Арлен Блюм - Как это делалось в Ленинграде. Цензура в годы оттепели, застоя и перестройки

Сам «виновник» — Игорь Николаевич Бурихин — поэт, специалист по германистике, аспирант Е. Г. Эткинда, и ранее «интересовал органы»: привлекался по делу В. Марамзина и другим. Он активно участвовал в самиздатских журналах («37», «Часы» и др.). Вскоре после проведенных обысков вынужден был под давлением КГБ эмигрировать в Германию [120] Подробнее о нем см.: Самиздат Ленинграда. Литературная энциклопедия. С. 122. .

В первом запросе по делу № 86 указано 23 книги — как оригинальные зарубежные печатные издания, так и книги, обозначенные примечанием «копия» (видимо, перепечатки на машинке, фотокопии или ксерокопии). «Перечисленные в Вашем письме книги, — отвечал начальник Ленгорлита Б. А. Марков, — в своем большинстве представляют собой подстрекательское антисоветское чтиво», перечисляя далее книги Солженицына, Бродского, Синявского и других писателей (см. следующий параграф) [121] ЦГАЛИ СПб. Оп. 2. Д. 150. Л. 2–6 (далее ссылки на это дело опускаются). . Большие претензии вызвала книга Валерия Чалидзе «Права человека и Советский Союз», изданная в Нью-Йорке: «В ней содержится правдоподобная ложь (! — А. Б.). И носит она завуалированно-подстрекательский характер. Имитируя крайнюю “озабоченность” состоянием свободы творчества в СССР, Чалидзе “требует” от Советского Союза абсолютной свободы творческого самовыражения. Отсюда пропаганда, апология аполитичности, непременнейшего условия, по мнению Чалидзе, творческой свободы. В этой книге снова и снова пускаются в оборот старые стереотипы махрового антисоветизма, убогие фальшивки о правовых органах, КГБ и Главлите. Автору “Права человека и Советский Союз” ненавистно всё советское. В ней нагромождение гнусной лжи и клеветы на советскую действительность. Это чтиво являет собой пример оголтелой разнузданной пропаганды». По-прокурорски звучит и отзыв об известной книге Леонарда Шапиро «Коммунистическая партия Советского Союза»: «Издание этой книги можно смело рассматривать как антисоветскую, антикоммунистического порядка акцию. Книга являет собой источник самой беспардонной антисоветской пропаганды и агитации, направленной на подрыв и ослабление в нашей стране социально-политической системы, распространение заведомо ложных измышлений, порочащих Коммунистическую партию, наш государственный и общественный строй (цензор здесь дословно цитирует ст. 190 УК РСФСР. — А. Б .), отравляет атмосферу доверия между народами, вредит делу разрядки, и в то же время автор пытается воздействовать на читателя восхвалением “свободных” порядков и образа жизни в капиталистических странах».

«Сомнения» вызвали и серьезные труды и тексты философского и религиозного характера, хранившиеся у Бурихина, политическая окраска которых, за редким исключением, минимальна. «Известно, — продолжает Марков, — что буржуазно-клерикальная пропаганда, распространяющая домыслы об отсутствии свободы совести в СССР, намеренно искажает политику КПСС и Советского государства по отношению к религии и церкви. Лица, пропагандируя, распространяя религиозную антинаучную идеологию, сознательно обрекают верующих на пассивность, лишая их активной жизненной позиции. Именно этим целям служат и незаконно размноженные книги Льва Шестова “Только верою”, Л. А. Зандера “Бог и мир”, книга “Творения блаженного Августина” “Псалмы Соломона” с приложением “Од Соломона”, статьи священника Павла Флоренского». Досталось и Зигмунду Фрейду, с которым большевики в 20-е годы даже заигрывали, пытаясь приспособить его учение к марксизму (ряд его книг тогда был издан в СССР). В его книге «Избранное», вышедшей по-русски за рубежом, «…превалирует мотив влечения к эросу, к смерти. Рассматривая психологию отдельной личности с точки зрения поведения первобытной орды, обладавшей примитивными инстинктами, он оправдывает вседозволенность, выдвигая на первый план сексуальный мотив. Человек у Фрейда полностью оторван от социальной почвы. Такая пропаганда вседозволенности направлена на разрушение в человеке человеческого и способствует превращению его лишь в объект бесстыдной “сексэксплуатации”».

Еще большее раздражение цензора вызвали «…издаваемые за рубежом и засылаемые в СССР книги произведений Гумилева, Ахматовой, Клюева, Мандельштама», которые «…используются антисоветчиками в качестве ширмы идеологического проникновения и подрывной деятельности в нашей стране. В этих изданиях тенденциозно продумана подборка стихов, особенно тех, которые не издавались в СССР со дня революции и представляющих собой неверное отражение нашей действительности, а в предисловиях ко всем этим книгам злобного антисоветчика Г. П. Струве [122] Струве Глеб Петрович (1898–1985) — один из крупнейших литературоведов и публицистов Русского зарубежья, автор множества работ по истории советской и эмигрантской литературы, часто сопровождавший своими вступительными статьями книги русских поэтов, изданных за рубежом. Среди его важнейших работ — книга «Русская литература в изгнании», впервые изданная нью-йоркским издательством им. Чехова; в России переиздана в 1996 г. навязывается негативное отношение к советской стране и доброжелательное к Западу. За невинными порой словами Г. П. Струве делается попытка обелить и реабилитировать Гумилева, Мандельштама, Клюева, взвалить вину за их смерть на органы КГБ и создать в нашей стране так называемую внутреннюю оппозицию, что-то вроде пятой колонны». «Экспертное заключение» заканчивалось вполне «закономерным» выводом: «Перечисленная здесь литература не издавалась в Советской Союзе и не подлежит распространению, как идейно-ущербная, проникнутая духом ненависти к советскому государству, коммунистической партии». К этому добавлено, что «…издание и тиражирование книг на множительных аппаратах, принадлежащих учреждениям и предприятиям, запрещено, а самовольное нарушение порядка является противозаконным» [123] ЦГАЛИ СПб. Оп. 2. Д. 150. Лл. 7—10. Как и в предыдущем случае, ссылки на это дело в дальнейшем опускаются. .

В следующем, присланном дополнительно запросе от 8 мая, указано семнадцать печатных книг зарубежных издательств. Среди них упомянуты — снова «Доктор Живаго», а также «Повесть непогашенной луны» Б. Пильняка, книги Андрея Платонова, Осипа Мандельштама, Михаила Булгакова, Марины Цветаевой и других писателей. Через неделю (15 июня) начальник Горлита прислал в управление КГБ обширный аннотированный перечень, сопровождаемый уже знакомым нам приговором:

«В Управление КГБ по Ленинградской области. Следственный отдел .

Перечисленные в письме материалы являются произведениями негативной направленности по отношению к Советскому Союзу, Коммунистической партии, советскому образу жизни».