Андрей Буровский - Гендерная революция

В Красноярске об одном будущем светоче «демократии» говорили, что в первую очередь он интересовался женщинами, на второе место в своей жизни ставил самодеятельный театр, а наука занимала скромное третье место.

О другом даже этого не рассказывали — он вообще ничем не интересовался и не занимался, разве что организовывал пикники, маскарады, балы, празднования дней рождения и прочие приятные, веселые мероприятия.

Таких было довольно много. Они честно являлись на работу, пока были вынуждены, но как только появлялась возможность «убежать бездны премудрости» — отлынивали от нее охотно и даже с большим облегчением.

Если энергии еще меньше, человек скатывается в алкогольно-сексуальный (или сексуально-алкогольный) типаж. У этого типа так мало энергии, что он просто ничего и не хочет. А если о чем-то и возмечтает — все равно ему не хватит воли и сил осуществить. Ему даже для того, чтобы повеселиться, нужна водка — иначе веселье не приходит. Общение с людьми, даже с собственными детьми, ему не приносит нужной радости — нужно чем-то себя подстегнуть. Выполнять даже самую простую работу ему приходится с допингом. Работу чуть посложнее, где нужен еще ум, не одни руки, он выполнить вообще не в состоянии, даже под чарами своего любимого напитка.

Иногда уже ребенком он виден: не играет с другими, скучный, вялый. Подростком сталкивается с проблемами в учебе: трудно сделать все, что хоть чуть-чуть посложнее. Фестивально-развлекательный тип может справиться с трудным заданием, но так сильно не хочет, что как бы уже и не может. А этот — действительно не может.

В юности число алкоголиков и наркоманов растет — не все способны потянуть новые, уже взрослые проблемы.

Врачи-наркологи говорят о трех стадиях алкоголизма:

— на первой стадии говорят о женщинах и о выпивке;

— на второй — о выпивке и женщинах;

— на третьей — только о выпивке.

Вот этим такое существо и кончает годам к сорока: способно думать и говорить только о выпивке.

Если разделять дам по количеству энергии, с ними происходит то же самое. Только у них карьерных типов еще меньше.

Равноправие потребовало от женщин качеств, которыми они обладают далеко не в такой же степени, как мужчины. Фактически равноправие — тяжкий крест на женской судьбе, суровое испытание для всех их инстинктивных программ. Грубо говоря — биологически женщины предназначены для совсем иной судьбы. Вся традиционная мораль, вся исконная система воспитания готовит их для совсем другой роли… с учетом природной энергетики. Не для самостоятельной жизни.

Самостоятельные дамы без особого труда играют «мужские» роли в этой жизни, порой две роли одновременно: и главного добытчика в семье, и хозяйки в доме. Причем обе играют неплохо!

У домашних энергии поменьше; они если и вынуждены работать (как правило — именно что вынуждены), то делают это без особой охоты. Если дать им возможность выбирать, они охотно не работали бы. Почему предпочли бы быть домашними хозяйками? Это все же попроще. Если у них есть выбор, такие дамы всегда предпочтут что-то более простое.

Если вынуждены много работать, то дом оказывается в большем или меньшем забросе: не хватает сил, то есть той же энергии. У сильно работающих домашних женщин и муж, и дети порой не такие ухоженные.

С деловыми женщинами вы можете говорить обо всех сторонах жизни так же, как и в мужской среде. С домашними женщинами все намного сложнее… Они могут обладать превосходным интеллектом, они могут быть очень информированы… Но понимаете, теневая сторона жизни — она ведь такая неэстетичная… Такая неуютная, некультурная… Ну мыслимое ли дело, смущать душевный покой изящных дам описанием всяких мерзостей?!

Подробности ранений, болезней, пыток или смертей действительно не эстетичны; обсуждать их бывает неприятно. Только грубые, брутальные мужчины, знаете, как-то переживают эти трудности… собственно говоря, мы об этом просто как-то не задумываемся; мы просто живем в мире, где существует не только приятное и удобное. Мы обсуждаем всё — в том числе те стороны жизни, которые сами по себе отвратительны и неприятны, воспоминания о которых остаются в душе, как оплывающие грязные пятна.

Не буду говорить об очевидном: мы не только говорим о ранениях и смертях — мы еще режем скот, охотимся, разделываем туши, вычищаем выгребные ямы, убиваем больных животных, стреляем во врагов и задерживаем преступников. Так вот, самостоятельные женщины будут благодарны, если мы возьмем на себя какие-то неприятные моменты. Но если не сможем — они сами могут вымыть уборную, застрелить больную собаку, забить животное и разделать тушу. Если мы даже не окажемся рядом в нужное время, наши дети будут есть мясную пищу и не задохнутся в фекальных массах.

Вот домашние дамы будут категорически избегать всего, что может травмировать их утонченную нервную систему. И говорить на неприятные темы они не то что категорически не будут… но всячески постараются этого избежать. Если вы будете настаивать — они начнут избегать уже вас.

Вообще все слишком трудное, напряженное, сложное у этих дам не в чести. Воспитанные люди в 19 веке говорили с дамами по-особенному: шутливо, легко, весело и только о самых простых вещах, не требующих умственных усилий. Не считать женщин разумными существами было для них элементарным требованием вежливости.

Если так заговорить с деловой женщиной, она может обидеться или заподозрит, что вы до сих пор имели дело исключительно с дурами. Вот домашние дамы будут вам только благодарны за такое речевое поведение. Они избегают всякого напряжения, в том числе умственного, всякой необходимости совершать усилия. Ну, не хватает их для этого. Так же точно они радуются всему облегченному, простому, ясному, веселому.

Большинство из этих дам — хорошие, милые люди… но только очень уж слабые. У них так мало сил, что их действительно не хватает на слишком многое. Энергии так мало, что при малейшем усилии она моментально иссякает. Не ждите от них мужества при переживании трудностей или при жизни в некомфортной ситуации, отказа от удобства из принципиальных соображений или готовности к лишениям, чтобы добиться долговременных целей. Они как раз согласны лишиться чего-то значительного, но «зато» жить более спокойно и комфортно в данный момент. Честолюбие их не снедает, многого им не надо.

Они согласны многого не знать и не уметь, лишь бы не напрягаться и не сталкиваться с чем-то неприятным. Они трусливы, не любопытны, не готовы упорно трудиться. Тем более они не будут совершать сверхусилия, рывки, не пойдут на риск, на самопожертвование.

В этом они очень напоминают мужчин фестивально-развлекательного типа… С той разницей, что эти дамы (примерно половина всей женской популяции) — самые обычные представительницы своего пола. В традиционной системе ценностей им не предъявляется никаких претензий. Они не считают, что делают что-то неправильно или в чем-то «не дотягивают». Свою слабость они охотно выдают за некое родовое свойство женщин вообще.