Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Вот как описывал августовские события в Гданьске в интервью западногерманскому еженедельнику «Шпигель» сам шеф КОС — КОР Куронь. Интервью было опубликовано в одном из сентябрьских номеров журнала. Опьянённый быстрыми успехами только что начатой операции, он был тогда почти предельно откровенен. «Забастовка на судоверфях, — говорил Куронь, — была тщательно подготовлена КОР… В Гданьске люди КОР нашли рабочего, ставшего своеобразным символом забастовки. Валенса стал лейтенантом в окопах борьбы, но генеральным штабом был КОР, который в каждом конкретном случае давал советы забастовочному комитету, готовил необходимые документы для переговоров с правительством».

Забастовки начинаются и в Гдыне — городе докеров и судостроителей, затем в крупном порту Щецине и центре угольной промышленности Ястшембе в Силезии. Дальше шло как в цепной реакции: Варшава, Катовице, Лодзь, Краков, Вроцлав и другие польские города. Все без исключения забастовки и демонстрации начинались с чисто экономических требований. Большинство претензий к органам власти были справедливыми и отражали неудовлетворённость рабочих темпами жилищного строительства, уровнем медицинского обслуживания, нарастающей волной спекуляций, незаконного обогащения. Протесты были вызваны нарушением и искажением основополагающих для социализма принципов социальной справедливости [67].

Но в таком молниеносном развёртывании забастовочного движения по всей Польше во второй половине августа, в чётком ритме демонстраций и митингов уже чувствовалась рука опытных организаторов. Примечательно, что к моменту начала событий в Гданьске сюда съехались все основные вожаки подполья. В числе первых здесь появился и прибывший из Варшавы «серый кардинал» КОС — КОР Модзелевский. Образованный в Гданьске «межзаводской забастовочный комитет» сразу же стал штаб-квартирой КОС — КОР.

Сегодня существует более чем достаточно неопровержимых свидетельств того, что начавшиеся забастовки, вопреки легендам об их «стихийном характере» и «прямой политической направленности», не имели ни того ни другого качества.

Люди КОС — КОР были заранее внедрены на все крупные предприятия [68]. Чёткая организация «стихийных» забастовок бросалась в глаза даже стороннему наблюдателю. Вот как, например, описывал свои впечатления от посещения бастующего Гданьска в августе 1980 г. специальный корреспондент западногерманского журнала «Шпигель»: «Забастовка в Гданьске явно не была просто спонтанной реакцией рабочих. Каждый, кто мог наблюдать за развитием событий на верфи им. Ленина, схватывал это достаточно быстро. Забастовка на верфи была тщательно подготовлена членами КОР и его сторонниками. В цехах находились знающие инструкторы, которые учили рабочих железной забастовочной дисциплине… Провизия, средства первой медицинской помощи и бумага для листовок были запасены заранее. Загодя была установлена связь с каждым предприятием района Балтийского побережья».

Так же неубедительны утверждения об антисоциалистической с самого начала направленности протеста бастующих рабочих. Как раз задача политиканов из КОС — КОР, других подобных организаций и групп заключалась в том, чтобы критику деформаций и допущенных властями ошибок перевести в другую плоскость, превратить в критику всей системы . В те времена, когда коскоровцы чувствовали себя чуть ли не накануне окончательной победы, они сами не скрывали этих своих «заслуг». Вот что, например, писал осенью 1980 г. на страницах коскоровского журнала «Робот-ник» его редактор Г. Вуец о том, как появились на свет политические требования забастовочного комитета в Гданьске. «Когда забастовки только начались, — писал Вуец, — мы на собрании редакции обсуждали требования забастовщиков — среди них тогда не было ни одного явно политического требования. Тогда мы сказали себе: эти требования нужно изменить, направить их иначе».

В итоге первоначальный перечень социально-экономических требований, который готовился для предъявления правительству «межзаводским забастовочным комитетом» Гданьска, был перекроен в политический документ антисоциалистического толка, в котором претензии социально-экономического плана потеснились, чтобы дать место таким пунктам, которые противоречили конституционному устройству ПНР. В центре, как и следовало ожидать, оказался пункт о ликвидации руководящей роли ПОРП. Такие же документы, словно написанные под копирку, были заготовлены «забастовочными комитетами», руководимыми КОС — КОР, и в других городах. Ведь не случайно в момент забастовки на Балтийском побережье и во время переговоров с представителями властей за Валенсой неотступно следовал один из руководителей КОС — КОР Б. Борусевич.

Партийно-государственное руководство страны перед лицом всех этих бурных и оказавшихся для него неожиданными событий проявило растерянность. Партийные органы разных ступеней, первичные партийные организации из-за многолетней хронической запущенности идеологической и организационной работы не смогли по-настоящему мобилизовать членов партии и возглавить отпор вышедшей на открытую сцену антисоциалистической оппозиции. Партийное руководство, к сожалению, не сумело в те дни предложить обществу чёткую программу решения назревших проблем. Упускался последний шанс взять инициативу в свои руки. В решающий момент оно заняло позиции глухой обороны. Видя, в частности, что один из главных ударов антисоциалистических сил направляется против существующих профсоюзов, партийные и профсоюзные руководящие работники оказались неспособными принять энергичные меры для преодоления того «глубокого кризиса, который уже длительное время, — по словам журнала «Польша», — переживали профсоюзы в результате грубого нарушения ленинских демократических норм их деятельности в социалистическом государстве».

Лишь 27 августа 1980 г. созывается пленум Центрального совета профсоюзов, который проанализировал, хотя и не очень чётко и самокритично, основные недостатки в своей работе и признал необходимым срочно изменить её методы и стиль. Однако и здесь время было потеряно. Во второй половине августа уже повсеместно создавалось новое «независимое и самоуправляемое профсоюзное объединение», принявшее название «Солидарность» [69].

31 августа правительство ПНР заключает с «межзаводским забастовочным комитетом» в Гданьске соглашение, в котором принимает большую часть выдвинутых требований (пункты о непризнании «новыми профсоюзами» руководящей роли ПОРП и другие противоречащие конституции требования из соглашения были исключены). Тогда же подобные соглашения были заключены с «забастовочными комитетами» Щецина и Ястшемба [70]. Этими документами правительство фактически признало новое профобъединение «Солидарность». Однако в них оговаривалось, что устав «Солидарности» должен быть зарегистрирован официально в случае соответствия целей профсоюза Конституции ПНР [71].