Александр Стерлигов - Опальный генерал свидетельствует. Канцелярия предательства

Получив портфель министра, г-жа Памфилова в борьбе с привилегиями стала применять более гибкие стандарты. Когда она сообщала демократической общественности на страницах газеты «Аргументы и факты», что привилегии в ее правительстве упразднены, то она, видимо, «не знала», что в дачном поселке, где занимают дачи высшие государственные служащие, выделена дача и ей; продукты питания им продаются в несколько раз дешевле, чем обслуживающему персоналу.

Однажды ко мне пришла группа депутатов и ознакомила с постановлением, которое они приняли сами. Из него вытекало, что в связи с предстоящим повышением цен на автомобили они быстро организовали очередь на их покупку и потребовали в течение двух недель продать им 500 автомашин. К тому времени последние имевшиеся у Правительства 600 автомобилей бы-лили переданы в распоряжение работников сельского хозяйства для поощрения отличившихся во время уборочной кампании 1990 года.

Атака депутатов на меня и И. С. Силаева была столь энергична, что последний не выдержал и дал распоряжение немедленно подготовить постановление о возврате отданных в «сельское хозяйство» автомобилей и продать их депутатам. Когда в очередной раз пришли два депутата из Ростова-на-Дону и от имени депутатов сказали, что им немедленно нужны автомобили, то моему терпению пришел конец. Я сказал им: «Неужели вы не понимаете, что если эти машины, предназначавшиеся, может быть, кому-то из доярок в Ростовской области, будут возвращены и переданы вам, то в вашей же областной газете не появится сообщение по этому поводу? Как вы тогда будете выглядеть перед вашими избирателями?» Народные избранники, сидящие напротив, не смутившись, заявили: а если что-то случится в избирательном округе, часа в два ночи им позвонят, на чем же поехать? На этот «довод» не нашлось, что ответить и я сказал, что автомобили они получат, возможно, когда меня уже не будет в качестве Управляющего Делами.

Не менее удивляли и методы подбора и назначения высоких государственных служащих. Складывалось впечатление, что, как и прежде, кадровая политика определялась в некоем «Политбюро», которым являлось окружение Б. Н. Ельцина, использовавшее близость к лидеру для наушничества, интриг и устранения неугодных им лиц.

Неожиданно И. С. Силаев предложил мне возглавить Комитет по общественной безопасности. (Им тогда еще владела иллюзия, что он определяет кадровую политику!). Судя по всему, он понимал важность для правительства этой государственной структуры. Так же, видимо, считали и «верные стражи» Б. Н. Ельцина. Начались интриги. Тут же «поползли» слухи, что И. С. Силаев окружает себя кагэбэшниками, которые могут организовать заговор. Через некоторое время И. С. Силаеву жестко и недвусмысленно было сказано, что первым заместителем Председателя Комитета по общественной безопасности должен быть народный депутат майор В. Н. Лопатин. И. С. Силаеву оставалось только руками развести.

Кто-то продолжал традицию «укрепления» правоохранительных органов партийно-комсомольскими кадрами. Организация В. Н. Лопатиным (в бытность его на службе в полковом или гарнизонном клубе) университета марксизма-ленинизма, по-видимому, считалась достаточной партийной школой, чтобы возглавлять Комитет по общественной безопасности.

Я более не интересовался у И. С. Силаева, следует ли мне готовить программное выступление в Верховном Совете. Без слов была ясна ситуация. Поскольку диссертаций о непобедимости идей марксизма-ленинизма не защищал и не имел чести быть в друзьях у фактического правителя Россией Г. Э. Бурбулиса, то я со своим прошлым сотрудника контрразведки окружению Ельцина не подходил. Опасались, что я вдруг буду играть какую-нибудь роль не под их диктовку.

Новые соискатели государственных должностей принесли в Белый дом своеобразный стиль жизни и манеры. Они быстро доказали Силаеву, что именно они должны располагаться в Белом доме, желательно на этаже рядом с Председателем Совета Министров. В итоге Силаев, опасаясь наушничества Лопатина Ельцину и его аппарату, поручил разместить их в Белом доме за счет уплотнения правительственного аппарата. Так по соседству с кабинетом Управляющего Делами оказался В. Н. Лопатин. Никто не знал, что он и его аппарат делает. Известно было только, что руководители Комитета по общественной безопасности регулярно бывали в том крыле здания, где находились служебные помещения Председателя Верховного Совета республики Б. Н. Ельцина. После таких посещений от них исходили разговоры о том, что нам осталось работать недолго, и что скоро нас всех выгонят…

Я все больше приходил к убеждению, что люди, пришедшие в коридоры власти из карьеристских побуждений, не выведут Россию из кризиса. Они не старались овладеть искусством управлять полуразрушенным государством; они искали славы и высокого положения. В этом ощущалась их ущербность, проявлялся тщательно скрываемый комплекс неполноценности, слышалась давняя, затаенная обида. По опыту я знал, что с таким «багажем» трудно и почти невозможно стать не только государственной личностью, но и личностью вообще.

Позднее, в августе 1991 года вновь столкнулся с В. Н. Лопатиным в Белом доме во время путча. Он несколько раз появлялся в расположении штаба обороны. К слову сказать, я, как помощник вице-президента Руцкого А. В. участвовал во всех событиях в эти печальные дни, летал вместе с Руцким и в Форос, где находился Президент еще существовавшего СССР. Так вот, майор В. Н. Лопатин, появляясь в штабе с неведомыми целями, уже больше не говорил, что нас всех выгонят, что мы лишние в новом демократическом правительстве. Он утратил горделивый вид, заметно сник и помалкивал. Спустя несколько дней после путча узнал, что Лопатин из майора запаса произведен в полковники. Насколько знаю, подобный стремительный «рост» за последний десятилетия испытал только один русский офицер — космонавт № 1 Ю. А. Гагарин. Какой космический полет совершил «народный избранник» В. Н. Лопатин, до сих Лгтор остается загадкой. По-видимому, то же неведомое «Политбюро» открывало ему дорогу к генеральским погонам, Теперь он был смешон, ибо тривиальная эта история напоминала плохую комедию.

Другим примером решения кадровой проблемы явилась неподдающаяся пониманию с точки зрения здравого смысла ситуация вокруг созданного И. С. Силаевым Инновационного Совета при Председателе Совета Министров. Председателем этого Совета был назначен Ю. А. Лебедев — народный депутат от Горно-Алтайской автономной области.

С самого начала было ясно, что сам Председатель, конечно, не имеет возможности сколько-нибудь систематически заниматься Инновационным Советом. Определение места Совета при Председателе Совета Министров означало лишь свободу рук для Лебедева, так как никто помимо Силаева не мог вмешиваться в его деятельность. Лебедев, расположившийся по соседству со служебным кабинетом И. С. Силаева, использовал покровительство Председателя правительства в полной мере. Он, пожалуй, единственный служащий такого ранга, не являлся членом правительства, но тем не менее мог входить в кабинет Силаева в любое время и решать любой вопрос.