Александр Афанасьев - Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres]
- Название:Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Остеон
- Год:2019
- Город:Ногинск
- ISBN:978-5-900782-25-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Афанасьев - Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres] краткое содержание
Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
События 9 апреля 1989 года сделали неформалов во главе с Гамсахурдиа народными героями – и им удалось потеснить более инертных представителей интеллигенции, еще окончательно не порвавших отношений с прежней властью. Идеологическая битва – как против Компартии Грузии, так и с интеллигенцией – на этом этапе оказалась выигранной; после событий 9 апреля Звиаду Гамсахурдиа полностью удалось перехватить инициативу. Гамсахурдиа практически "узурпировал" претензии интеллигенции на духовное лидерство.
Тогдашняя реплика одной из его восторженных поклонниц: "Ему не нужны интеллигенты, он сам интеллигент" – иллюстрирует именно эту ситуацию. Собственно, этот акт "узурпации" и объясняет неприязнь интеллигенции к Гамсахурдиа, который попытался единолично занять все пространство интеллектуального лидерства. При этом он совершил важную дискурсивную ошибку, стоившую ему в итоге президентского кресла, – когда стал обвинять всех, хоть в малейшей степени с ним несогласных, в сотрудничестве с советским режимом, объявляя их вдобавок агентами КГБ. Он позиционировал себя как единственного не оскверненного коллаборационизмом духовного вождя. Образ Писателя, Интеллигента с большой буквы (эти понятия взаимозаменимы, особенно в грузинском гуманитарном дискурсе) стал именно той ролью, которую примерил на себя Звиад Гамсахурдиа и которая, не в последнюю очередь, объясняет его небывалую популярность среди населения в конце 1980-х годов. Свои политические амбиции Гамсахурдиа легитимизировал не столько народным выбором, сколько идущей от Ильи Чавчавадзе фигурой Писателя (интеллигента) как духовного вождя нации.
Средневековая грузинская политическая теология зиждилась на двух основных мифах: династическом мифе царской фамилии Багратиони (летопись "Картлис Цховреба") и идее особого покровительства Богоматери (Трактат Католикоса Грузии Николая Гулаберсидзе ХII в.). Илья Чавчавадзе (1837–1907) перевел эту доктрину на секулярные (национальные) рельсы, заменив Бога Отечеством, борьбу и мученичество во имя Бога – самопожертвованием ради Отечества, а Богоматерь – изобретенным им мифологическим образом Матери Грузии. Центральным сюжетом становится самопожертвование во имя Отечества, а формирование новой политической мифологии происходит не в теоретическом тексте, но в литературном дискурсе – поэмах "Мать Грузии" и "Призрак". Косвенным результатом этого замещения становится выдвижение на первый план фигуры Писателя, духовного и интеллектуального вождя нации и верховного жреца секулярного пантеона. Таким образом, не только формирование новой политической мифологии смещается из политического поля в литературное, но и носителем этих идей сперва имплицитно, а потом все более открыто становится Писатель. Совершенно неслучайно Илью Чавчавадзе называли некоронованным царем Грузии. Таким образом, фигуру политического поля (царь) замещает фигура поля литературного (писатель). Эта традиция, в частности, и объясняет беспрецедентное влияние в советской Грузии интеллигенции – создательницы национального нарратива, а бесспорный приоритет принадлежал тут именно писателям. Филологический дискурс в советской Грузии формируется не только в академических кругах гуманитарной науки, но в значительно большей степени – эссеистикой и литературной критикой. В этой области особенно выделяется писатель Акакий Бакрадзе, избранный в 1989 году президентом Общества Шота Руставели. Бакрадзе, с его репутацией диссидента, самый явный критик советской культуры и автор десятков бестселлеров (среди которых и книга о Илье Чавчавадзе, способствовавшая его канонизации в 1987 году), читавший публичные лекции и пользовавшийся огромной популярностью у студенчества, в отличие от Гамсахурдиа, выражавшегося скорее на малопонятном эзотерическом языке, был более понятен массам. Однако театральностью и способностью воодушевлять массы Гамсахурдиа в конечном итоге удалось затмить более "кабинетную" популярность Баркадзе. Несмотря на это, намного больший вклад в создание национальной мифологии принадлежит именно Акакию Бакрадзе, который к концу 1980-х годов попытался возродить "забытую идею" грузинского мессианизма.
Именно этот принцип, доведенный до полного абсурда, лег в основу политической энциклики будущего президента Гамсахурдиа – речи "Духовная миссия грузинской нации", произнесенной на фестивале "Идриартри" в Тбилисской филармонии 9 мая 1990 года. Эта речь также была изложением идеологического credo первого главы независимой Грузии. Свою политическую роль Гамсахурдиа осмысливал именно в категориях национального мифа ХIХ века, постоянно репрезентируя себя не как избранного главу независимого демократического государства, а как фигуру героического мифа.
Эта самомифологизация и породила еще накануне 1990 года "звиадизм" – движение поклонников (в основном поклонниц) Гамсахурдиа, практически лишенное рационального обоснования и близкое к религиозному поклонению. Даже противостояние с Россией осмысливалось им не в политических или исторических понятиях, а в эсхатологических категориях конечной битвы добра со злом, а борьба святого Георгия (покровителя Грузии) с драконом стала символом политической теологии национально-освободительного движения.
Практически уже после событий 9 апреля 1989 года Гамсахурдиа монополизировал трактовку гуманитарно-литературного национального нарратива (став своего рода обер-филологом Грузии). По своей биографии и системе идей Гамсахурдиа был продуктом (в каком-то смысле держателем и продолжателем) филологического дискурса, став творцом "альтернативной" политической мифологии. Эта мифология возникала не на основе политической теории, а на филологической основе – на базе интерпретации довольно пестрого конгломерата текстов, среди которых следует особенно выделить "Хвалу и прославление грузинского языка" Иоанна-Зосимэ, автора Х века. Так или иначе, Гамсахурдиа выступал в 1990 году в публичном пространстве не только как политик, но и как филолог. Извлекая, вслед за Акакием Бакрадзе, из текста Иоанна-Зосимэ эсхатологическую концепцию функции грузинского языка (Страшный Суд, согласно Иоанну-Зосимэ, будет вершиться на грузинском языке, а сам грузинский язык отождествлен с евангельским Лазарем):
Воскресение Лазаря у Иоанна-Зосимэ означает возрождение грузинской нации, грузинского рода, и не только грузинской нации, но и всего грузинского рода в том смысле, как это было представлено в преисторической эре, или до того, как заснул Лазарь, до третьего тысячелетия. Этот род уменьшается в третьем тысячелетии (до н. э. – З.А., Г.М.), он был уничтожен индоевропейцами, и остался он только на Пиренеях, в Малой Азии, на Кавказе. А восстановление будет возрождением того же рода, этот род и эта нация вернет ту же позицию, которая была у нее в доисторической эре, то есть позицию ведущего рода, позицию духовного поведения человечества. Именно это и подразумевается в том, что во время второго пришествия Богу надо обличить на грузинском все народы, как говорит Иоанн-Зосимэ. А это означает, что этот род будет главным в материальной духовности христианства и он станет обличать остальное грешное человечество.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: