Сергей Батурин - «Ваш во имя революции»: Рассказ о Джеке Лондоне

Как бы то ни было, дружба Джека с Анной Струнской оказала весьма сильное влияние на молодого писателя, в частности, по-новому заставила его взглянуть на роль женщины в обществе. Многие критики считают, что Лондон не умел по-настоящему понять женщину, ее особого эмоционального восприятия мира, что его женские образы страдают схематизмом, не так достоверны, как герои-мужчины.

Достаточно вспомнить Фрону Уэлз («Дочь снегов»), Дид Мэсон («Время-не-ждет») или Мод Брустен («Морской волк»), чтобы убедиться в том, что подобные рассуждения не лишены оснований. Но известно и другое: в личной жизни писатель отнюдь не был обойден вниманием женщин, да и сам умел отдать должное и их обаянию, и глубине и силе их ума! В чем же тут дело?

Лондон был человеком незаурядным, сильным физически и духовно, и его неизменно привлекали сильные натуры. Поэтому порой он и наделяет своих героинь мужскими качествами, что, конечно, не могло не сказаться на достоверности их образов.

Работа Джека над романом продвигалась мучительно трудно. Он по-прежнему старался прилежно выполнять свой дневной урок — тысячу слов, но все чаще и чаще ловил себя на том, что ему не хочется писать. Его начинает преследовать мысль — не работает ли он только ради денег.

Наконец роман, получивший поэтичное название «Дочь снегов», отправлен издателю. Ознакомившись с рукописью, Макклюр не захотел печатать ее. Чтобы вернуть затраченные деньги, он перепродает право на выпуск романа другому издательству. Джек Лондон и сам понимал: что-то не получилось. «Заканчиваю последние страницы романа, — писал он в начале 1901 года Клаудсли Джонсу, — и вижу, что он не удался. Говорю это не в минуту хандры, а по здравом размышлении».

Роман «Дочь снегов» вышел в свет в октябре 1902 года в филадельфийском издательстве «Липпинкот». Критики встретили новое произведение Лондона безо всякого восторга. Они отмечали «перенасыщенность» романа «действием, случайными совпадениями и красивостями».

Главное действующее лицо в романе — женщина, искательница приключений Фрона Уэлз, дочь одного из самых богатых людей на Аляске. Она гордится тем, что умеет «метать копье, боксировать и фехтовать!.. И плавать, и нырять, и прыгать через веревку двадцать раз подряд, и ходить на руках». Она твердо уверена, что принадлежит к высшей расе, являющейся, по ее словам, «солью земли». И ее поступки, и ее мысли продиктованы чисто мужской логикой, ей чужда та глубина чувства, которая обычно окрашивает мир женщины в совершенно иной цвет.

Несмотря на то, что в жизни Лондон окружен был женщинами самобытными и яркими, он, как уже отмечалось, плохо понимал, в чем истинная сила живых, реальных женщин, и совершенно не умел правдоподобно изобразить их на бумаге. Женский ум и женская душа во многом оставались для него книгой за семью печатями. И не случайно некоторые критики утверждали, что Фрона Уэлз — всего лишь «преуменьшенная, более мягкая и приглаженная версия мужчины», обращали внимание на определенную «плакатность и схематичность» ее образа, на его искусственность. «Она выглядела нереальной потому, что в нее нельзя было уверовать», — писал один из американских критиков. Другие утверждали, что образ главной героини романа неправдоподобен и ходулен.

И действительно, Фрона — прежде всего выразитель мыслей и идей автора, а не образ живой женщины из плоти и крови. Лондон как бы лишил ее всех нормальных качеств, присущих женщинам, наградив ее взамен сугубо мужскими достоинствами. Фрона много теряет из-за чувства ложного англосаксонского превосходства, которое, как мы видели, она всячески подчеркивает.

Справедливости ради следует отметить, что не многие американские романисты до Лондона, за исключением Т. Драйзера в «Сестре Керри» и С. Крейна в «Мэгги — девушке с улицы», сумели создать яркий и реалистический портрет американской женщины. Так что недостаток Лондона в известной степени являлся отражением существовавшего в американской литературе положения.

Вместе с тем отношение к образу Фроны Уэлз американских критиков менялось с течением времени. Некоторые современные исследователи творчества Д. Лондона именно во Фроне Уэлз видят «новый образ американской женщины». Показательно в этом отношении мнение известного критика Максуэлла Гейсмара, считавшего, что Фрона Уэлз вытеснила из американской литературы образ «болезненной, упавшей духом викторианской Дамы» и явилась предшественницей героинь Синклера Льюиса.

И все же следует признать, что в обрисовке образа Фроны проявилось не только неумение Лондона создать полнокровный женский образ, но и слабость его философских концепций, ошибочность его утверждений о превосходстве одной расы над другой.

Кроме «Дочери снегов», в октябре 1902 года американские читатели получили еще две книги Лондона — новый сборник «северных рассказов» «Дети мороза» и повесть «Путешествие на «Ослепительном». Рассказы в большинстве своем были опубликованы в том же году в различных периодических изданиях. Они отличаются от предыдущих тем, что в них, как отмечал сам Лондон, «читатель воспринимает происходящее с точки зрения индейцев, глазами индейцев». Сборник этот примечателен и еще в одном отношении: он положил начало длительному сотрудничеству Лондона с крупным нью-йоркским издательством «Макмиллан». Десять следующих лет оно будет выпускать все книги писателя, в том числе и его ставшие знаменитыми романы «Железная пята» и «Мартин Иден».

Приключенческая повесть «Путешествие на «Ослепительном» была написана Лондоном для детей и до выхода отдельной книгой публиковалась в юношеском журнале.

Три сборника «северных рассказов», роман и повесть — таков итог трехлетнего литературного труда Д. Лондона. Безусловно, это было значительным достижением молодого автора, который быстро становится признанным писателем со своей собственной тематикой, своим видением мира, своей манерой письма. Конечно, далеко не все читатели и критики принимали и бескомпромиссный реализм Лондона, и его энергичный стиль, и несколько грубоватый живой язык его произведений. Ряд критиков сетовали на отсутствие в его рассказах «изящества и тонкости», на избыток «вульгаризмов» в речи его героев, излишнюю «жестокость» описываемых ситуаций.

Однако эти голоса тонули в хоре похвал молодому автору. Первые сборники рассказов Д. Лондона недвусмысленно возвестили о появлении в американской литературе нового даровитого писателя, выводили американский рассказ на новые просторы. Широкая популярность большинства его рассказов определялась не только новизной и в известном смысле экзотичностью их тематики, но и той свежестью жизнеутверждения, которая так резко отличалась от сентиментальности произведений, написанных в точном соответствии с требованиями викторианской «традиции жеманности».