Анна Иванова - Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР

Формально «Березки» действительно были магазинами для избранных. Их существование во многом скрывалось властями. Хотя обычно магазины и имели вывески, но в витринах выставлено ничего не было или они были занавешены [651]. Все постановления Совета министров о торговле за валюту и ее заменители были секретными, а сами магазины именовались в документах эвфемизмом «специализированный». Внутренняя инструкция для сотрудников Внешторгбанка о том, как обменивать валюту на чеки, должна была храниться в специальном сейфе: «Настораживает тот факт, — говорилось на заседании правления Внешторгбанка в 1976 году, — что некоторые сотрудники управления, вопреки требованиям инструкции “О порядке работы с документами для служебного пользования (ДСП)”, допускают хранение инструкций, сборников и других материалов ДСП в открытых столах, тогда как хранение этих документов должно осуществляться только в металлических шкафах. Например, в рабочем столе Т. Кулыгиной хранилась инструкция № 57 “О порядке обмена иностранной валюты на сертификаты в/о “Внешпосылторг”» [652]. Ходили слухи, что высшие чиновники получают часть своей зарплаты в сертификатах «Внешпосылторга», даже не выезжая за границу [653].

Таким образом, магазины «Внешпосылторга» оказывались в одном ряду с номенклатурными распределителями — закрытыми магазинами для высокопоставленных советских чиновников [654]. Модельер И. Андреева, рассказывая в своих воспоминаниях о том, как она доставала для себя модную одежду, о «Березках» отзывается с неприязнью: «священный заказник тогдашних VIP — особых граждан страны равноправия»; «одна из сторон рутинной системы раздач» [655]. Московская респондентка, чей отец в начале 1980-х годов получал чеки «Внешпосылторга» за переводы советских книг по физике на английский язык для их публикации за рубежом, вспоминает то же отношение в обществе: «А вообще наши “березовые” рубли были в кругу общения фигурой умолчания. “Березка” была разновидность кормушки, своего рода спецраспределитель, и было неприлично к нему быть приписанным, пусть даже и по невинным, совершено непартийным и некарьерным обстоятельствам» [656].

Анонимное письмо в Совет министров СССР с жалобой на торговлю за чеки. 1977. РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 64. Д. 1018. Л. 72

Это восприятие получило отражение и в тогдашней неподцензурной литературе. В повести Юза Алешковского «Маскировка» (1978) это обыгрывается в ироническом ключе: «В общем, братец ты мой, генерал, все Политбюро сошлось на том, что надо устроить еще один всенародный внеочередной субботник, а магазины “Березка”, где по сертификатам без маскировки продукты продают высшего качества, закрыть немедленно, чтобы они, сволочи, не мозолили народу глаза и не уничтожали его веры в наше бесклассовое общество и в то, что все от мала до велика, от Брежнева до ханыги Тетерина, просты и скромны, как Ленин» [657].

«Березки» воспринимались не только как символ неравенства граждан в СССР, но и как унижение для советской валюты. Возмущение тем, что в «Березках» не принимают советские деньги, неоднократно отмечалось в «тамиздатских» книгах о жизни в СССР: «В “Березках” рубль цены не имеет. Это, возможно, единственный случай в мире, когда отечественная валюта не принимается магазинами страны» [658]. Корреспондент американской газеты The New York Times, работавший в СССР в начале 1970-х, приводит следующее мнение о «Березках»: «Это так унизительно, так оскорбительно, что в нашей стране существуют магазины, в которых не принимают наших же собственных денег» [659].

В эпоху существования трех типов сертификатов внутри системы валютной торговли были собственные привилегированные и обиженные пользователи. Иерархия строилась в зависимости от типа валюты: самыми ценными, как уже говорилось выше, были свободно конвертируемые валюты (СКВ), а самыми низкостатусными — валюты соцстран. В «Березках» для иностранцев это соотношение было особенно очевидным, потому что торговля там шла только на СКВ, что обижало туристов из тех стран, которые на свою валюту купить дефицитные товары в «Березке» не могли. Во внешпосылторговских магазинах для советских граждан иерархия обладателей валют строилась так же: на сертификаты с синей и желтой полосой ассортимент был ограничен. Жена корреспондента советского телевидения в Египте, имевшая право только на сертификаты с желтой полосой, говорит об этом так: «Вот я, например, хотела купить себе в “Березке” шубку каракулевую, а мне ее на желтые мои не продавали. У нас же всегда всех делили на людей и нелюдей» [660].

Возмущение обладателей чеков с синей и желтой полосой было особенно сильным от того, что магазины на все виды сертификатов были общими и с неравенством можно было столкнуться на личном опыте. Например, полковник А. Ярославцев, специалист советской военной миссии во Вьетнаме, так описывает свой опыт посещения «Березки»: «Из Вьетнама я возвратился в Советский Союз в январе 1968 года. Погода стояла холодная, а у меня даже пальто не было, да и вся одежда за время пребывания в джунглях основательно износилась. Я поехал в магазин “Березка”, где надеялся купить себе приличное пальто. ‹…› В магазине “Березка” было много прекрасных вещей. Мне очень понравилось кожаное пальто на меховой подкладке моего размера, и я попросил пальто у продавщицы, чтобы примерить. Она спросила: а какие у вас сертификаты? Я тогда еще не знал, что сертификаты существуют разные, и ответил продавщице: как какие? обычные. И вынимаю свои сертификаты с синей полосой. Продавщица улыбнулась и говорит: это пальто можно купить только за свободно конвертируемую валюту или за бесполосные сертификаты. Так я и остался без понравившегося мне пальто. Было обидно и горько на душе» [661].

После замены в 1977 году трех видов сертификатов чеками «Внешпосылторга» единого образца разница в покупательной способности исчезла. Однако перевести деньги с инвалютного счета во Внешторгбанке в качестве взноса в жилищно-строительный кооператив, гаражный кооператив, за путевку в санаторий или за автомобиль «Волга» по-прежнему могли только те, у кого было валютное покрытие счета (то есть те, кто получал зарплату в СКВ).

Отношение к «Березкам» как к номенклатурным магазинам было в большей степени свойственно жителям Москвы. Как представляется, это связано с тем, что в московские «Березки» ходило больше всего высокопоставленных чиновников. В других городах, где тоже были магазины «Внешпосылторга», их образ складывался несколько иначе. Например, про ленинградскую «Березку» информанты вспоминают так: «Магазин на набережной Макарова принадлежал “Внешпосылторгу”, допущены туда были трудившиеся за рубежами строители, ж/д сотрудники, ученые и перекупщики сертификатов» [662].