Сергей Батурин - «Ваш во имя революции»: Рассказ о Джеке Лондоне

В 1910 году издательство «Макмиллан» выпускает в свет четыре новые книги Д. Лондона: сборник рассказов «Потерявший лицо» (январь), сборник социологических статей «Революция» (апрель), роман «Время-не-ждет» (октябрь), пьесу «Кража» (ноябрь).

В сборник «Потерявший лицо» вошли семь «северных рассказов»: Лондон продолжал эксплуатировать однажды найденную им, но уже истощающуюся золотую жилу северной тематики.

Рассказы эти повествуют о жестоком и суровом крае, где люди живут по таким же жестоким и суровым неписаным законам. Все эти люди взяты писателем из жизни, они поставлены в жестокие условия, и часто трудно понять, что более жестоко — поведение этих людей или же условия, в которых они обитают. Жестокость их далеко не всегда может найти оправдание, но такова была правда жизни, как ее наблюдал Лондон во время своего пребывания на Клондайке, и он описал ее именно такой. В письме своему издателю Джек сообщал, что сборник «Потерявший лицо» будет его последним сборником «северных рассказов».

Тринадцать статей и эссе, составивших сборник «Революция», были написаны Лондоном в разные годы. Среди них выделяется ранняя статья Лондона — рецензия на английское издание романа М. Горького «Фома Гордеев». Лондон увидел в романе М. Горького прежде всего горячий, страстный протест против сложившихся условий жизни. Ему нравилось, что из «стиснутого могучего кулака» русского писателя «выходят не изящные литературные безделушки, приятные, усладительные и лживые, а живая правда — да, тяжеловесная, грубая и отталкивающая, но правда».

Лондону был близок реализм Горького, реализм, который, по определению Лондона, «живет и дышит в… страстном порыве». Легко понять такое восприятие романа русского писателя молодым американским реалистом. И сам он жил и дышал в том же страстном порыве, стремясь поведать миру свой взгляд на мир, рассказать о своем понимании бытия, о тех сторонах жизни простых людей, о которых нечасто писали респектабельные литературные журналы.

Роман «Время-не-ждет» — это история золотоискателя и авантюриста Элама Харниша по прозвищу «Время-не-ждет». Двенадцать долгих лет он искал золото «в сумрачном краю у Полярного круга… Вырос вместе со страной. Другой страны он не знал. Цивилизация была для него смутным сновидением, оставшимся позади, в далекой прежней жизни… Он не только рос вместе со страной, какова бы она ни была, он помог ее созиданию. Он создавал ее историю, ее географию…».

По натуре Элам Харниш — игрок, и жизнь представлялась ему в виде увлекательной и опасной игры, в которой главными ставками являются богатство и власть. Человек храбрый, прямодушный и честный, Харниш в ходе этой игры за обладание богатством и властью становится «кровожадным хищником, сущим дьяволом», зато наживает миллионы.

Харниш отдает себе отчет в том, что единственный «источник всех богатств — честный труд». Но он хорошо усвоил и другое: «Десятки и сотни тысяч мошенников просиживают ночи напролет над планами, как бы втиснуться между рабочими и плодами их труда. Эти мошенники и есть так называемые бизнесмены». Он сам принадлежит к числу этих мошенников, но считает нормальным, что живет и действует по законам джунглей американского бизнеса.

Разбогатев на Клондайке, он распродает там все свои участки и золотые прииски и с одиннадцатью миллионами долларов появляется в Сан-Франциско. История его финансовых спекуляций и сделок так же увлекательна, как и его клондайкские похождения. Поначалу большой цивилизованный город казался ему всего лишь «новой пустыней, непохожей на прежнюю». Но постепенно он изучил и город и акульи повадки бизнесменов, побывал не в одной финансовой передряге и однажды даже потерял все свои богатства, но в последний момент, благодаря своей выдержке, хладнокровию и хитрости, сумел все же заполучить их обратно. Он «превратился в завоевателя, топчущего своих побежденных врагов». Правда, это новое возвышение не прошло даром; никогда раньше не любивший спиртного, Харниш теперь пристрастился к вину.

Но вот в жизнь Харниша «как-то незаметно, словно невзначай» входит стенографистка Дид Мэсон. И вторая половина романа — это описание того, как под благотворным влиянием любви к Дид Время-не-ждет становится снова простым и добрым человеком. Он теряет все свое состояние и поселяется с женой на скромном ранчо. Однажды Харниш случайно натыкается на золотую жилу, и в нем вспыхнул было азарт старого авантюриста. Но вот до него донесся голос жены, сзывавшей кур, и Харниш медленно засыпает место, где жила выходила на поверхность земли.

В романе, особенно в его первой части, есть немало сильных, хорошо написанных правдивых страниц. Журнал «Букмен» так оценил эту вещь: «В романе проявляется Джек Лондон, который не желает более проповедовать свой весьма занятный радикализм, но который готов возродить свою славу мастера прозы…»

Почему же в таком случае книга оставляет чувство разочарования? Ответ на этот вопрос заключается в фигуре главного героя и в той жизненной позиции, которую он занимает. Д. Лондон утверждал, что «Время-не-ждет», так же как «Мартин Иден» и «Морской волк», создан им в качестве «обвинительного акта против индивидуализма».

Трудно оспаривать это утверждение автора. Но если Мартин Иден и Волк Ларсен кажутся взятыми из гущи жизни, то Элам Харниш представляет собой фигуру, лишенную главного — того духовного стержня, вокруг которого формируется человеческий характер.

Превращение Харниша из азартного «короля Клондайка» в циничного, расчетливого и удачливого бизнесмена является логическим развитием заложенных в нем задатков, закономерно вытекает из его жизненных убеждений. Но его решающий шаг — отказ от борьбы за сохранение баснословного богатства, неожиданное и противоречащее его характеру желание найти покой на ранчо с любимой женщиной — никак не вытекает из того, что читатель знает о Харнише, безжалостном и бессердечном воротиле в мире жестокого бизнеса. Превращение матерого волка из джунглей большого бизнеса в невинную овечку на ниве фермерства слишком неправдоподобно. Вся эта душещипательная история воспринимается не как зарисовка из жизни, а как результат литературных упражнений даровитого автора.

На неубедительность поступка Харниша обращал внимание писателя в шуточной форме в одном из своих писем его издатель Бретт: «Когда вы, в образе Время-не-ждет, отказались от 50-миллионного богатства (или это было 150 миллионов?), вы могли бы, по крайней мере, дать возможность вашему бедному издателю хоть как-то попользоваться вашей щедростью».

В связи с романом возникает еще одно соображение. Известно, что именно в этот период Лондон серьезно подумывал о том, чтобы бросить писательское ремесло и стать землевладельцем-бизнесменом. История Харниша, несомненно, отражает перипетии внутренней борьбы автора романа, стремившегося, подобно своему герою, найти покой в трудах на лоне природы. Харниш пытался выбраться из тисков большого бизнеса, а Джек — из засасывающего потока литературной работы. Ни тому, ни другому любимое дело уже не приносило былого удовольствия, они пытаются найти выход на пути возвращения к земле в форме увлечения фермерством. Утопичность взглядов самого Лондона явилась первопричиной схематичности и сентиментальности образа Харниша. Установка писателя, противоречащая и самому его характеру, обернулась серьезным литературным просчетом.