Александр Проханов - Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Государство погрузило культуру в коммерческую сферу, поставив перед ней задачу самоокупаемости. Оставило без попечения патриотические творческие союзы, привело их к статусу НКО, тем самым приравняв в правах к сообществам рыболовов, филателистов и прочему.

Отказавшись в своё время от официальной идеологии, государство отказалось и от четкой культурной политики, провозгласило принцип «пусть цветут все цветы», — но сейчас пришло время определиться, какие из цветов оказались сорняками, способными задушить всё прекрасное и благоухающее. Государству следует определиться с тем, кто его герои, а кто — клеветники, и истинные герои должны стать неприкасаемы, священны. Государство должно вернуться к практике госзаказа в сфере культуры, которая поможет укрепить державные смыслы, а в этих смыслах всегда найдется простор творческому гению.

В профильном министерстве в центре и в регионах должны работать настоящие профессионалы, не «менеджеры вообще», а люди, понимающие природу творческого процесса, имеющие художественный вкус, способные отличить настоящее искусство от эрзаца, правильно расставить приоритеты, выделяя бюджетные средства. Культура — не пиар, она рождает и сохраняет смыслы, её нельзя сводить к перфомансам и флеш-мобам. Культура — не «игра в бисер», а серьёзный разговор о серьёзном, и к нему нужно быть готовым всем: автору, читателю (зрителю) и чиновнику.

Только через культурную политику можно отсечь постмодернистов от государственного финансирования, вытеснить их из информационного пространства, из сознания народа. Финансируемые заокеанскими заказчиками, они нужны и интересны им исключительно здесь, как оргоружие, как диверсанты, как подрывники, — поэтому, лишенные питательной среды, информационных площадок, разоблаченные профессиональными критиками, как голые короли, — они будут нейтрализованы. И тогда сами уйдут, схлынут, как пена, в сторону обожаемого ими Запада, где осядут никому не нужными эпигонами, станут пережёвывать уже много раз пережёванное.

Залог нашего самосохранения — это оборонное культурное сознание. Каждая культура, как живая клетка, имеет мембрану, которая способна различать своё и чужое, не пропускать внутрь себя яды. Несмотря на то, что «живительные источники канализации» все эти годы делали своё разрушительное дело, мембрана всё-таки работала. Она отринула скверну, насколько смогла. Нам не придется восстанавливаться с нуля: наш дух не сломлен, традиция жива, у нас есть и зрелые, состоявшиеся, и молодые художники-патриоты. Только время партизанской борьбы, осадного сидения в цитадели культуры, должно смениться временем, когда на помощь, наконец, придут державные полки.

Интервью заместителя председателя Изборского клуба Александра Нагорного альманаху «Развитие и экономика»

Дмитрий АНДРЕЕВ: Александр Алексеевич, вы являетесь признанным экспертом по современному Китаю. Этой стране удается совмещать собственное взрывное технологическое развитие с «игрой по правилам» ВТО и других западных унифицирующих и контролирующих инстанций. Может ли этот китайский опыт быть полезным России? Если да, то в чем именно?

Александр НАГОРНЫЙ: Я уже давно изучаю взаимоотношения внутри треугольника Россия — США — КНР, размышляю о них — но не в ключе какой-то закрытой, тайной дипломатии наподобие знаменитых переговоров с китайской стороной Генри Киссинджера, а с точки зрения всё-таки более фундаментальной: формационной, социально-экономической, социально-политической, — что гораздо важнее для текущего момента и тем более для будущего всех «вершин» указанного треугольника. И в этом смысле, наверное, самое интересное — то, как, каким образом, почему обновленному, современному Китаю оказалось нужным и удалось сохранить коммунистическую идеологию, «красную доктрину». Причём не просто сохранить, а превратить её в своего рода «подушку безопасности» для своей страны.

Почему я так считаю? Потому что именно коммунистические и социалистические принципы, которые по-прежнему работают в Китае, определяют всю динамику его внутренней жизни, всего того «китайского чуда», о котором сейчас так много говорится. И эти принципы — отнюдь не форма, не ритуал, а самое настоящее содержание, суть, сердцевина жизни современного Китая. В этой стране взяли на вооружение рыночные отношения в качестве оболочки, «упаковки». А системообразующее ядро, стержень, основа, несущая конструкция государства остаются прежними — я имею в виду, конечно, идеологию. Идеология — это не просто пропаганда, а способ цивилизационной организации больших сообществ. В этом смысле идеология неизмеримо важнее каких-то иных показателей, по которым мы обычно оцениваем то или иное государство, — например, тех же экономических отношений или же уровня развития производства. Именно в идеологии следует искать объяснение того, как Китайской Народной Республике удается действовать по правилам прозападных, проамериканских международных организаций, но при этом сохранять собственную — антизападную по своей сути — идентичность. Идеологические принципы поведения заставляют бюрократию трудиться, не покладая рук — она ведь постоянно находится под дамокловым мечом контролирующих её партийных инстанций. То есть «красная доктрина» — это одновременно содержательное ядро и форма китайской государственности, он обеспечивает единство её организационной системы и единство её целей.

Дмитрий АНДРЕЕВ: То есть для Китая «красная доктрина» — это, прежде всего и главным образом, некая удерживающая и дисциплинирующая сила?

Александр НАГОРНЫЙ: Огромный Китай — это целый космос, вобравший в себя и совершенно разные географические зоны: от Тибета и Гималаев до Великой Китайской равнины, — и многие народы, которые разительно отличаются друг от друга в культурном и этноконфессиональном отношениях. И всё это многообразие надо именно удерживать, направленно развивать. То есть остро востребована некая рамка, организующая этот «китайский космос». «Красная доктрина» и выполняет роль такой рамки. Более того, она — именно в китайском исполнении — оказалась исключительно созвучной китайской политической традиции. Для этой цивилизации и культуры важнейшим методом была и остается линия на мобилизацию общества для решения стоящих перед ним проблем. Известное высказывание Дэн Сяопина: «Неважно, какого цвета кошка, — главное, чтобы она ловила мышей», — следует понимать как аллегорическое истолкование подобной культурно-смысловой преемственности китайской цивилизации: то, что с глубокой древности на протяжении веков выполняли принципы конфуцианства и даосизма, в течение последних десятилетий с успехом реализует «красная доктрина». Именно она сейчас выполняет все те функции, какие ранее вменялись религиозно-этическим нормами и системами представлений. А когда пришло время, эта красная доктрина легла в основу построения китайской рыночной модели, то есть совершенно прагматично был заимствован бухаринский призыв к обогащению, но, тем не менее, контроль за развитием Китая остался в руках компартии и государства. И что мы видим? Практически вся банковская система Поднебесной, вся её оборонная промышленность, весь стратегический экспорт остаются неприватизированными, а вот остальное — доверено саморазвивающейся рыночной стихии. Но ни о каком развитии рыночного сегмента китайской экономики не было бы и речи, если бы не ряд специфических особенностей местного капитализма. Замечу — особенностей, установленных и жестко оберегаемых партией и государством.