Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]
- Название:Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Книжный мир
- Год:2019
- ISBN:978-5-6041886-6-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции] краткое содержание
Когда-то под знамёнами либерализма и социализма они приняли самое непосредственное участие в разрушении Российской империи. Но и в новой, советской жизни «инженеры человеческих душ» чувствовали себя обделенными властью и объявили тайную войну подкармливавшему их общественному строю. Жизнь со славословиями на официальных трибунах и критикой на домашних кухнях привела советскую интеллигенцию к абсолютному двоемыслию.
Полагая, что они обладает тайным знанием рецепта универсального счастья, интеллигенты осатанело разрушали СССР, но так и не смогли предложить обществу хоть что-нибудь жизнеспособное. И снова остались у разбитого корыта своих благих надежд и неугомонных желаний.
Это книга написана интеллигентом об интеллигенции. О стране, которую она создала и последовательно уничтожала. Почему отечественная интеллигенция обречена повторять одни и те же ошибки на протяжении всего своего существования? Да и вообще – существовала ли она, уникальная советская интеллигенция?
Исчерпывающие ответы на эти вопросы в книге известного публициста Константина Кеворкяна.
Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Что вы хотите от Миши? Он только-только, скрепя сердце, признал отмену крепостного права. А вам надо сделать из него строителя нового общества! (10)
Народ, пошедший на поводу не у либералов западного образца, а у крайне левых радикалов (большевиков), сделал свой решающий выбор. И этот выбор лишил многих представителей старой интеллигенции привычных преференций, что вызывало их вполне понятное раздражение. В отличие от Ильфа, Булгаков, происходивший из состоятельной и уважаемой семьи, ничего не приобрел в 1917 году, а только потерял. В этом секрет и вдохновения автора «Белой Гвардии» («Дней Турбиных»), и его ошеломляющего успеха у интеллигентной публики в конце 1920-х годов. В дневнике писателя Ю. Слезкина 27 февраля 1932 года находим воспоминание об успехе постановки: «Присутствовавшие на первом после возобновления спектакле “Дни Турбиных” рассказывают, что после окончания спектакля занавес поднимался пятнадцать раз, так несмолкаемы были аплодисменты и вызовы автора. Булгаков благоразумно не выходил. Такой триумф не упомнят в Художественном театре со времен Чехова» (12).
Булгаков стал первым из советских драматургов, пьесу которого поставили на МХАТовской сцене. В мгновение ока почти диссидент Булгаков оказался в первом ряду советской литературной элиты и этим статусом весьма дорожил: в полунищей стране внимание самого вождя, отдельная квартира и гарантированный прожиточный минимум дорогого стоил. Е. Булгакова записывает интересный диалог между Булгаковым и его гостем: «За ужином Николай Васильевич с громадным темпераментом стал доказывать, что именно М.А. должен бороться за чистоту театральных принципов и за художественное лицо МХАТа.
– Ведь вы же привыкли голодать, чего вам бояться! – вопил он исступленно.
– Я, конечно, привык голодать, но не особенно люблю это. Так что уж вы сами боритесь» (13).
Такая метаморфоза типична. Отстраненная и осторожная позиция характерна для любого зрелого писателя, на практике познавшего прелести советского сыска и скорректировавшего свою позицию – от острого неприятия до видимого смирения перед новым строем. Противостояние с государством ушло в область элитарного искусства, философских осмыслений и кухонных бесед. Более того, грубое давление тоталитарной системы вызывало продуктивную энергию внутреннего сопротивления, которой не хватало подчас русским эмигрантским авторам, жившим в условиях относительного благополучия. Но может ли привычная для старой интеллигенции энергия сопротивления государству затмить все то, что новое государство реально создавало?
М. Горький как-то сказал, что приятно видеть своих врагов уродами. Так многие поступают и сегодня, напрочь отметая «советское прошлое», малюют его однообразной черной краской, а его деятелей выставляют отпетыми мерзавцами. Всякие были. Многие из лучших произведений советского искусства создавалось авторами, убеждено верившими в советский идеал (например, И. Ильф и Е. Петров), что вовсе не исключало их острокритического восприятия действительности, приятельских отношений с «писателями-попутчиками» [204] Так называли официальные критики литераторов, подобных Булгакову.
