Александр Афанасьев - Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres]
- Название:Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Остеон
- Год:2019
- Город:Ногинск
- ISBN:978-5-900782-25-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Афанасьев - Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres] краткое содержание
Человек и то, что он сделал… Книга 1. Накануне краха [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Вопросы этногенезиса грузин не только впрямую оказываются связанными с их духовной миссией, но сама связь эта строится на комплексе идей "тайного знания", инициации, доиндоевропейских традиций, родства тамплиеров и грузинского рыцарства и так далее. Гамсахурдиа также отождествляет язык и нацию, возвращаясь, в отличие от секулярной концепции Ильи Чавчавадзе, к "мистической" доктрине избранности, однако уже не династии Багратиони (как в средневековой грузинской политической теологии), и даже не Отечества (как у Ильи Чавчавадзе), а Грузинской Нации. Совершенно естественным образом эта логика привела Гамсахурдиа к идее неоспоримого превосходства грузинского этноса над населяющими страну меньшинствами, и сформировало его этническую политику, напрямую приведшую к резкому обострению конфликта сперва с осетинами, а затем с абхазами в 1990 году.
Противники Гамсахурдиа в 1990 году преобладали в неофициальном парламенте страны, так называемом Национальном Конгрессе (выборы в него прошли с 30 сентября по 2 октября 1990 года). Из 200 депутатов наибольшее количество мандатов получила Партия национальной независимости (71 %), и ее лидер Ираклий Церетели стал председателем Национального Конгресса. В Национальный Конгресс вошли известные представители грузинской интеллигенции – академик Нико Чавчавадзе, режиссер Резо Чхеидзе и другие. Представители наиболее радикальных грузинских партий, которые составляли основное ядро Национального Конгресса, бойкотировали выборы в Верховный Совет Грузии. Мераб Мамардашвили, объявивший, что если грузинский народ выберет Гамсахурдиа, то он пойдет против своего народа, также стал членом Национального Конгресса и принимал участие в выборах в Верховный Совет, однако те партии Национального Конгресса, которые не бойкотировали выборы, не смогли преодолеть четырехпроцентный барьер. В результате победителями выборов 28 октября 1990 года оказались КПГ (29 %) и гамсахурдиевский блок "Круглый стол – свободная Грузия" (54 %).
Гамсахурдиа заменил советскую идеологию национальной, хотя не изменил большевистского, а в более широком контексте – тоталитарного, принципа структурирования политического поля. Национальная идеология оказалась единственно возможной формой общественного самосознания в Грузии конца 1980-х годов, и каждый несогласный с ее гамсахурдиевской трактовкой (как, например, М. Мамардашвили) объявлялся врагом нации.
Намного более печальным оказался тот факт, что другого видения общества в верхушке грузинских интеллектуалов не оказалось практически ни у кого, кроме Мераба Мамардашвили, скоропостижно скончавшегося в ноябре того же, переломного 1990 года. Таким образом, фигура Гамсахурдиа оказалась лишь возведенным в абсолют итогом выбора (а точнее, его отсутствия) грузинского общества, на деле оставшегося в плену все той же тоталитарной структуры с другой, национальной, вывеской. Проект создания националистического, а не национального государства (Nation State), основанного на доминировании одного этноса (титульной нации) над всеми прочими, исключил участие в нем национальных меньшинств и привел к кровавым конфликтам, создав тяжелейшую проблему, не решенную до сих пор. Во внешней политике Грузия пыталась легитимизировать свою принадлежность к Западу не созданием демократических институтов, основанных на западных ценностях, а принятым в IV веке христианством и "исконной" принадлежностью к западной культуре – то есть не собственными усилиями, а основываясь на исторических предпосылках. Еще одной системной проблемой было то, что грузинскому обществу не удалось выйти из эмбрионального состояния зависимости – особенно хорошо это стало видно в эпоху Шеварднадзе. Ориентация на Запад, европейская идея приняли форму своеобразного карго-культа, ожидания помощи от Запада, и общество практически сделало себя заложником этой помощи, а выбор Шеварднадзе (после Гамсахурдиа) был выбором идеально подходящей фигуры получателя западной помощи. Именно эти системные ошибки и привели к тому, что, несмотря на внешние атрибуты независимости, Грузия практически осталась в плену унаследованных от советской системы культурных или скорее антикультурных форм.
Нам бы хотелось закончить статью еще одной цитатой из лекции Мамардашвили: "…Страшный Суд означает простую вещь: здесь и сейчас ты должен извлечь смысл из опыта, чтоб он дурно потом не повторялся, должен завершить жизнь и возродиться или воскреснуть из обломков и пепла прошлого. Ибо прошлое мыслится в этом контексте как враг бытия и враг мысли, и мы его жертвы, если этот гонг или звук трубы Страшного Суда неслышим и наш опыт здесь, на месте, незавершаем".
О чем говорится в этой статье, которую и сократить то почти невозможно – иначе пропадет весь смысл. О том, что грузинская (и не только грузинская) интеллигенция создала свой национальный проект, можно сказать – выстрадала его – но это не был демократический проект. Это был тоталитарный проект воссоздания грузинского этноса из того человеческого материала который был (при этом сам «материал» не удосужились спросить) по лекалам, созданным самой интеллигенцией. Лекала эти тоже ни с кем не обсуждались, и более того – такой проект предусматривал остановку в развитии страны, и даже некий откат назад. Он базировался на принципе: сначала соберем на своем корабле тех, кто наш, кто нам нужен, выбросим за борт тех, кто нам не нужен – и только потом поплывем за своим золотым руном. Не раньше. И это при том, что нормальные, уже сложившиеся государства – наперегонки плывут за золотым руном, не теряя ни секунды времени! Как метко выразился один пользователь ЖЖ – в Дубае с 1991 года – построили второй Нью-Йорк, а у нас (на Украине) что? Заблокировали – разблокировали (трибуну в Раде). Заблокировали – разблокировали. Заблокировали – разблокировали…
Этот проект предусматривал создание не демократического, а национального пространства, пространства развития не индивида, человека – а нации. Индивид же наоборот – ставился в рамки, причем возможно более жесткие, чем при советском строе, он должен был учить правильный язык, почитать нужных исторических героев, читать правильные книги. Присоединение к Западу тоже мыслилось как присоединение к сообществу свободных наций (в отличие от «тюрьмы народов» России, в которой до сих пор нация пребывала), а не к демократическому пространству, где действуют процедуры и обеспечены права человека. Философский дискурс – то есть, разговор на тему, что есть человек и каковы должны быть его права и пределы прав – подменялся на филологический. То есть, дискуссия о национальном языке и его внедрении в повседневную практику, причем часто насильственном.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: