Яков Бельсон - Полиция свободного общества

Буржуазно-полицейские мифотворцы, как это было показано, ловко обходят вопрос о сугубо классовом характере полицейских учреждений.

Их задача не в том, чтобы вскрыть, а в том, чтобы скрыть эксплуататорское существо полиции и всей ее деятельности. Быть раскрытым — самое опасное для мифа о полиции.

Именно полиция играет главную роль в карательном механизме капиталистических государств. С ее помощью осуществляют эти государства свои основные защитные функции, пытая» обеспечить тем самым жизнеспособность капиталистического строя. Ведущее место полиции в системе карательно-репрессивных органов определяется, пожалуй, двумя обстоятельствами. Во-первых, разносторонняя полицейская активность распространяется практически на все сферы общественной жизни, т. е. является всеобъемлющей. Во-вторых, полиция представляет собой самый крупный государственный аппарат, осуществляющий постоянные, прямые и наиболее массовые контакты со всеми слоями населения. Это и делает полицию, как специфическую часть государственного аппарата, главным орудием угнетения масс. Современная буржуазная полиция никак не нейтральна; она — инструмент эксплуататорского государства и уже в силу этого защищает интересы власти, а не подвластных, эксплуататоров, а не эксплуатируемых.

Современная полиция капиталистических государств относится к той категории звеньев механизма государства, которые повседневно и повсеместно осуществляют политику господствующего класса специфическими для них методами и через которые монополистическая буржуазия управляет развитием общества, „чтобы — как вовне, так и внутри государства — взаимно гарантировать свою собственность и свои интересы” 32. Известно, что никогда власть капитала не могла держаться иначе, чем насилием. Всякое буржуазное государство начинается с насилия и кончается им.

„Государство, — это область принуждения”, подчеркивал В. И. Ленин 33, а политическая власть капитала невозможна без принуждения, ибо она есть власть незначительного меньшинства эксплуататоров над подавляющим большинством эксплуатируемых. И атрибутами этой власти всегда были и неизменно остаются военно-полицейский и чиновничье-бюрокрагический аппараты, система судебных и тюремных учреждений. Причем основным олицетворением насилия является военно-полицейский механизм, и никакие другие государственные формирования не могут его в этом отношении заменить. С развитием государственно-монополистического капитализма в результате реорганизации и расширения всех составных звеньев карательного механизма увеличиваются и масштабы его деятельности.

Развитие карательного механизма на всех этапах сопровождало эволюцию эксплуататорских политических систем. „Приемы насилия менялись, но всегда, когда было государство, существовала в каждом обществе группа лиц, которые управляли, которые командовали, господствовали и для удержания власти имели в своих руках аппарат физического принуждения, аппарат насилия, того вооружения, которое соответствовало техническому уровню каждой эпохи” 34.

Взятый в целом механизм государства при империализме имеет многосложную, изменчивую и разнообразную структуру, но всегда и всюду буржуазное государство состоит из аппарата управления и из аппарата принуждения. Материализованным воплощением последнего являются вооруженные силы, полиция, разведывательные учреждения, судебная и тюремная системы. Именно они осуществляют в наиболее острых формах открытое и непосредственное насилие — военное подавление, полицейское принуждение, тюремную изоляцию. Подчеркнем, что поскольку классовое насилие в эксплуататорском обществе является основным и главным государствообразующим признаком, постольку и механизм государства в данном обществе имеет преимущественно насильственный характер. Естественно, что оно находит свое прямое отражение и выражение в структуре всего государственного механизма.

Военно-полицейский аппарат при империализме занимает, следовательно, особое место внутри государственного механизма. Если полиция является постоянной активно действующей частью этого аппарата, то вооруженные силы призываются к внутреннему подавлению лишь периодически. Вместе они олицетворяют собой основную часть военно-полицейского потенциала, который решительно вводится в действие в наиболее серьезных ситуациях. Представляя собой политическое орудие военно-промышленного комплекса, этого зловещего альянса промышленников и милитаристов, карательно-репрессирующий механизм государства при империализме постоянно наращивает силу для ее возможного использования с целью подавления демократических движений. Авторы изданной недавно в ФРГ книги „Государство вооружений или социального обеспечения?” (Кельн, 1981) вынуждены признать, что учения бундесвера в последние годы в той или иной степени связаны с подготовкой к разгону демонстрантов или бастующих рабочих. При практическом использовании вооруженных сил нередко происходит даже конституционная перестройка взаимоотношений между отдельными звеньями государственного механизма, что в социальном плане преследует цель облегчить выполнение главной функции империалистического государства — подавления классовых противников. Иногда перестройка эта настолько значительна, что речь при этом идет об изменении всей структуры государственного механизма, всех его организационно-правовых форм.

Полиция, как и разведывательные органы, стабильно пребывает в одном ряду с вооруженными силами. Хотя полиция и разведка по своему содержанию неадекватны, поскольку осуществляют различные виды антидемократической деятельности буржуазного государства, они столь тесно взаимосвязаны и взаимозависимы, что во многих случаях сложно обозначить четкие границы между ними и точно определить, действует в данном случае полиция или разведка. Методы и формы деятельности разведки присущи полиции и наоборот.

В конечном счете значение полиции в государственном механизме все более возрастает: „Все службы полиции» — пишет французский исследователь Р. Шарвен, — при любых обстоятельствах пользуются неизменной благожелательностью, что можно объяснить только потребностью „порядка”, которую испытывает загнивающая политическая власть, — потребностью неизмеримо большей, чем обеспечение интересов юстиции” 35. Все социальные акценты расставлены в этих словах по своим местам.

Так с помощью резиновых пуль полиция разгоняет демонстрантов