Роман Василишин - Сверхновый завет

Первая группапредполагает, что люди чести принимают правила игры и добиваются материального процветания в Матрице, демпфируя гул совести на этом пути разными симулякрами, вроде параллельного вершения благотворительности либо спонсирования социально-реформаторской деятельности других граждан.

Вторая группапредполагает попытки организовать социальное движение в поддержку коллективистских идей или даже борьбу за социальную справедливость. Одна из форм такой деятельности — просветительство масс. Некоторые люди чести пытаются нести свет высоких идеалов даже внутрь правящей элиты, которая в нынешней Матрице состоит из наиболее отпетых агрессоров, мародеров и стяжателей, с вполне предсказуемым нулевым итогом!

Естественно, что никакие из подобных стратегий не ведут людей праведных хоть к какому-то позитивному результату. С одной стороны, разумные социальные начинания, построенные для справедливого удовлетворения коллективных целей вроде кооперативов или коммун, по всему миру подвергаются давлению или прямому уничтожению властными группами. С другой стороны, разные симулякры справедливости, типа благотворительных фондов, повально манкируются и используются для особо циничного стяжания под видом социального вспоможения.

Любую общественную организацию или партию, учрежденную даже самыми искренними идеалистами, немедленно огромной массой наполняют индивидуумы, воспринимающие мир сквозь призму «естественности» — личной выгоды. Сюда следует присовокупить еще и фактор ресурсного дефицита, характерный для подобных идеалистических стартапов, так как все капиталы общества сосредоточены главным образом у врагов социальности и солидарности.

Ну и, наконец, попытки проповедовать внутри элиты, как и заниматься социальным просветительством низов, самим общественным сознанием воспринимаются некоей опасной блажью или даже идиотизмом.

Настало время подвести краткий промежуточный итог, встроив эту информацию в постполитологическую Матрицу, в которой мы ранее выделили три главные общественные страты — Кагал, Пастыри и Скот. Так вот, количественное распределение по этажам общественной пирамиды людей-созидателей и людей, воспринимающих себя мыслящими животными, выглядит следующим образом.

Внутри Кагаласоциальные созидатели не присутствуют вообще либо их присутствие намеренно скрыто от глаз общества.

Внутри национальной элиты«людей чести» найти, вероятно, еще можно, ибо они там должны оставаться еще с прошлых, социалистических времен. Но реальность такова, что количество их во власти и в тех кругах социума, где принимаются общественно значимые решения, год за годом становится все меньше, меньше и меньше.

Внутри Стада«люди правды», в основном, и подвизаются, а потому не имеют никакой возможности реализовать свои замыслы по причине всеобщего отвержения, непонимания и дефицита ресурсов.

В итоге, Кагал вполне успешно сеет в сознании масс убежденность, будто большинство людей подсознательно тянется к счастливой жизни в своем естественном животном состоянии и никакой иной счастливой жизни, кроме скотской, не бывает. Если поверить официозу, то существующее мироустроение, где наиболее агрессивные и алчные животные доминируют над всеми остальными, является самым разумным и эффективным. Кагал руками Пастырей целенаправленно и принудительно оглупляет Скот, возвращая его из человеческого в животное состояние, и это делает основную массу народа вдвойне счастливой.

Картинку портят лишь правдоискатели, которые, хоть и объявлены браком человечества, не унимаются и продолжают вожделеть странное, внося тем самым смуту в затухающий разум Стада. С другой стороны, эти самые правдоискатели ходят по замкнутому кругу и доискиваются справедливости для будущего в настоящем, используя рецепты прошлого. Озаренные коллективисты из поколения в поколение пытаются пробудить сумеречное сознание народных масс, искренне веруя, будто те способны к пробуждению под воздействием слов! Но этим наивность людей-созидателей не ограничивается. Многие все еще искренне веруют, будто народные массы, состоящие из деградирующих зверолюдей, можно не просто разбудить, но и подвигнуть их на социальный протест! А вершина наивности «людей правды» — это святая вера большинства из них, будто животные в человеческом подобии не только пробудятся, услыхав их призыв к социальному действию, но еще и этому призыву последуют! И, наконец, за пределами рационального обитает святая вера многих из «людей чести», будто народные массы можно не только пробудить, призвать к социальному действию, подвигнуть к борьбе в реальной жизни, но еще и с их помощью победить, разрушив инфраструктуру мировой несправедливости!

Очевидно, что пройти все ступени на этом пути в тупик возможно лишь за долгое время, в конце которого придет понимание тщетности усилий. Но минуют годы, жизни творцов растратятся попусту и им уже поздно будет что-то менять. Придет следующее поколение «людей правды», и оно пойдет по тому же пути в никуда, чтобы за ним по тому же пути пошло будущее поколение. Понятно, что народные массы не пробудятся от слов, не услышат разумных речей, не вступят в борьбу и, естественно, не свергнут власть Кагала, опираясь на слова. А причина в том, что Кагал точно знает, с кем имеет дело в роли друзей и врагов, зато от людей чести эти знания сокрыты.

Навскидку ситуация навевает полнейшую безнадегу. Современный социум, вроде ФУРФ, отстроенный на фундаменте животного начала, даже впадая в тяжелейшую социально-экономическую деградацию, до самого своего последнего дня остается стабильным и устойчивым. Все наиболее крупные и агрессивные хищники, как и предполагалось, в мире животных оказались наверху. Все падальщики, как это и требовалось доказать, изначально попали в обслугу хищников и устроились в ней с огромным комфортом, так как животное мироустройство — это царство смерти. Мелкие хищники, которые тоже рассчитывали попировать на крови, вдруг поняли, что не могут тягаться с крупными, а потому вынужденно стали новыми падальщиками на подхвате у старых падальщиков. Ну, а все травоядные, веровавшие, что обретут в дикой природе каждый себе для прокорма самые щедрые заливные луга, нынче бродят по вытоптанным пустошам, перебиваясь прелой прошлогодней соломкой. Удел травоядных — быть пищей, и никакого иного предназначения, никакого иного смысла в их жизни никогда больше не будет. Судьба постсоветской интеллигенции нееврейской национальности — тому яркое подтверждение.

Однако у общества джунглей, абсолютизированного современной элитой, имеются два изъяна. Первый изъян — фатальный. В социуме с таким внутренним устройством для крупных хищников отсутствуют берега, а у их жертв — возможность спрятаться от погибели, расплодиться и нагулять жирок. В таком «социальном биоценозе» кормовая база джунглей неумолимо сокращается, и с какого-то момента, даже если зарезать и поголовно пустить на котлеты всех травоядных, хищники уже себя не в состоянии прокормить. В итоге, тем придется на первых порах изничтожать конкурентов в своих рядах, а затем — подохнуть с голодухи в зуботворной пустыне.