Леонид Млечин - Россия и Китай. Дружили, воевали, что теперь?

Система крайне снисходительна к аппаратчикам. Один муниципальный чиновник, отвечавший за водоснабжение, был известен тем, что в прямом смысле перекрывал кран тем, кто не давал ему взяток. В конце концов он был арестован. У него дома нашли 29 миллионов долларов.

Чиновников обвиняют не только в коррупции, но и просто в безделье и лени. Одного чиновника в провинции Хенан сняли на видео постоянно лузгающим семечки, пока приема ждут длинные очереди посетителей. Местные власти стали его оправдывать: у него диабет, и он постоянно должен принимать пищу.

В Пекине говорят о необходимости осовременить юридическую систему, но важнейшие решения по–прежнему принимает партийный аппарат, а не независимый суд. Партаппарат определяет все стороны жизни страны. Отделы ЦК контролируют все важнейшие структуры в стране — вооруженные силы, спецслужбы, средства массовой информации, государственные предприятия…

— Будь то правительство, армия, обычные люди или студенты, восток, запад, юг, север или центральная часть страны — всем руководит партия, — с гордостью говорит председатель Си Цзиньпин.

Секретари ЦК КПК придумали формулу «демократическая диктатура народа», хотя не очень понятно, что имеется в виду. Так советские идеологи любили рассуждать о «мнимой» демократии при капитализме и о «подлинной» при социализме…

Си Цзиньпин обещал широкие реформы, чтобы «омолодить нацию». Но реформ, похоже, сейчас в Пекине побаиваются.

Мы часто завидуем успехам Китая, не подозревая, какого масштаба проблемы там существуют. Бремени некоторых из них государство может и не выдержать. Главная задача руководства — поддержание стабильности в обществе, где идут социальные и экономические перемены, которые в прошлом приводили к хаосу и насилию.

Миллионы юношей и девушек покидают деревни в поисках работы. В городах они живут в общежитиях в спартанских условиях, без воды и туалета, питаются в заводских столовых. Они счастливы, если им удается найти работу — причем не только на совместном производстве, а просто на обычном заводе, где все делается вручную и много не заработаешь.

А многие государственные предприятия, несмотря на все усилия, приносят убытки. Они разорительны для страны, неконкурентоспособны. Часть надо модернизировать, остальные закрывать. Но крупные предприятия худо–бедно кормят своих рабочих и их семьи, строят жилье, больницы и школы. Закрытие убыточных предприятий привело бы к тяжелейшему кризису, гигантской безработице, серьезным социальным волнениям. Поэтому китайские лидеры боятся тронуть крупные государственные предприятия.

В год отмечаются десятки тысяч вспышек недовольства рабочих в городах и крестьян на селе. «Стабильность — это главное» — заклинают китайские партийные газеты. Китайские руководители опасаются любых волнений, деятельности активистов демократических движений. Из опыта развала СССР извлечены уроки: либерализация режима неминуемо ведет к его крушению.

Поэтому Си Цзиньпин явно переориентировал партию: вместо продолжения реформ — поддержание стабильности.

В Китае создается государство тотального цифрового контроля. Вся информация о человеке, собранная с помощью высокотехнологичных инструментов, сводится в централизованную базу данных для создания так называемой «системы социального кредита». Анализируя собранные данные, компьютерные алгоритмы оценивают каждого китайца: не представляет ли он угрозу для режима? Точнее, определяют степень лояльности к коммунистической партии и лично к председателю Си.

В зависимость от этого вердикта ставится вся жизнь. Поступление в университет, получение работы, квартиры и банковского кредита… В 2015 году приняли новый закон о национальной безопасности — для защиты «коренных интересов народа». Национальная безопасность, как сказано в законе, это «состояние, когда государственная власть, суверенитет, единство и территориальная целостность, народное благосостояние, устойчивое социально–экономическое развитие и другие ключевые интересы государства находятся в относительной безопасности и не подвергаются ни внутренним, ни внешним угрозам».

Граждане и организации обязаны сообщать о деятельности, представляющей угрозу для страны. «Чтобы содействовать осознанию китайским обществом» важности этой работы, 15 апреля объявили Днем всенародного воспитания в духе национальной безопасности.

Обращают на себя внимание статьи закона о защите суверенитета Китая в киберпространстве: «Государство создает национальную сеть и систему защиты информации, борется с распространением незаконной и вредоносной информации, обеспечивает в киберпространстве защиту суверенитета и развития».

Китай не знает себе равных в создании цензуры. Доступ к иностранным сайтам в интернете ограничен. Иначе говоря, граждане КНР лишены возможности читать, видеть и слышать то, что доступно практически всему миру. Есть страны, которые завидуют этой системе и пытаются перенять китайский опыт.

Самой опасной угрозой власть считает проблему национальных меньшинств; особенно уйгуров, тех, кто исповедует ислам.

Компартия Китая, когда–то либеральная в своем подходе к этническому разнообразию, ныне считает полноценными китайцами только ханьцев, то есть тех, кто принадлежит к народности хань. Ханьцы составляют больше девяноста процентов населения страны. Иные сплоченные этнические группы, особенно если они исповедуют ислам, воспринимаются как угроза единству страны, как внутренняя опасность.

Синьцзян–Уйгурский автономный район — предмет большого беспокойства для Пекина. Корни этих проблем — в недавней истории.

Перед Второй мировой войной, когда Сталин решил помочь Китаю в борьбе против общего врага — японцев — и поставлял ему оружие, то военные грузы везли автотранспортом по дороге, которую специально для этого проложили через Синьцзян. Там же, в Синьцзяне, советские техники собирали истребители и другую боевую технику для китайской армии. И там же основали военную школу для китайцев — артиллерийское, авиационное, бронетанковое отделение, отдельно готовили водителей и радистов.

Во время войны советская разведка развернула двенадцать легальных резидентур на территории Китая, восемь из них — в Синьцзяне, богатом урановой рудой, золотом и нефтью. Китайских коммунистов просили не приближаться к провинции Синьцзян, потому что Сталин помогал живущим там уйгурам, казахам, киргизам и другим народам обрести самостоятельность в надежде, что они вообще отделятся от Китая и, может быть, присоединятся к Советскому Союзу.