Ирина Дементьева - Командировка

Так впустую пропадали минуты, часы, целые сутки. Лишь 10 сентября, когда всех Дмитренко, разумеется, уже не было в живых, в Бекдаш поступила депеша, подписанная зам. министра внутренних дел Туркмении полковником милиции П. Вольхиным: «Организуйте поиск без вести пропавших Дмитренко тчк Сообщите результаты поиска 26 августа какой территории обнаружена машина тчк Результаты поиска докладывать МВД ТССР каждые пять суток».

Да, да, никто из официальных и полномочных лиц, служебным своим долгом призванных спасать семью Дмитриенко, не бездействовал. Листая бумаги в Новом Узене, Красноводске, Бекдаше, мы видели и ощупывали вещественные доказательства их участия в спасении семьи Дмитренко, переписку, телеграммы, рапорты, директивы, постановления. Вот датированный 18 октября ответ начальника отдела Министерства внутренних дел Туркменской ССР Ю. Куроедова на письмо брата погибшего Дмитренко. В нем сообщается, что «…на поиск заблудившихся ваших родственников были привлечены соответствующие силы и средства органов внутренних дел с использованием авиации…»

Можно сказать и так: «соответствующие силы». А следовало бы — два милиционера. Можно заявить: «авиация», а честнее — прилетевший и тотчас улетевший из-за отсутствия горючего вертолет. Неловко говорить о грозных, но безнадежно запоздалых ультиматумах, которые предъявлялись строителям газопровода, с неохотой выделившим на поиски арендуемый ими самолет. Трудненько было возражать, когда их руководитель жестко сказал: «Для спасения людей мы пошли бы на любые убытки. А для спасения вашей репутации — извините, не хочется…»

Между прочим, в Бекдаше у строителей газопровода в августе потерялась машина. Водитель грузовика тоже взял восточнее и «промахнулся» мимо. Нашли на третий день, живого. Как искали? Ставили в шеренгу весь наличный транспорт и «гребенкой» прочесывали степь. Ну, и, конечно, самолет. Шеренгой, взявшись за руки, помнится, искали в лесу под Качканаром заблудившуюся девочку, чуть не весь комбинат вышел. Авиация сняла людей со льдины в разбушевавшемся море…

В Арктике, этом самом старом из молодых труднодоступных районов страны, сложились четкие традиции взаимовыручки, отработанная реакция на сигнал «человек в тундре», «человек в море». Такой спасительной «цепочкой» не обзавелись еще в других вновь осваиваемых районах, не довели ее хотя бы до уровня инструкции.

Велика наша страна. Девственна и крута еще природа многих ее краев. Стоят современные города и поселки, а за чертой асфальта начинается пустыня, тайга, тундра, океан. Благоустройство, привычный комфорт рождают обманчивую иллюзию безопасности, притупляют чувство осторожности. Разве один Дмитренко решился ехать через дикую безводную степь на «Запорожце»? Да нет, ездят и другие, сообразуясь с расписанием судов, идущих на восточный берег Каспия: шевченковские — на Бекдаш, бекдашские — на Шевченко.

Кто же займется степным бездорожьем, с его ста дорогами, накатанными самосвалами, бензовозами и водовозами, экспедиционными «газиками», тракторами и вездеходами нефтяников, геофизиков, трубопрокладчиков? С самолета особенно хорошо видно внизу густую паутину прямых как стрела, пересекающихся под всеми углами линий. Это не проселки, здесь нет сел. Это, как мы говорили выше, брошенные дороги. Их накатали к временной буровой, к поисковому вагончику. Но на сухом плоскогорье, как на Луне, след впечатывается почти навечно. Из ста дорог ездят в основном по трем. Их нет в атласах, но они уже есть в реальности. Так нельзя ли их отличить, узаконить и обозначить? При выезде из городов и поселков поставить стрелки, на главных узловых перекрестках — указатели. Это же недорого стоит, а сбережет жизни. В иных местах необходима воздушная служба ГАИ.