, возможности дружить с ними семьями, бывать в гостях друг у друга. «Любовь Евгеньевна (вторая жена Булгакова – К.К.) уверяла, что по одному виду Е. Петрова, по его тону можно было сразу же определить, какая погода стоит на дворе вокруг имени Михаила Булгакова. А Ильф был неизменно ровен, как будто не было никаких скандалов… Ровен, доброжелателен, божественно остроумен… Это ее слова: божественно остроумен…» (14).
Служба единого заказчика – социалистического государства – довольно быстро усмирила и уравняла интеллигенцию в подавляющей ее массе: всем нужно кормиться [205] Из интервью Э. Неизвестного: «Хорошо известно, что в Советском Союзе был только один работодатель – государство, и стремились в эту щель все, потому что другого места, где можно было получить заказ, не существовало» (15).
. Но вот политическая борьба… Это вопрос и разных кормушек, и кто с какой руки кормится. 1920-е и начало1930-х годов – время, которое по публичному накалу политических страстей можно сравнить только с перестройкой, случившейся полвека спустя. Публично выясняли отношения вожди, их сторонники, открытые дискуссии в прессе и на партийных собраниях волей-неволей заставляли общество реагировать на предлагаемые различными группировками пути развития страны.
Здесь и «левацкие загибы» Л. Троцкого, и «правый уклон» Н. Бухарина, и построение «социализма в одной стране» И. Сталина. Всё это стекало в народ. К. Симонов: «Помню в ФЗУ показанную мне бумажку, вроде листовочки… На листке этом было нарисовано что-то вроде речки с высокими берегами. На одной стоят Троцкий, Зиновьев и Каменев, на другом – Сталин, Енукидзе и не то Микоян, не то Орджоникидзе – в общем, кто-то из кавказцев. Под этим текст: «И заспорили славяне, кому править на Руси» (16). Понятно, что обыгрывается «нерусскость» правящих персонажей, но важно, что дрязги вождей стали всеобщим достоянием, включая простых людей. Политическая активность, которую большевики сознательно пробуждали в народе, таки обернулась политизацией населения. Люди учились разбираться в причинах своих бед. Пусть на примитивном – классовом или личностном уровне – искали и находили «виновных». Тем более, что подсказать было кому. И как следствие – народ фактически согласился с физическим устранением политических противников режима, в число которых входили многие сторонники оппозиции из числа интеллигентов.
Народ склонен к патернализму, выработанному вековым пребыванием в крестьянской общине, необходимостью совместного выживания в сложном климате и насущных нужд обороны от захватчиков. Вождь представляется народным массам как, своего рода, заботливый отец-хлопотун. Устранение «мешающих» хлопотать о большинстве воспринимается основной массой «неблагодарного» народа с пониманием. Так вырастает мировоззренческое противоречие между «народным сталинизмом» и «свободомыслящей» интеллигенцией.
Феликс Чуев вспоминает ответ Вячеслава Молотова на важнейший вопрос эпохи:
– Почему почти все из приближенных к Ленину попали потом в оппозиции?
– Потому что они оказались неподготовленными к новым вопросам, – лаконично ответил Молотов (17). А Молотов, которого Ленин называл «каменной жопой», значит, оказался подготовлен? Да!
Конечно же, под «новыми вопросами» надо подразумевать концепцию ускоренного построения социализма, и – как необходимость – беспощадную перестройку крестьянского устройства страны. Вот Э. Рязанов пишет о том, что народ шел за коммунистами безропотно, но ведь это не так, молча шла быстро прирученная интеллигенция. А часто еще и нахваливала! Опровергает Эльдара Александровича исследователь сталинизма Олег Хлевнюк: «Коллективизация привела к настоящей крестьянской войне. Благодаря архивам мы узнали, что в ней участвовало несколько миллионов человек. Плохо вооруженные крестьяне упорно сопротивлялись, в их руки переходили целые районы. Как и во всех крестьянских войнах, восставшие не смогли выдержать регулярного натиска государства, которое, кстати, учитывая крестьянский состав армии, до последнего момента старалось ее не использовать. Армия тоже бурлила. Красноармейцы получали из дома информацию, которая вносила в их среду очень большое смятение» (18).
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: