Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Рост влияния премьера на силовые структуры, традиционно курируемые президентом, манифестировался в прекращении Генпрокуратурой дела в отношении близкого к премьеру бывшего мэра Санкт-Петербурга A. Собчака и его супруги, депутата Госдумы Л. Нарусовой, а возможно, и в попытках снять с дистанции соперника А. Собчака по 211-му одномандатному округу на выборах в Думу Ю. Шутова. Многие наблюдатели именно так объяснили инцидент со взятием последнего под стражу в зале суда после освобождения под залог.

В руки к назначенцам В. Путина перешел и такой важный орган, как Федеральная комиссия по ценным бумагам (ФКЦБ), регулирующая фондовый рынок и являющаяся мощным рычагом воздействия на крупнейшие российские компании и кредитные организации, что было очень важно накануне выборов.

Как карт-бланш, выданный В. Путину президентом, аналитики истолковывали и недавнюю реорганизацию в аппарате правительства, в ходе которой этот аппарат был адаптирован к целям и задачам главы кабинета.

Характерно и то, что был отправлен в отставку руководитель Гохрана РФ и заместитель министра финансов РФ Г. Кузнецов, принимавший, говоря словами А. Коржакова, «активное участие в разворовывании госсредств» во время предвыборной кампании 1996 года (именно из его сейфа в Белом доме и выносили доллары в коробке из-под ксерокса). Очевидно, B. Путин считал первостепенной задачу переподчинения финансовых потоков.

По некоторым данным, правительство хотело бы также сменить председателя Центробанка В. Геращенко (в последнее время интенсифицировалась критика ЦБР в российской и зарубежной печати, например в шведской «Хандельсблат»), однако ограничителем для решительных действий на этом направлении было то обстоятельство, что В. Геращенко пользовался симпатиями тогдашней Думы. Однако и здесь, судя по всему, велась достаточно последовательная работа — в частности, едва ли дискуссия о необходимости усиления контроля над ЦБР по чистой случайности вспыхнула в Думе именно тогда. Возможно, что вслед за реорганизацией аппарата правительства могла начаться и чистка кабинета министров, и особенно от вице-премьеров, слишком тесно связанных с некоторыми олигархическими группами, мешавшими В. Путину претендовать на роль общенационального лидера и умиротворителя внутри элиты.

Таким образом, В. Путин не только не вступил во враждебные отношения с породившим его «материнским» политическим организмом — действующим институтом президента, Кремлем, «семьей», но и начал выстраивать внутри этой системы свою собственную нишу, органически встраиваясь в сложившуюся систему властных отношений, беря на себя функции ее отдельных рычагов и механизмов. Прежде всего, это касалось более или менее институциональных аспектов во взаимоотношениях президента и главы правительства (передача под контроль людям В. Путина Совета безопасности, ФКЦБ, аппарата правительств). Институциональные приобретения В. Путина, прикоснувшегося к тем пружинам власти, к которым других кандидатов в преемники не подпускали на столь близкое расстояние, скорее всего, показывали, что президент наконец и в самом деле нашел себе наследника, на которого мог положиться как на гаранта преемственности.

Слаженность отличала в ноябре — первой половине декабря и основные конкретные шаги главы государства и главы правительства. Так, с одной стороны, В. Путин накануне саммита в Стамбуле совершил вояж в Таджикистан и своими высказываниями в Душанбе о необходимости корректировки договора о коллективной безопасности между странами СНГ, чтобы сделать этот договор более эффективным «для борьбы с международным терроризмом», явно облегчил задачу Б. Ельцину в Стамбуле и позволил сконцентрировать внимание на опасности терроризма, жертвой которого стал, как известно, Таджикистан. С другой стороны, многими аналитиками поездка Б. Ельцина на саммит ОБСЕ в Стамбул оценивалась как попытка прикрыть В. Путина от давления со стороны Запада, развеять миф о том, что В. Путин вместе с военными захватил власть, заблокировал Б. Ельцина, присвоил себе функции президента, и представить В. Путина внутри страны как единственного реального кандидата на президентский пост.

Происходившие изменения во внутриэлитных отношениях в свою очередь привели к тому, что появился шанс на то, что российскому политическому классу удастся преодолеть далеко зашедший внутриэлитный раскол, обрести единство и удержаться от борьбы на уничтожение.

Вместе с тем аналитики отмечали, что тенденция консолидации элиты вокруг В. Путина устраивала далеко не всех. Симптомом этого стал тот факт, что эта линия развития российского политического процесса реализовывалась на фоне продолжавшегося обострения информационной войны в ведущих российских СМИ.

Прежде всего, отсутствие сильных трений В. Путина с «умеренными» — лидерами ОВР, С. Степашиным явилось малоприятным событием для группировки Б. Березовского, которую в значительно большей мере устроило бы, чтобы между премьером и ОВР не установилось перемирие, а продолжался бы и углублялся конфликт, в ходе которого можно было бы учинить очередной передел собственности, отобранной у поверженного противника. Кроме того, сплочение элиты вокруг В. Путина делало ненужной всю стратегическую линию, выработанную в лагере Б. Березовского к президентским выборам — усиливать позиции своего стародавнего коммунистического противника, обеспечить выход коммунистического кандидата во второй тур президентских выборов, чтобы затем объединить всех остальных на платформе противодействия коммунистической реставрации, что гарантировало бы избрание В. Путина президентом в 2000 году и сохранение группировкой Б. Березовского своих властных позиций в Кремле или около Кремля как «творцов победы».

Поэтому, с одной стороны, СМИ, контролируемые олигархом, заметно остыли к В. Путину. Так, газета «Коммерсантъ» в ряде публикаций, вопреки радужным сводкам правительства, акцентировала внимание на том, что в российской экономике в целом имела место стагнация, потеря темпов роста, наблюдавшегося в первом полугодии.

С другой стороны, группировка Б. Березовского еще более усилила свои удары по таким политикам, связанным с блоком «Отечество — Вся Россия», как Ю. Лужков, Е. Примаков, В. Гусинский, И. Малашенко и особенно башкирский президент М. Рахимов, который, будучи возмущен содержанием программ С. Доренко (ОРТ) и Н. Сванидзе (НТВ) распорядился о прекращении их трансляции на территорию Башкортостана.

Одновременно в СМИ была вброшена информация о том, что в Кремле готовился указ о переводе телекомпании НТВ на дециметровую частоту вещания, что резко сузило бы аудиторию этого канала. В связи с этим «Медиа-Мост» принял решение продать часть своих акций зарубежным инвестиционным фондам, что рассматривалось как страховочная мера — предполагалось, что Кремль в этом случае не решится пойти на международный скандал, чреватый исками в международном суде.