Анна Иванова - Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР

Еще одним способом «развалючивания» товара было признание его бракованным. Товары, имевшие какой-то дефект, могли быть списаны в розничную сеть и продаваться там по сниженной цене. По словам бывшего сотрудника «Внешпосылторга», этим также пользовались продавцы из чековых магазинов: «Девчонки, которые занимались в “Березке” тряпочками, делали так: если им кофточка какая-то понравилась, они брали и делали на ней зацепку, а это уже разбраковка, а значит, “развалючивание”. После этого они уже могли купить ее за рубли, пользуясь связями» [596]. Этот способ «развалючивания» был, видимо, более популярным, чем «залежалость»: в 1981 году из универмага «Березка» № 4 в Москве залежалых товаров для реализации на рубли было передано на 15 тысяч рублей, а уцененных товаров — на 386,3 тысячи [597].

Наконец, прибегали сотрудники «Березок» и к прямому воровству. По данным Министерства финансов СССР, по 18 магазинам «Березка» за 1970 год было выявлено 240 случаев недостачи [598]. В ленинградском чековом магазине в результате проверки за июль 1971 — январь 1972 года были установлены «недостачи по отдельным дефицитным товарам на 29,7 тысяч рублей (ткани, одеяла, трикотажные изделия, пряжа “мохер”, швейно-меховые изделия)» [599].

В 1973 году после очередной проведенной проверки работы валютных и сертификатных магазинов, выявившей множество хищений со стороны работников, Министерство финансов предложило Совету министров принять постановление «О повышении материальной ответственности работников, виновных в недостаче товарно-материальных ценностей, закупленных на иностранную валюту и предназначенных для продажи на валюту». Минфин объяснял, что по текущему законодательству работники «Березки», обвиненные в недостаче товаров, должны возмещать его стоимость в рублях по розничной цене, то есть по той, по которой товар продавался бы в обычном рублевом магазине. Это создавало «нездоровую» ситуацию, при которой продавцы могли «изымать» дефицитный валютный товар, возмещать его невысокую стоимость в рублях, а затем продавать на сторону втридорога. В связи с этим Минфин предлагал ввести трехкратный размер возмещения от розничной цены [600].

В результате обсуждения этой инициативы несколькими ведомствами (Минюстом, Минторгом, Минвнешторгом и Госбанком с участием Прокуратуры и Верховного суда) предложение о трехкратном размере возмещения ущерба от розничной цены товара было отвергнуто, так как противоречило законодательству о труде. Однако было предложено приравнять хищение «березочного» товара к хищению валюты, которое, согласно постановлению Совета министров СССР 1957 года, наказывалось пятикратным возмещением, а также отсчитывать это возмещение от валютной цены товара в рублевом эквиваленте [601].

Однако в конце 1975-го в связи с принятием постановления о введении чеков единого образца и рублевых цен в магазинах «Внешпосылторга» наказание работников «Березок» за хищение или утрату товаров снова пришлось пересмотреть. Было решено, что поскольку «фактическая и номинальная стоимость» товаров юридически теперь совпадают, то оснований для введения кратности нет. Несмотря на возмущение Минфина и «Внешпосылторга», которые говорили, что такой порядок позволит «в целях наживы перепродавать по спекулятивным ценам дефицитные товары, которые продаются, как правило, в специализированных магазинах», возмещение ущерба все-таки сделали однократным [602].

Это снова открыло работникам «Березки» простор для хищений. Например, на оптовой базе «Росинвалютторга» Минторга РСФСР, снабжавшей валютные и чековые магазины в Москве, в 1981 году обнаружилась недостача 6 шапок из меха кролика, 23 пар солнцезащитных очков итальянского производства, 3 пар джинсов и 2 флаконов духов [603].

При хищении работники «Березок» тоже использовали мелкие хитрости. Например, Комитет народного контроля сообщал в 1982 году, что в одном из московских чековых магазинов «под прилавком в торговом зале лежало 24 импортных шарфа, которые должны были продаваться в комплекте с бархатными пальто голландского производства, так как их стоимость входит в общую стоимость пальто. Но ни одного образца пальто с шарфом в торговом зале вывешено не было» [604]. Можно предположить, что сотрудники «Березки» или кто-то по их просьбе продавали затем эти шарфы «на сторону». Похожий случай вспоминает бывший работник склада одной из московских «Березок»: «Я дружил с девчонками из нашего магазина, из отдела парфюмерии, их потом уволили. Они попались вот на чем. В каждой большой коробке духов, которая к нам приходила, всегда был один флакон-пробник. Столько пробников все равно было не нужно, так что они их продавали спекулянтам, а потом этих спекулянтов поймали, и они девчонок сдали» [605].

Товары из «Березок», торговавших с иностранцами за наличную валюту, также с помощью ухищрений переводились в общую торговую сеть: работники «Березок» впоследствии сами покупали их за рубли — или же ими торговали из-под полы. Во-первых, часто, особенно в провинции, валютные магазины с разрешения местного минторга могли переходить на торговлю за рубли, когда в городе было мало туристов — «во внесезонный период, в целях обеспечения рентабельности этих магазинов и сохранения кадров» [606]. При этом, например, глава «Белювелирторга» напоминал работникам брестской «Березки», что «выписывать товары для продажи на советские рубли» можно только в том случае, если они «не являются дефицитными товарами и свободно продаются в других магазинах “Белювелирторга”» [607].

Работники «Березки» часто «забывали» об этом ограничении и покупали дефицитные товары для себя или продавали своим знакомым. Проверка 1969 года в валютном магазине в Новополоцке Белорусской ССР обнаружила, что директор магазина «встал на путь разбазаривания валютного товара и самоснабжения. За советские деньги проданы две ондатровые шапки, пять плащей “болонья”, 22 банки икры черной, большое количество коньяка, радиоприемники “Спидола”, “Селга” и другие, жакеты женские шерстяные, сорочки нейлоновые, шубы и другие товары» [608]. Инспекторы, проверявшие работу валютного магазина в Загорске в 1981 году, сообщали, что «товары, предназначенные для продажи на иностранную валюту, магазин в основном реализует на советские деньги, что является скрытой формой снабжения близких и знакомых товарами повышенного спроса». Из всего товарооборота магазина за 1980 год продажи за рубли составили 83,1 % [609]. После проверки сочинского валютного магазина в 1981 году Комитет народного контроля утверждал, что там 56 % товаров проданы за советские деньги, при этом «в период продажи на рубли около этих магазинов возникают большие очереди, создается нездоровая обстановка, способствующая спекуляции» [610].