Алексей Иванов - Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями
- Название:Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Альпина нон-фикшн
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-0013-9346-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Иванов - Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями краткое содержание
Один из самых известных и ярких прозаиков нашего времени, выпустивший в 2010 году на Первом канале совместно с Леонидом Парфеновым документальный фильм «Хребет России», автор экранизированного романа «Географ глобус пропил», бестселлеров «Тобол», «Пищеблок», «Сердце пармы» и многих других, очень серьезно подходит к разговору со своими многочисленными читателями.
Множество порой неудобных, необычных, острых и даже провокационных вопросов дали возможность высказаться и самому автору, и показали очень интересный срез тем, волнующих нашего соотечественника. Сам Алексей Иванов четко определяет иерархию своих интересов и сфер влияния: «Где начинаются разговоры о политике, тотчас кончаются разговоры о культуре. А писатель — все-таки социальный агент культуры, а не политики».
Эта динамичная и очень живая книга привлечет не только поклонников автора, но и всех тех, кому интересно, чем и как живет сегодня страна и ее обитатели.
Текст публикуется в авторской редакции.
Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Другой дед был художником; в 1941-м под Москвой был пулемётчиком; потом как художник служил картографом при штабе полка; первая жена деда с двумя детьми погибла на переправе через Ладогу; после войны дед был художником в Мстёре, потом — при клубе и ткацкой фабрике в селе под Вязниками; директор фабрики женил деда на моей бабушке, чтобы дед не пил.
Безумно люблю книгу «Ненастье» и очень жду её экранизации. Однако трейлер, вышедший не так давно, расстроил ужасно. Даже не из-за того, что в нём эпизоды, которых нет в книге (к такому беспределу уже привыкли), а из-за Танюши, которая скачет в электричке. В связи с этим вопрос, если только вас не сковывают обязательства: как вы относитесь к будущей экранизации?
Я верю в талант и вкус Сергея Урсуляка. Когда речь идёт об экранизации романа, я никак не вмешиваюсь в процесс. Надо доверять режиссёру и не путаться у него под ногами. (Другое дело — фильм по моему сценарию. Вот тут я настаиваю на своих решениях — или ухожу из проекта совсем, как в случае с «Тоболом».)
Понимаю ваше недоумение по поводу Танюши. Но взгляните на ситуацию шире. Танюше в романе на момент знакомства с Серёгой лет пятнадцать. Такой молодой любовницы на отечественном телевидении быть не может. Её поневоле надо было сделать постарше. Отсюда — несколько иная трактовка образа. Но главное в этом образе, мне кажется, Сергей Урсуляк и Татьяна Лялина сохранили.
И вообще. Точность соответствия первоисточнику — не главная заповедь экранизации. Куда важнее дух произведения. Так что не спешите с опасениями.
Например, «Тихий Дон» Герасимова совсем не похож на «Тихий Дон» Шолохова. У Герасимова хороший человек Гришка Мелехов не распознал победительность большевиков и за это пострадал. У Шолохова каждый человек — немного красный, немного белый, поэтому Гражданская война идёт в душе. Но оба произведения (фильм и книга) — яркие и мощные, и друг друга они не отменяют.

Читаю роман «Тобол» третий раз подряд. Не хочется расставаться не только с сюжетом, но с обстановкой, с людьми, с их жизнью, поступками, мыслями и переживаниями. С неохотой думаю о том, что закончу читать и в третий раз.
Разные авторы описывают Гагарина прямо противоположно. У одних он — безоговорочно вор, стяжатель, жестоко относящийся к людям. У вас, конечно, тоже вор, даже изменник, но, помимо этого, он ещё и человек, чей вклад в развитие государства очень велик. Во многих эпизодах он представлен способным сочувствовать и переживать, проявляющим милосердие и уступчивость.
Есть ли исторические свидетельства «положительности» Гагарина?
Понимаете, в чём хитрость: инструмент писателя — образ, инструмент историка — факт. Задача писателя — сделать исторический образ таким, чтобы он не противоречил факту. Образ можно истолковывать и «положительно», и «отрицательно» — это зависит от позиции истолкователя. А факт нейтрален. Но чем больше фактов, тем адекватнее истолкование.
Исторических свидетельств «положительности» или «отрицательности» Гагарина быть не может. Есть факты, которые можно истолковать и так и эдак. Однако о Гагарине фактов (значимых) не так уж и много — Пётр распорядился уничтожить материалы о нём, и даже все портреты его были сожжены. Поэтому любой автор вправе рисовать Гагарина так, как считает правильным, лишь бы факты не были искажены и фактов было бы побольше.
Так что оценивать исторические свидетельства о «положительности» Гагарина — дело тонкое. То, что он помогал шведам, построил канал, храм и кремль, — положительные свидетельства или отрицательные? С одной стороны, шведы — враги, а строительство не принесло городу пользы; с другой стороны, шведы — тоже люди, а строительство было необходимо в логике того времени.
В основу личности Гагарина я положил не корысть, а дерзость. Гагарин ведёт себя как бизнесмен, а главная функция бизнеса — извлекать прибыль, и нельзя бизнес за это укорять. Нужно укорять государство, дозволяющее извлечение «аморальной» прибыли. Гагарина нельзя оправдать, но можно простить. И при оценке его личности надо учитывать и этику эпохи.
Инструмент писателя — образ. Инструмент историка — факт. Задача писателя-историка — сделать образ таким, чтобы он не противоречил фактам. Критерий качества исторического романа — вовсе не соответствие всем фактам, а отсутствие противоречия
В каком возрасте вы написали «Общагу-на-Крови»? Как пытались её опубликовать? Как думаете, почему не брали рукопись?
«Общагу» я писал в 1990–1992 годах, соответственно мне тогда было 20–22 года. Я отнёс её в Пермское издательство, но его тогда активно разворовывали, и ему было не до книгоиздания. Некий доброжелатель передал роман в журнал «Юность», и там его приняли, но попросили сократить вдвое. Я сократил — в этом виде «Общага» сейчас и существует; это было в 1992-м или 1993 году, не помню. Однако в последний момент готовую рукопись завернул главный редактор Андрей Дементьев. Почему — не знаю. Предполагаю, что хватало своих авторов. Больше я никуда «Общагу» не предлагал. Я и в те времена не обивал порогов.
Не секрет, что в настоящее время многие писатели на сайтах, посвященных их творчеству и как бы «персональных», активно вступают в дискуссии с читателями. Как вы считаете, негативный отзыв читателя о произведении, высказанный автору напрямую, или совет наподобие «я написал бы об этом так…» однозначно недопустимы? Или варианты критики возможны?
В подобном общении допустимо всё, что говорится вежливо и уважительно. Но есть определённые тонкости.
Автор произведения — единственный в мире человек, которому бесполезно говорить, что его произведение плохое. Автор защищает своё произведение, как мать защищает ребёнка. И это не иррациональная «слепая любовь», а норма существования в социуме. Даже если автор смиренно соглашается с критикой, он лицемерит. И автор не может вести себя иначе, если он вложил в произведение душу и работал в полную силу. Поэтому критика произведения лично автору — вещь не только бесполезная, но и бестактная. Представьте, что я пришёл к вам в гости после ремонта в квартире и говорю: «Человек ты хороший, но квартира у тебя — полный отстой». Я уверен, что вы не будете мне рады, потому что я веду себя неэтично.
Но мы говорим о критике. Оценочные суждения без аргументов (типа «полный отстой», и всё) — это вообще не критика. Точно так же не является критикой подмена объективного субъективным («лично мне не нравится, значит, это плохо для всех»).
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: