Валентин Катасонов - В начале было Слово, а в конце будет цифра.

Важный признак этих слов-амеб – их кажущаяся «научность». Скажешь «коммуникация» вместо старого слова «общение» или «эмбарго» вместо «блокада» – и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Начинаешь даже думать, что именно эти слова выражают самые фундаментальные понятия нашего мышления. Слова-амебы – как маленькие ступеньки для восхождения по общественной лестнице, и их применение дает человеку социальные выгоды. Это и объясняет их «пожирающую» способность. В «приличном обществе» человек обязан их использовать. Это заполнение языка словами-амебами было одной из фоpм колонизации – собственных наpодов буpжуазным обществом» [174] Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. – М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 2001, с. 90. .

В своих работах С. Г. Кара-Мурза называет наиболее часто встречающиеся в российском политическом лексиконе следующие слова-амебы: «свобода», «демократия», «справедливость», «рынок». С действительными значениями этих терминов, их происхождением и ролью в общественной жизни граждане мало знакомы. Каждое из этих слов комбинируется в повседневном дискурсе с другими, возникают новые термины. Например, с помощью слова «свобода» конструируются такие фразы: «свободный индивид», «свободный рынок», «политическая свобода» и даже «свобода слова». Но расшифровать эти термины-амебы еще сложнее, чем исходное слово-амебу.

Сегодня такой язык (по крайней мере, в его устной форме) часто стали называть «птичьим». Под ним, согласно современным толковым словарям, понимают фразеологизм, которым обозначают речь, перегруженную терминами и затемняющими смысл формулировками, понятную только немногим или вообще малопонятную. В XXI веке «птичий язык» переживает ренессанс в России. В современном значении термин возник и закрепился в середине XIX века благодаря профессору и ректору Московского университета Дмитрию Матвеевичу Перевощикову (1788–1880). Последний так называл научно-философский язык 1820–1840-х годов, которым говорила российская молодежь.

Впрочем, сегодня «птичий язык» вышел за пределы корпорации «Наука». Его, в частности, неплохо освоили члены корпорации власти – российские чиновники. В частности, им неплохо владеет нынешний премьер-министр РФ Д. А. Медведев [175] См.: Катасонов В. Что Медведеву хорошо, то русскому – смерть (https://kprf.ru/opponents/ er/123575.html). .

А вот образчики блестящего владения птичьим языком другими руководителями. «Экономика перейдет в положительную область, если мерить квартал к кварталу, к концу следующего года. Но в целом годовые темпы, по нашим прогнозам, будут отрицательными – до минус 1 %», – заявила председатель Банка России Э. Набиуллина. От нее не отстает и министр экономического развития М. Орешкин. В бытность свою заместителем министра финансов он сказал: «Мы ожидали, что уже в третьем квартале экономика начнет набирать обороты и выходить в зону положительных темпов роста. К сожалению, мы получили сейчас второй шок: падение цен на нефть и влияние на валютный курс и на инфляцию». Интересно, а может госпожа Набиуллина объяснить, что такое «отрицательные темпы роста»? А господин Орешкин – что такое «…выходить в зону положительных темпов роста»? Иначе говоря, есть и «зона отрицательных темпов роста»? [176] Птичий язык и буржуазная лингвистика (https://pikabu.ru/story/ptichiy_yazyik_i_burzhuaznaya_lingvistika_4626530).

Конечно, птичий язык не является исключительно российским феноменом. Так, известный американский сатирик и острослов Джордж Карлин в своем выступлении показывает, что смягчающий язык и эвфемизмы стали использоваться на всех уровнях американского общества – властями, политиками, учеными, родителями в общении с детьми и т. п. [177] Джордж Карлин – Смягчающий язык и эвфемизмы (https://www.youtube.com/watch? v=XDCwsm3VEpw).

Какую научную книгу или публикацию ни возьми, везде натыкаешься на слово «анализ». Для пущей важности используется словосочетание «научный анализ» (видимо, чтобы не спутать с анализом крови или мочи). Любой грамотный человек знает, что анализ в науке – метод исследования, характеризующийся выделением и изучением отдельных частей объектов исследования. Он противоположен синтезу – процессу соединения или объединения ранее разрозненных вещей или понятий в целое. Образно выражаясь, анализ – разборка целого на части, синтез – сборка частей в целое. Оба метода были известны еще философам древнего мира, никто не оспаривал важность того и другого. Анализ и синтез – как бы две стороны одной медали (монеты). Это в теории.

А на практике (если читать научные тексты) мы видим лишь слово «анализ», а «синтез» таинственным образом куда-то исчезает. Студенты, с которыми мне приходится работать, любят использовать слово «анализ». А когда их спрашиваешь: «А где же синтез?», они на меня удивленно и даже испуганно смотрят, не понимая вопроса. Студента с младых ногтей учат «анализу», т. е. расчленению целого на части. А давайте задумаемся: кто является мастером разделения, расчленения? – Ну, конечно же, дьявол. Мы уже говорили, что слово греческого происхождение, одно из его значений – «разделитель». Выражаясь благообразным языком современной науки, он – «аналитик». У нас в СМИ это очень популярное слово: «финансовые аналитики», «макроэкономические аналитики», «политические аналитики» и т. п.

Наука как институт Нового времени возникла именно для того, чтобы разделять. Разделение было необходимо для того, чтобы «избранные» могли подчинять природу и человека. Недаром еще в Древнем Риме властьимущие руководствовались формулой: «разделяй и властвуй» [178] Эти слова часто приписывают Гаю Юлию Цезарю. Тем не менее настоящий автор фразы «разделяй и властвуй» неизвестен. . С. Кара-Мурза по поводу науки Нового времени пишет: «Наука и возникла как разделение: вещей и слов, человека и мира, субъекта и объекта, знания и этики» [179] Кара-Мурза С. Г. Идеология и мать ее наука. – М.: Алгоритм, 2002, с. 56. .

Процесс познания в Новое время потребовал нового, аналитического языка. С. Кара-Мурза пишет: «Язык стал аналитическим, в то время как раньше он соединял – слова имели многослойный, множественный смысл. Они действовали во многом через коннотацию – порождение словом образов и чувств через ассоциации… разрыв слова и вещи был культурной мутацией, он отражал скачок от общества традиционного к гражданскому, западному. Отрыв слова от скрытого в вещи смысла был важным шагом в разрушении всего упорядоченного Космоса, в котором жил и прочно стоял на ногах человек Средневековья и древности» [180] Кара-Мурза С. Г. Там же, сс. 56–57. .

Химик Лавуазье, живший во времена Французской буржуазной революции, был вдохновлен ее идеями. Он считал, что в новом обществе должен быть свой новый язык. Начал он с создания нового языка в химии, имея в виду, что затем этот искусственный язык будет распространен не только на всю науку, но также сумеет заменить весь старый французский язык. Новояз Лавуазье базировался на аналитическом восприятии мира. Вот его слова: «Аналитический метод – это язык; язык – это аналитический метод; аналитический метод и язык – синонимы» [181] Кара-Мурза С. Г. Там же, сс. 57. .