие в 1,5–2,5 раза выше, чем у её социалистических соседей. В расчёте на каждого жителя резко увеличилось потребление основных продуктов питания (в том числе мяса на 32 процента). И все это при сохранении стабильных цен. За эти же годы гигантским скачком возросла и комфортабельность быта поляков. С 1971 по 1980 г. число холодильников у населения увеличилось в 3,6 раза, телевизоров — в 1,9, легковых автомобилей — в 4 раза. В 1978 г. ПНР вышла по количеству строящихся квартир (в расчёте на 10 тыс. населения) на второе место среди стран — членов СЭВ. Таких темпов роста сразу по всем перечисленным параметрам благосостояния не имела ни одна социалистическая страна, даже более промышленно развитая, чем Польша.

Но так ли уж неоспоримы эти сдвиги? Чем они в конце концов обернулись для польского народа? Ведь есть такие победы, которые таят в себе неотвратимость будущих поражений. Польские реалии семидесятых, к сожалению, подтверждают эту истину.

И действительно, более чем благополучная картина польской жизни, взятая обобщённо, в масштабах десяти лет, при более внимательном рассмотрении уже у самой поверхности обнаруживала ряд, на первый взгляд неожиданных, остронегативных моментов.

Во-первых, в обществе заметно росла социальная напряжённость, вылившаяся в рабочие забастовки в Радоме и некоторых других городах летом 1976 г. Во-вторых, все чаще стали обнаруживаться признаки товарного неравновесия на рынке, нехватка некоторых изделий массового спроса, в том числе ряда продуктов питания (при таких цифрах роста!). В-третьих, как мы уже видели, именно в эти годы, особенно во второй половине десятилетия, возникли и активизировались антисоциалистические группировки и организации. И наконец, росло влияние католической церкви, социальная доктрина которой, как известно, отнюдь не разделяет социалистических принципов.