Яков Бельсон - Полиция свободного общества

Имеющая место некоторая активизация мер в социальной области не обусловлена какими-то гуманными соображениями и уж тем более не свидетельствует об изменении классовой природы капитализма в целом и его полиции в частности. Это связано прежде всего с упорной борьбой рабочего класса, всех трудящихся за свои права, которые они буквально вырывают из рук буржуазии, с необходимостью учитывать огромную притягательную силу идей марксизма-ленинизма, достижений реального социализма. Стремясь приспособиться к новым условиям, складывающимся на международной арене и внутри отдельных капиталистических стран, монополистическая буржуазия все чаще прикрывается личиной поборника демократии и гуманизма, всячески пытается завуалировать свою эксплуататорскую сущность. Не последняя роль здесь отводится абсолютизации таких понятий, как „свобода” и „справедливость”, стремлению ослабить их реальную социальную нагрузку, замолчать или исказить их четкое классовое содержание.

Идеологи буржуазии рядятся в тогу защитников „самовыражения” человека, которое в их понимании не связывается с освобождением от эксплуатации и угнетения удовлетворением материальных и духовных потребностей человека, а получает наивысшее проявление лишь в предоставлении „свободному гражданину” возможности „самостоятельно” принимать решения я „разделять ответственность”.

Излюбленным аргументом современных буржуазных идеологов является выдумка о том, будто бы полиция органически вписывается в общую „социальную гармонию”, которая, по их заверениям, характерна для капитализма наших дней. Объективным является тот факт, что мы живем в быстро изменяющемся мире, и тот факт, что в современном капиталистическом обществе стали появляться весьма заметные симптомы усилий правящих кругов наладить контакты с населением, — одно из свидетельств этого. В сложившейся ситуации прямое продолжение традиционной полицейской политики оказалось и в самом деле невозможным. Не случайно и литература запестрела аншлагами научных исследований, в которых анализируются специфические особенности работы полицейских, вытекающие из организованного взаимодействия с населением. Больше всего говорится о тех сложностях, которые возникают у полицейских во время такого „взаимодействия” с представителями трудящихся.

Американская полиция расклеивает афиши вроде этой: „Объявление. В любое время дня и ночи в этой лавочке не бывает более 50 долларов наличными, а вооруженное ограбление в штате Северная Каролина карается тюремным заключением от 5 до 30 лет. Стоит ли рисковать?”

У англичан в обиходе есть выражение „Caviare to the general” — „икра для простонародья”. Примерно такой же „икрой для простонародья” и являются все буржуазные россказни о социальной гуманности полицейской профессии и ее представителей.

Исторически буржуазная полиция была создана и функционирует прежде всего и более всего как организованная и вооруженная сила систематического и постоянного принудительного воздействия на трудящиеся массы для обеспечения государственно-властных велений правящих классов, для прямой физической расправы с нарушителями установленного этими классами порядка. И все это во имя охраны интересов денежного мешка.

Формально-юридически полицейские призываются на службу для того, чтобы обеспечить „закон и порядок”. Полицейский, например, как и всякое лицо, состоящее на государственной службе ФРГ, должен при зачислении на работу подписать гарантию, что он „в любое время выступит за свободный демократический строй”.

В реальной практической жизни действительная роль полиции делает эту традиционную доктрину до предела иллюзорной.

Вот почему создание и всемерное распространение мифа о надклассовости и беспристрастности полиции капиталистических государств не случайно. Мифы о полиции составляют особый предмет буржуазной пропаганды и юридической доктрины.

В Соединенных Штатах Америки существуют, например, этические правила для сотрудников полиции, о необходимости выполнения которых каждый поступающий на работу в полицейские учреждения предупреждается, давая расписку под следующим текстом:

„Моя главная задача как сотрудника учреждения по осуществлению закона заключается в служении человечеству; охране жизни и собственности граждан; защите доверчивых от обмана, слабых — от угроз и притеснений, мирных граждан — от беспорядков, а также в уважении конституционных прав всех людей на свободу, равенство и справедливость.

Я буду вести образцовую личную жизнь; сохранять мужество и спокойствие перед лицом опасности и насмешек; воспитывать в себе самоконтроль и постоянно думать о благосостоянии других.

Честный в мыслях и делах как в личной жизни, так и на работе, я буду образцово соблюдать законы моей страны и выполнять указания руководителей моего учреждения. Все, что я увижу или услышу, не подлежащее оглашению, я буду держать в тайне до тех пор, пока оглашения этих сведений не потребует моя служба.

Я никогда не буду действовать официозно и не допущу влияния моих личных чувств, предубеждений и неприязни, а также дружеских отношений на принимаемые мной решения. При бескомпромиссном отношении к преступлениям и неуклонном преследовании преступников я буду осуществлять закон тактично в соответствии с существующими установлениями без страха, предубеждения и озлобленности, никогда не применяя чрезмерную силу и не принимая благодарностей.

Я признаю эмблему моего учреждения как символ народной веры и принимаю ее как доверие, которое оказывается мне до тех пор, пока я буду соблюдать этические правила полицейской службы.

Я буду постоянно стремиться к достижению этих целей и идеалов, посвящая себя перед лицом всевышнего выбранной профессии — осуществлению закона”.

Приведенная пышнословная декларация содержит традиционную для апологетов „свободного” общества попытку скрыть истинное предназначение полицейского капиталистического государства — создать миф о „бескорыстном” солдате спасения.

Распространенная в настоящее время буржуазная полицейская доктрина состоит в том, что идеальная организация полиции должна соответствовать шести основным направлениям ее деятельности, а именно. 1) сохранять порядок; 2) охранять жизнь и собственность; 3) преследовать и арестовывать преступников; 4) предупреждать преступление; 5) участвовать в общественных услугах; 6) охранять права и свободы граждан. В таком случае, как уверяют авторы этой доктрины, полиция и будет представлять собой наиболее выразительный „символ порядка”. Буржуазный американский исследователь Р. Роберг резюмирует: „окончательное испытание полиции состоит в ее способности гарантировать жизнь и поддерживать порядок, делая это таким образом, чтобы сохранить свой авторитет и доверие демократического общества” 30, добавим, значительно пошатнувшихся и утраченных ныне. И есть своя закономерность в том, что рост масштабов полицейской деятельности во всех современных капиталистических странах, обусловленный спецификой развития государственно-монополистического капитализма, не мог исторически и логически не привести к соответствующему росту политического влияния полиции. Поскольку буржуазия в лице государства и его полиции уже создала орган для защиты своих интересов, постольку „этот орган… приобретает самостоятельность по отношению к обществу и тем более успевает в этом, чем более он становится органом одного определенного класса и чем более явно он осуществляет господство этого класса” 31.