Александр Милкус - Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Владимир Филиппов:

– В 1992 году я был первым в стране деканом факультета, где должны были выдавать и выдавали первые дипломы бакалавров. Они не были утверждены, никакой системы в стране не было введено, никакого приказа министерства не было. Было только письмо Ягодина – в порядке эксперимента разрешить РУДН это реализовывать. Мы рисовали в типографии диплом бакалавра, а через год – диплом магистров. Сами рисовали. И сами выдавали.

В первый класс мой старший сын Кирилл пошел в Одессе. Это была едва ли не первая частная гимназия в городе. «Жила» она в корпусе санатория, который в прежние, советские годы открывался только на лето. Так что здание взяли в аренду легко. Вот только располагался санаторий в дачном районе, где тогда зимой мало кто жил. Родители привозили своих чад на автомобилях или на дряхлых маршрутках.

Учили там по учебникам, закупленным в Москве. Основные книжки написали только-только становившиеся популярными учителя начальной школы Елена Нефедова и Ольга Узорова.

Весной 1997 года мы переехали в Москву. Нужно было искать школу, в которую можно пойти во второй класс. Самый правильный подход – опрос мамочек, в середине дня забирающих детишек из школы. Несколько человек мне махнули в сторону стандартной панельной пятиэтажки:

– Вот там хорошая учительница есть, сходите!

Мы пришли после уроков. Школа была классическая, «рабоче-крестьянская». На перемене старшеклассники вместе с учителями курили на крылечке.

Поднялись на второй этаж. Учительница взяла смущавшегося Кирилла за руку и подвела к своему столу. О чем они разговаривали, я не помню. Но через десять минут вердикт был вынесен:

– Мне мальчик нравится! Беру!

– А как у вас отношения со старшеклассниками? – осторожно спросил я.

– У меня другое расписание. Своих я выпускаю на перемену, когда в других классах идут уроки. Ну чтобы старшеклассники не сшибали малышей.

Я записал данные учительницы: Елена Анатольевна Нефедова. И только дома я понял, что мы попали в класс к автору учебников, по которым сын занимался и первый школьный год.

Виктор Болотов:

– Фонд Сороса сейчас делают этаким дьявольским монстром, который работал на развал страны. Но я скажу – если бы фонд Сороса не вкладывал деньги в стипендии учителям и профессорам, у нас было бы еще хуже. На деньги Сороса были изданы первые альтернативные учебники. Не все они хорошие, спорить не буду, некоторые из них предвзято трактовали историю Советского Союза – всякие были учебники. Но нам удавалось идти вперед. Удавалось сохранить костяк учительства.

Александр Асмолов:

– В 90-е годы не только учителя, но и преподаватели вузов так или иначе получали поддержку фонда Сороса. Через фонд Сороса поддерживались инновационные линии учебников. Учителя, которые получали стипендии Сороса или гранты Сороса, как хотите, так и называйте, это те учителя, которым давали рекомендацию их ученики – выпускники, поступившие в вузы. Понятно, о чем идет речь. Учителя, набравшие наибольший рейтинг у своих учеников, получали стипендию.

Я считаю, что фонд Сороса создал уникальную атмосферу для развития инновационного образования.

Газета «Коммерсантъ», 21.02.1995

Вчера в Комитете Думы по образованию, науке и культуре состоялись слушания «О деятельности фондов Сороса в России». Поводом послужил ряд публикаций в прессе, в частности в «Независимой газете», где утверждалось, что фонд – это нечто вроде филиала ЦРУ. Контрразведка намеревалась было выступить на слушаниях и описать ситуацию вокруг фондов даже в более мрачных тонах, но в итоге ее представители на слушания не явились.

Фонд Сороса действует в экс-СССР около двух лет. В декабре 1992 года для поддержки науки американский миллиардер выделил $100 млн и более $80 млн из них в виде прямой финансовой помощи ученым. Первой стала программа срочной индивидуальной помощи, по которой 500-долларовые гранты получили 64 тысячи ученых из экс-СССР. Затем фонд объявил конкурс долгосрочных грантов на научные исследования; было подано более 18 тыс. заявок. По результатам конкурса более 3300 грантов были распределены по разным специальностям фундаментальных естественных наук. Причем для участия в конкурсе требовалось лишь представить заявку с информацией о руководителе проекта, сжатое изложение проблемы, возможные способы применения и список открытых публикаций по теме за 5 лет в научных журналах. Это вызвало подозрения у контрразведки: мол, собирают информацию. Хотя даже она не утверждает, что у Сороса были злонамеренные разведпланы. Факта же поддержки науки и вовсе никто не отрицает.

В распродаже родины российских ученых пока никто напрямую не обвиняет, хотя заявки на гранты направлялись и из закрытых городов – Арзамаса-16, Казани-34. По словам Михаила Алфимова, зампредседателя Российского фонда фундаментальных исследований, проводившего экспертизу проектов, часть работ со временем можно будет использовать и для производства оружия, но сейчас все это чисто теоретические разработки.

По мнению контрразведчиков, неплохо бы создать систему противодействия сбору развединформации иностранными спецслужбами, разработать программу противодействия «утечке умов», упорядочить контроль за выездом секретоносителей и вывозом результатов научной деятельности.

По мнению председателя комитета Николая Воронцова, контрразведке необходимо оставить в покое фонд Сороса и ему подобные.

Газета «Коммерсантъ», 31.10.1997

Воронежская областная дума приняла беспрецедентное решение рекомендовать учителям воздержаться от использования учебника профессора саратовского университета Александра Кредера «Новейшая история. ХХ век». Депутаты сочли учебник антироссийским. В Министерстве образования России считают, что эти обвинения «излишне эмоциональны», особенно если учитывать, что названный антироссийским учебник посвящен истории Европы, а не России.

В решении облдумы отмечается, что это учебное пособие, являясь тенденциозным по подбору исторических фактов, антироссийским по своему духу и содержанию, принижает историю Отечества и дает искаженное представление об истории России, не воспитывает у учеников чувства гражданственности и патриотизма. Депутаты ссылаются на то, что Великой Отечественной войне посвящено в «Новейшей истории» Кредера всего несколько строчек, Ленин упомянут лишь один раз, Сталин – дважды.