Михаил Таратута - Русские и американцы. Про них и про нас, таких разных

Словом, возможность быть обвиненным в сексуальном преследовании стала фактором повседневной жизни, что просто не могло не сказаться на взаимоотношении полов на рабочем месте. Благоразумные мужчины стали опасаться лишний раз взглянуть на сотрудницу, сделать женщине комплимент или как-то иначе проявить к ней внимание. Начальники обзавелись кабинетами с прозрачными стенами, иные также взяли за правило нанимать исключительно возрастных секретарш, чтобы избежать соблазна и сплетен.

Это, вероятно, приостановило поток скабрезности, нежелательных заигрываний и недвусмысленных предложений. Но также, надо думать, заметно ограничило шансы женщин завести семью или хотя бы роман, что нередко случалось между сослуживцами. В стране, где не принято знакомиться на улице, а работа зачастую не оставляет времени на личную жизнь, такой поворот вещей имел особое значение. И в любом случае подобная атмосфера не способствовала доверию между людьми.

Вот примерно с таким багажом Америка подошла к событиям осени 2017 года, когда аваланш обвинений обрушился теперь уже, нет, не на заурядных боссов и сослуживцев, а на людей известных и влиятельных. Общество было к этому готово. Готово сурово карать тех, кто еще недавно казался неуязвимыми. Этому, думаю, способствовало появление в политике Дональда Трампа, вероятно, самой спорной фигуры на посту президента за последние 100 лет. Горячая поддержка одних и абсолютное его неприятие другими вбило мощнейший клин и в без того расколотое общество. В результате либеральная публика еще дальше двинулась от центра влево, а консервативная – вправо, повысив градус противостояния до тревожной черты.

В этот яростный конструкт вполне органично вписался и новый феминизм с его воинствующей непримиримостью. Вспомним о миллионных протестных демонстрациях в дни инаугурации Трампа. Их организационным ядром были именно женские организации. Получив поддержку либерального крыла (а это не только общественность, но и часть истеблишмента, включая прессу), феминистское движение, не игравшее в последние десятилетия заметной роли, теперь уже было в состоянии повести наступление на сильных мира сего.

Начало положили обвинения в адрес влиятельного кинопродюсера Харви Вайнштейна. За ним под огонь обвинений попал актер Кевин Спейси и далее еще несколько десятков не менее громких имен из мира политики, телевидения, печатной прессы, шоу-бизнеса и киноиндустрии. Однако главным отличием от ситуации прошлых лет стали даже не известные на всю страну персонажи разразившихся скандалов. В новой реальности общественность принимает обвинения в сексуальных домогательствах на веру, без всяких судебных разбирательств и каких-либо доказательств, руша судьбы и карьеры. В нынешней атмосфере «моральной паники» выдвинутое женщиной обвинение в неподобающем сексуальном поведении, по существу, автоматически становится доказательством вины мужчины. Зачастую также автоматически обвиняемый теряет работу и общественную репутацию. Наверняка часть выдвигаемых обвинений, возможно, даже большая часть, имеет под собой основания. Но также известны и многочисленные случаи откровенных наветов.

Но оставим в стороне мужское хамство и женский протест против сексуальных домогательств. Это лишь часть, и не самая большая, тех проблем, которые поднимает неожиданно всколыхнувшееся женское движение. А ведь еще совсем недавно считалось, что феминизм как движение исчерпал себя, что феминизм мертв. Как видим, поторопились, никто не мог предвидеть эффекта Трампа.

Еще кандидатом в президенты Трамп, явно заигрывая со своим ядерным электоратом – не очень образованными и весьма консервативными белыми американцами из глубинки, делал заявления, от которых за версту несло сексизмом, непристойностями и чем-то очень схожим с расизмом. Но тогда либеральная публика, будучи уверенной в его поражении, испытывала к нему разве что только отвращение. Вроде как к голливудским зомби – смотреть на них мерзко, но безопасно. Но вот когда Трамп неожиданно одержал победу, к былому омерзению добавилось серьезное беспокойство.

Исходящую от Трампа угрозу острее всех почувствовали женщины. Это была угроза их достоинству, угроза их правам. Помимо прочего, Трамп задевал самую чувствительную струну американок – право на аборты. Под ударом, испугались они, могут также оказаться их гражданские права, как и права на социальную помощь. Не говоря уже о том, что традиции религиозной терпимости – гордость Америки – с приходом Трампа уже не выглядела так незыблемо, в то время как тлеющий расовый конфликт грозил перейти в горячую стадию.

Проблемы, которыми болел иссыхающий водоем феминизма, вроде борьбы за увеличение женского представительства во власти, социальных льгот работающим беременным женщинам или защиты от травли женщин – трансгендеров и т. п. – все это отошло на десятый план. Угроза последствий правления Трампа выглядела куда как более тревожно. И, конечно же, не только для женщин. Антитрамповские настроения объединили практически весь либеральный фронт – от традиционных демократов до радикальных леваков, людей самых разных профессий – от гламурного Голливуда, шоу-бизнеса и прессы до кругов академических, и даже некоторая часть делового сообщества тоже была настроена против Трампа. Он внушал им отвращение и тревогу по причинам этическим, эстетическим, интеллектуальным и идеологическим. Другими словами, половина страны отказывалась принимать Трампа как президента.

И тут в который уже раз должен воздать должное способности американцев к самоорганизации. Сразу же после объявления результатов выборов по всей стране прокатились многотысячные демонстрации. А на следующий день после инаугурации в Вашингтоне прошла невиданная со времен Мартина Лютера Кинга миллионная демонстрация протеста против избранного президента. Ее помогли организовать и приняли участие в самом шествии правозащитники всех пород и раскрасок, но закоперщиками акции были женские организации. Именно они стали и ядром мощного движения с говорящим названием «Сопротивляйтесь!», сопротивляйтесь правлению Трампа. Это сопротивление основательно попортило кровь президенту с первого же дня его пришествия в Белый дом. Другое дело, что вскоре тон там стали задавать организационные структуры демократической партии и аффилированные с ней пресса и капитал. Ситуация беспрецедентная: нормальные для общественной жизни США протесты и политическая борьба стали больше похожи на травлю, если не сказать на заговор против Трампа с целью основательно дискредитировать его правление и добиться отстранения от власти. Работа по его смещению перешагнула все границы обычной политической борьбы с законно избранным президентом. Что же до женского движения, на почве ненависти к Трампу у феминистских организаций хотя бы обозначилась мощная объединяющая идея, а общество снова заговорило о феминизме.