Но о чем мы? Так и будет казаться, что не о том, не о том. И потому пусть простит нас читатель: нет у этой статьи логического конца. Надо всем, виноватым и невиноватым, вернуться к началу и просто перечитать записки, оставленные Галиной Дмитренко: и «была бы рядом твоя криничка», и «идите искать», и «люди, помогите», и каждое слово, и «это конец». Неужели страшная беда ничему не научила? Даже степь бережет следы.

Красноводск — Бекдаш — Новый Узень.

Примечание автора.

Статья «Идите искать» обсуждалась на коллегии Министерства внутренних дел. Постановка вопроса была признана правильной. Ряд должностных лиц из г. Новый Узень были отстранены от работы, другие получили строгие взыскания. Взыскания получили и сотрудники туркменской милиции, не принявшие своевременных мер к спасению семьи Дмитренко. Разработан комплекс мероприятий по предупреждению подобных трагических случаев и экстренному спасению людей, потерявшихся в пустыне.

Трактор в Эмбу не пришел ни к двенадцати, ни к часу, ни к двум. Правда, тракторист честно предупредил: буран, хорошо, если к двум пробьемся. Но вот уже и три, и четыре, и пять. …На руднике телефон оборвали, звонят в больницу, и на свою перевалочную, и в дом заезжих. Ни желтого трактора, ни четырех путников — двоих мужчин и двух женщин — никто в Эмбе не видел.

Жена Поварова, Катя, металась между домом и конторой рудника. Казнилась: зачем отпустила хозяина и Валю.

Сама, своей волей отпустила. В три часа ночи, в буран, подняла мужа, побежала на квартиру к фельдшерице, разбудила директора рудника Даутова, чтобы дал транспорт. И Даутов, слова не говоря, вскоре сам пришел к дому Поваровых. Хотел послать автомашину «Урал», но тут все согласились, что можно обойтись трактором. Один лишь тракторист Васильев как чувствовал — не поеду. Он в два часа ночи вернулся с тяжелейшей смены, выводил в буран машины и людей из карьера, но тут собственная жена на него напустилась: совесть, дескать, у тебя есть? И Васильев пошел заводить.

Григорий Васильев — тракторист опытный, дорогу на Эмбу ему ли не знать, если без него и без сменщика его Ришата Харисова этой дороги вообще бы не было! Каждый раз как автоколонне с рудой идти, так вперед посылают их «деда» — так уважительно зовут здесь незаменимый «ДЭТ-250» — пробивать новую колею. И не Васильева вина, что они сбились: накануне геологи проложили дорогу на Сарлыбай, и чужая бровка увела их влево!

К рассвету буран стал понемногу стихать, а все равно ничего не видно — разлит над степью сухой туман, снежная мгла, белое безмолвие. Остановились. Местность как будто незнакомая. Васильев попробовал взять вправо, потом опять вперед…

В конторе Катю Поварову утешали: может, на камень налетели, поломка случилась, стоят, ремонтируются. Екатерина только в отчаянии махала рукой: да стоять-то им нельзя!

Женщины плакали, жалели Валю, молодую невестку Поваровых. Прислали-де сироту поварихой в Юбилейный, всего год и проработала в столовой, жизни еще не видела и вышла за Сашу Поварова, а того в армию призвали. Правда, Поваровы — семья в Юбилейном известная, можно сказать, первооткрыватели рудника, старожилы. Старший брат Михаил Иванович, его жена Зинаида Тихоновна, штукатур, своими руками обмазывали глиной первый камышовый барак. Позже уж приехали Александр Иванович Поваров, плотник, и Василий Васильевич Поваров, двоюродной брат, водитель «БелАЗа», с семьями. У Александра и Екатерины Поваровых три сына, а хотели дочку. Приветили, полюбили Валю, да вот и потеряли в степи, еще и вместе с главой семьи.