Леонид Заика - Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов

Там. в Гатчине, в первых числах ноября под защитой казачьих полков генерала Краснова скрывался глава свергнутого Временного правительства Керенский. Здесь же находились сотни вооруженных солдат и матросов, одни из которых выступали за Советскую власть, другие вообще не признавали никакой власти. Именно Кузьмин с отрядом вооруженных моряков-балтийцев в атмосфере неразберихи и анархии не допустил разграбления бесценных сокровищ, на которые зарились и те, и другие. Такая же обстановка была и в Царском Селе. Только благодаря решительности Кузьмина и его людей, готовых стоять насмерть, были сохранены в неприкосновенности имеющие всемирную известность дворцы вместе с находившимися в них ценностями.

Вскоре по указанию Ленина в Гатчине стала формироваться 6-я армия, и Кузьмин полностью включился в новую для него работу. Когда армия стала боевой единицей, Кузьмина назначили членом её реввоенсовета. Из Гатчины армия была направлена на Северный фронт для отпора высадившимся в Мурманске и Архангельске войскам английского экспедиционного корпуса под командованием генерала Сэндлиера-Джексона. Вслед за англичанами высадились французский легион, сербский добровольческий корпус и несколько других войсковых формирований от Антанты, прибыли еще два британских генерала, французский, бельгийский, голландский и итальянский.

Английские войска сразу взяли под свой контроль Мурманский и Архангельский морские порты со всеми портовыми службами и сооружениями, выставили посты на взъездах и выездах из городов.

Впрочем, после событий 1917 года хозяйничали на Российском Севере вовсе не одни англичане. Вместе с ними в Мурманск приплыли несколько транспортных судов с американцами и французами. Северная область — ее тогда называли Северным государством — простиралась от Финского залива на Балтике, включала Карелию, территорию Кольского полуострова с Мурманском, Архангельскую губернию, почти все побережье Баренцева и Белого морей и часть побережья Северного Ледовитого океана. Она считалась оплотом белого движения почти два года. Интервенты и белогвардейцы рассчитывали основательно укрепиться в тех местах, создать государство, независимое от Советов, лишить Россию важных морских портов.

Кстати, такие же планы отторжения территории интервенты и белогвардейцы вынашивали в отношении Прибалтики, на Черноморском побережье и на Дальнем Востоке. Словом, страну рвали на куски. Все шло ктому, чтобы отобрать у России выходы ко всем морям. Естественно, смириться с этим Советская власть не могла.

Поначалу власть на Севере находилась в руках антибольшевистского Верховного управления, состоявшего в основном из кадетов, монархистов, эсеров и меньшевиков — членов Учредительного собрания северных губерний. Именно по просьбе этого управления в Мурманске и Архангельске высадились иностранные войска. Его же постановлением в Северном государстве была восстановлена смертная казнь и начались расстрелы.

Вскоре Верховное управление оказалось не у дел, в его услугах больше никто не нуждался, и в полном составе оно было арестовано белогвардейским капитаном 1-го ранга Г.Е Чаплиным. В Северной области установилась военная диктатура, не признававшая никакой демократии. В нее вошли несколько иностранных генералов. Произошло то же самое, что и в Петрограде, с той лишь разницей, что там разгону Учредительного собрания предшествовало провозглашение Советской власти, т. е. диктатуры пролетариата, а на Севере — военной диктатуры белых генералов. Были схожими с большевистскими и методы правления: подавление любого проявления демократии, военно-административное заключение инакомыслящих в тюрьму без суда и следствия, конфискации и реквизиции, расстрелы сторонников Советской власти и сочувствовавших ей лиц [22] Соколов Б. Падение Северной области. Архив русской революции. Берлин: Издание Г.В. Гессена, 1923. С. 5–77. . Остается лишь гадать, чья диктатура — белых или красных — больше отвечала благу России и русского народа. Третьего варианта не было.

Вот эту военную диктатуру, возглавляемую сначала генералом В.В.Марушевским, а после бегства союзников — генералом Е.К.Миллером, и надлежало свергнуть Н.Н. Кузьмину, командированному на Север комиссаром, вскоре принявшим на себя командование армией и руководство всем Северным фронтом.

Общая численность сил белых вместе с союзниками и выступавшими на их стороне т. н. партизанами составляла не менее ста тысяч штыков и сабель. Вооружение и амуницию белогвардейское войско получало от своих заграничных союзников.

Военные действия на Северном фронте проходили с переменным успехом. В конечном итоге со своей задачей Красная Армия справилась успешно, интервенты были изгнаны. Вместе с ними на пароходах уплыли и белые генералы. В самый критический для белых момент, когда их отступление к дымившим в Архангельском и Мурманском портах иностранным кораблям превратилось в беспорядочное бегство, сопровождавшееся большими людскими потерями, Кузьмин наладил с Миллером обмен телеграммами, предложив во избежание ненужных потерь прекратить боевые действия и пообещав снисхождение к побежденным. Генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер торговался с красным комиссаром вовсе не случайно: уж ему-то никакого снисхождения не светило. Миллер был убежденным монархистом, не принял Февральской революции и одним из первых попал под действие Приказа № 1 Петроградского Совета от 1 марта 1917 года. Его арестовали солдаты, когда он распорядился всем чинам своего корпуса снять с петлиц красные банты и потребовал прекратить в корпусе революционную вакханалию. В завязавшейся потасовке был ранен и арестован. Освободился Миллер только в апреле, проведя на гауптвахте больше трех месяцев. Еще хуже отнеслись к нему большевики — сразу же после Октябрьского переворота Ревтрибунал приговорил его заочно к расстрелу. Но Миллер скрылся в посольстве Италии, а потом пробрался к А.В.Колчаку. Именно адмирал Колчак назначил Миллера главнокомандующим войсками Северной области.

Серьезных гарантий своей безопасности генерал Миллер не получил, а время работало против него. Насильно мобилизованные в его армию жители северных областей под воздействием агитации переходили на сторону красных целыми полками. Сознавая свою обреченность и бросив войска на произвол судьбы, Миллер сбежал с фронта и в толпе из более чем 600 беженцев уплыл в Норвегию на ледоколе «Козьма Минин».

Упреждая события отметим, что впоследствии Миллер объявился во Франции, стал помощником генерала А.П.Кутепова, возглавлявшего эмигрантскую организацию Русский общевоинский союз (РОВС). В Париже Миллеру удалось в очередной раз удачно разойтись с Кузьминым, который участвовал в проведении операции ГПУ по поимке главарей Белого движения. Они выкрали шефа Миллера — генерала Кутепова и тайно вывезли его в неизвестном направлении. Евгений Карлович занял председательское кресло РОВС. Но в 1937 году 70-летнего Миллера постигла та же участь — его также выкрали, тайно привезли в СССР и тайно расстреляли.