Виктор Александров - Мафия СС

Какими только тайнами не владеют германофилы Рима? Становится известной закулисная роль, которую играл с мая 1945 года монсеньор Алоис Худал. Настоятель немецкой церкви в Риме не смог бы обеспечивать охрану, давать кров и пищу нацистским преступникам, если бы не пользовался поддержкой высоких покровителей.

Тягостные воспоминания об убитых в Адриатинских пещерах напоминают о существовании темных связей между главарями СС и некоторыми прелатами: кардиналами Фюрстенбергом и Вольми, монсеньором Антензана, архиепископом Ла-Паса, и другими. 335 убитых итальянцев — все они были паствой Пия XII, который и по отношению к Риму — верховный священник.

Очевидно, Пий XII никогда не забывал, что́ сказал Гитлер в 1942 году:

«Если Ватикан будет раздражать меня, то я разрушу его пинком ноги так же легко, как муравейник…»

Как видно, Пий XII не смог набраться смелости, например, в связи с убийством в Адриатинских пещерах и вслух сказать об ужасах, творимых под прикрытием флага со свастикой. И разве не должен был он после войны удалить из Ватикана ничему не научившихся пособников преступной мафии СС из числа своих священников?

Продолжая поиски сведений, касающихся эсэсовских главарей, я в апреле 1963 года по поручению газеты «Пари-пресс» разыскивал уютное швейцарское шале. Там жил Эрих Райакович, некогда правая рука Эйхмана. Бывший гауптштурмфюрер СС, матерый палач, в свое время хваставшийся тем, что превзошел всех в «радикальном решении еврейской проблемы».

Узкие дороги вдоль северного берега озера Лугано замедляли скорость моей машины с откидным верхом. Я наслаждался тем же мягким солнцем, лучи которого покрывали загаром породистое лицо убийцы Анны Франк — еврейской девочки, ставшей всемирно известной благодаря своему «Дневнику».

Я осмотрел зажиточные кварталы между Моркотом и Мелидой. Жители в один голос говорили, что не знают адреса д-ра Эриха Райаковича. Я начал подозревать, что мои коллеги в миланской газете «Джорно» забыли в спешке телефонных переговоров сообщить мне необходимые подробности. А ведь именно из Милана, точнее, из бюро генерального прокурора Ломбардии, в прессу поступило сообщение о том, что «бывший гауптштурмфюрер СС Райакович, разыскиваемый голландскими органами правосудия, недавно покинул миланскую контору, направляясь, очевидно, в свою вторую резиденцию, расположенную на берегу озера Лугано…».

Я уже пересек дорожную эстакаду в Мелиде и попал в последнюю деревушку, Пуджерну, расположенную высоко в горах. Возле фонтана, где пили воду коза с козленком, старый швейцарец охотно разговорился со мной, На нем была шляпа с широкими полями, какие носят швейцарские пограничники. По его словам, он лично знал многих эсэсовцев. Он говорил:

— Это было в 1944 и 1945 годах там, на склоне. Пуджерна находится на гребне горы между Италией — в то время неофашистской республикой Сало — и крошечным итальянским анклавом Кампионе, на берегу озера. Вы никогда не слыхали о знаменитом итальянском казино «Кампионе», расположенном внутри Конфедерации? В те времена Муссолини замышлял карательную экспедицию против мэра и крупье казино «Кампионе», которые стали на сторону союзников. С помощью батальона стрелков пограничники должны были помешать проникновению на нашу территорию итальянских эсэсовцев, осуществлявших карательную акцию. Сидя наверху в караулке, я видел, как в десяти метрах от швейцарской границы несчастных беглецов беспощадно косили автоматные очереди. В феврале 1945 я видел, как эсэсовцы 29-й дивизии СС «Италия» насиловали и пытали двух молодых югославских женщин. На следующий день они сожгли их трупы. После этого ужасного события нашим стрелкам был на восемь дней запрещен выход из казарм. Эта швейцарская часть была особенно настроена против немцев. В ее рядах собралось немало бывалых солдат из Иностранного легиона и горцев из Юры, провоевавших несколько месяцев вместе с маки́ — голлистскими партизанами. Хорошие парни, скажу я вам. Они смело нападали на фашистов, а это причиняло немало хлопот нашим бернским руководителям, заботившимся прежде всего о том, чтобы избежать пограничных инцидентов.

Прервав свои воспоминания, швейцарский солдат вдруг признался:

— Мой зять работает в ресторане при казино «Кампионе». Он знает всех богатых германо-итальянцев в округе. Человек, которого вы ищете, это определенно Эрико Райа, австриец, которого, я уверен, легко узнать. У него стальные голубые глаза, глубоко засевшие в глазницах. Он управляет в Милане международными компаниями и время от времени приезжает сюда поиграть в рулетку. Играет крупно. Мой зять заметил, что он никогда не появляется в «Кампионе» один. И никогда не бывает в компании женщин. Его всегда сопровождают трое или четверо мужчин, моложе его и весьма крепкого сложения. Служители в шутку говорят: «Раджа и его свита». Один местный полицейский попробовал навести о них справки, но безрезультатно. Говорят, эта банда занимается торговлей наркотиками.

В тот же день я встретил в Лугано лейтенанта кантональной полиции, который, тщательно взвешивая слова, сказал:

— Федеральные и кантональные власти запросили министров юстиции и иностранных дел Голландии. С общего согласия было решено немедленно арестовать д-ра Райа, который опознан как бывший эсэсовский офицер Райакович. Мы и так уже держали под наблюдением его самого и его виллу: из Италии до нас доходили различные слухи. Однако дипломатические отношения с Австрийской Республикой, подданным которой он является, не позволяли нам принимать меры против мирного бизнесмена, который исправно платит местные налоги и несколько раз вносил пожертвования в наши спортивные клубы. Федеральный отдел юстиции и полиции объявил ему свое решение о его высылке из Швейцарии через любой участок границы по его выбору.

— И куда он направился? — спросил я.

— Если бы я и знал это, то не смог бы сообщить об этом кому бы то ни было, — патетически ответил лейтенант. — Так или иначе, доктор Райа в этот момент доставлен в какой-нибудь крупный швейцарский аэропорт на полицейской машине…

Всю ночь я ехал на машине по дорогам, от которых кружилась голова. Наутро я оказался в Мюнхене у своего старого друга Отто Штрассера. Благодаря Ренате, моей секретарше, сменявшей меня за рулем, я почти не потерял времени в этой гонке.

Отто Штрассер с любопытством выслушал меня и сказал:

— Я также, как и вы, считаю, что Райакович решил укрыться в Баварии. Вы, конечно, очень хорошо сделали, что приехали сюда. Через час я постараюсь сообщить вам подробности. А пока отдыхайте у меня дома. Ваша охота на крупного нациста, очевидно, изнурила вас…