Анджей Беловранин - Мир, поставленный на паузу. Страхи, надежды и реальность эпохи коронавируса [Страхи, надежды и реальность эпохи коронавируса] [litres]

Самые большие рейтинги за все время своей политической карьеры получил французский президент Эммануэль Макрон. Даже степень одобрения американского президента Дональда Трампа выросла – хотя и меньше, чем могла бы, если бы он действовал более грамотно и последовательно.

Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) заявил о росте рейтинга президента РФ Владимира Путина после его обращений к российскому народу (по состоянию на 6 апреля – до 72 %).

Итак, эффект сплочения народа вокруг сильного лидера, безусловно, имеется.

Однако образ умудренного сединами вождя или молодого, сильного и решительного воителя, который борется с опасностью на благо всем нам, в последнее время постепенно размывается необычными примерами.

Новое правительство Финляндии состоит преимущественно из женщин, а премьер-министру Санне Марин всего 34 года. К тому же она воспитывалась в однополой семье, что шокирует многих традиционалистов. При этом правительство Финляндии прекрасно справилось с введением карантина, а борьбу с эпидемией в этой стране по состоянию на середину апреля 2020 года можно считать одной из самых успешных в мире.

Хотя, конечно, надо признать, что механическая замена мужчин на женщин на героическом полотне не делает облик лидера-спасителя менее патерналистским. Это просто менее привычно, но, по сути, шаблон тот же. История знает немало примеров, когда женщина, выступая в традиционно мужской роли, в трудные времена вела за собой свой народ.

Патерналистский образ заступника может дать психологическое ощущение комфорта в трудной ситуации, когда нами вот-вот овладеет ужас. Но при этом если мы обращаемся к такому образу за защитой, то непременно идеализируем реального живого человека, на которого мы этот образ “надеваем”. Ведь настоящий правитель, у которого неизбежно есть свои слабости и страхи, никак не может во всем соответствовать идеальному архетипу отца, который всегда готов защитить от любых опасностей.

Идеализировать живого человека, особенно облеченного властью, – очень вредно как для самого этого человека, так и для тех, кто им восхищается. Может привести к культу личности.

Так неужели мы, люди как вид, всегда будем нуждаться в некой “отцовской” фигуре радетеля-заступника, который защищает нас в трудные времена? Или все-таки сможем обойтись без того, чтобы психологически зависеть от руководителя, который просто выполняет свою работу?

Нынешняя пандемия – как раз хороший тест для того, чтобы это проверить.

Коронавирус национальностей не разбирает. Умереть может каждый. Да и к тому же ВОЗ объявила его “глобальной угрозой”.

На фоне этого все чаще звучат предложения позабыть распри, отложить в сторону амбиции и бороться с напастью так, как будто человечество является единым целым. Как в детском мультике: “Давайте жить дружно!”

На самом деле, противоречия между государствами, между группами влияния никуда не делись. Политики всех стран прекрасно осознают, что пандемия – это серьезная угроза, но отнюдь не апокалипсис. Вымирание человечеству, похоже, все-таки не грозит.

А значит, задача – не выживание вида, а минимизация ущерба. Рано или поздно все закончится. Поэтому действуем по ситуации, но не забываем смотреть в будущее.

Например, в Европе от традиционных союзников России (в частности, от члена международного комитета бундестага Вальдемара Гердта) прозвучали предложения о снятии санкций с РФ в связи с пандемией. Но большого восторга не встретили. Потому что – с чего вдруг? Ни отношение мира к России, ни отношение России к миру не изменились.

Восемь стран – Россия, Китай, Куба, Иран, Никарагуа, Северная Корея, Сирия и Венесуэла – обратились к генсеку ООН Антониу Гутерришу с предложением поднять вопрос о немедленном снятии санкций со стран, пострадавших от коронавируса.

Гутерриш в письме членам G-20 от 23 марта 2020 года заявил: “Я призываю лидеров G-20 отменить тарифы и квоты или нетарифные меры, снять запреты на чрезграничную торговлю, которые мешают размещению медицинского оборудования, лекарств и других товаров, необходимых для борьбы с эпидемией.

И я предлагаю отказаться от санкций, наложенных на страны, чтобы обеспечить доступ еды, необходимых медицинских материалов и медицинской поддержки для борьбы с COVID-19. Сейчас время для солидарности, а не исключения отверженных”.

На момент написания книги санкции ни с кого не сняты. Хотя движение в этом направлении возможно. Вот, например, типичное высказывание западного политика:

“Мы не должны чувствовать вину за санкции, точка, – сказал Дэниел Фрид, бывший сотрудник Госдепартамента США, координировавший санкции. – Мы ввели их не случайно. Санкции появились по важным причинам. Но в ситуации с коронавирусом возникает законная причина рассмотреть гуманитарное воздействие санкций”.

Важно обратить внимание, что и Гутерриш, и Фрид, и многие другие говорят о гуманитарной составляющей. То есть если санкции и будут сняты, то именно в части поставок еды, медицинских товаров и технологий.

При этом санкции в отношении России, например, носят в большей степени политический, финансовый и персональный характер. Речь идет о запретах в отношении ряда лиц и организаций (им нельзя въезжать, хранить активы в странах, наложивших санкции, брать кредиты и так далее), а также об отказе обсуждать с Россией важные международные проблемы на всяких встречах и саммитах.

Никто никогда не запрещал ввоз в Россию еды и лекарств! Наоборот, еда из Европы пропала с полок российских магазинов из-за антисанкций, введенных Россией. Кроме того, многие западные лекарства считаются в России незаконными.

Так что, даже если облегчение санкций в связи с пандемией произойдет, маловероятно, что это как-то повлияет именно на российскую ситуацию. Однако Ирану, Зимбабве и Венесуэле может стать полегче.

В связи с пандемией отношения между разными государствами движутся в двух направлениях: с одной стороны, страны закрывают границы, чтобы обезопасить свое население, с другой – пытаются помогать друг другу.

Пока что мало у кого возникают сомнения, что закрытие границ носит временный характер. Как только коронавирус будет остановлен, прежняя прозрачность границ должна вернуться.

Что касается взаимной помощи, то она вызывает как благодарность, так и подозрительность.

С подозрением была встречена медицинская помощь для Италии со стороны России: саму помощь итальянская газета La Stampa назвала “на 80 % бесполезной”, а отправленных в Италию военных врачей заподозрила в шпионаже. Россия, само собой, все подозрения отрицает.