Александр Афанасьев - Уральский узел

Все были против, и никого не было «за». То есть, вменяемой программы, которая могла бы объединить всех — не было. Вообще, нормальная альтернативная программа была у коммунистов — но возвращаться к пустым полкам и разрешениям на выезд — мало кто хотел. К тому же — они попытались «причесать» свою программу и теперь правые обвиняли её в том, что она слишком левая, а левые — в том, что она слишком правая, без экспроприации экспроприаторов. Митинги шли, словеса лились, и мало кто что понимал — но над всеми витало «так больше жить нельзя!». Очень опасный момент, потому что следующая мысль — «хуже уже не будет» — а потом осознание того, что будет, причём ещё как! Мы уже это проходили. И теперь — похоже, пошли на второй круг…

Я сделал кое-какие распоряжения, подписал бумаги. Новые зловещие признаки — стали менять доллары из-под полы, а в обменниках — теперь долларов не было. Это признак того что доллары аккумулируют и вывозят — бизнес начал голосовать ногами. Банки пока со скрипом, но работали, правда, меня эти проблемы не касались — мои дела велись в дочке одного из самых известных банков Сити, причём лимиты на риск меня не касались.

Такова была цена предательства.

В Кремле были новые признаки беды. Например, открыто стоял бронетранспортёр, около него — были солдаты Кремлёвского полка. Там дальше был постоянный митинг — после того, как Бельский решил вынести из Мавзолея труп Ленина — коммунисты установили там круглосуточный пикет.

Очень своевременное решение.

В приёмной Бельского было накурено. Меня заставили прождать больше часа, не знаю, специально или нет.

Увидев Бельского я… я просто его не узнал поначалу. Ведь он приходил в власть молодым, его даже человеком среднего возраста назвать было трудно. У него была красавица жена модельной внешности, хорошая улыбка, и он реально мог заводить публику. Теперь передо мной был человек, постаревший лет на пять — семь, с упрямыми складками возле рта и проседью в волосах. На сей раз он не вышел мне на встречу, не предложил кофе и даже не пересел за столик, чтобы подчеркнуть — пусть и символически — наше равенство. Вместо этого — он остался за своим столом, и указал мне на место за столом приставным.

Но мы не гордые. Посидим…

Бельский раскрыл какую-то папку.

— Удивительные вещи мне о вас рассказывают, Владимир Иванович…

…

— Например, вот, ваш визит в Казахстан. Доложите?

— Охотно. Урал — просто обречён на сотрудничество с Казахстаном по всем направлениям. Мы заинтересованы в участии в казахстанских проектах свободных экономических зон, в частности в Астане и Алма-Ате. Казахстан готов в течение семи лет закупать наши электропоезда для полной замены устаревших на железнодорожных узлах, прежде всего в Астане и Алма-Ате. И вагоны — мы поставим туда современные грузовые вагоны с увеличенным межсервисным пробегом. Часть сделки будет оплачиваться бартером — через поставки электровозов с предприятия в Астане и поставками зёрна — но продукцию из него мы будем делать уже сами. Казахстан готов предоставить решим наибольшего благоприятствования нашим мясникам и птичникам — мы строим промышленные комплексы, а они обеспечивают нас дешёвыми кормами. Казахстан готов закупить у нас услуги по нефте и газосервису, в большей части отказавшись от услуг международных нефтесервисных компаний…

— Ваши услуги нефтесервиса? — перебил Бельский

— Мои — хладнокровно подтвердил я — кроме того, Казахстан заинтересован в сотрудничестве по линии оборонной промышленности. Сейчас не лучшее время — но у них фактически срывается контракт с южноафриканцами. Те построили им сборочное производство бронетехники, но она не проходит испытаний Минобороны. Речь может идти о том, что Уралвагозавод может разработать специально для Казахстана унифицированное семейство тяжёлых колёсных боевых машин, в том числе с танковой пушкой, а Казахстан — в течение десяти — пятнадцати лет проведёт перевооружение. Условия страны таковы, что…

— Кстати, про танковые пушки…

…

— ФСБ докладывает, что вы договорились о неких поставках. С советских баз хранения.

Бельский перелистнул материалы в папке.

— Кроме того, вы заказали одну тысячу пулемётов калибра двенадцать и семь, с поставкой в течение года с предприятия в Уральске. Из них пятьсот в пехотном и пятьсот — в тумбовом, морском варианте. Помимо этого — Казахстан выступит конечным покупателем в закупке боевых патронов в Узбекистане. Специалисты с Казахстана — участвуют в восстановлении производства пулемётов в Златоусте и патронов в Юрюзани. Вместе с китайцами.

…

— Зачем морской вариант? — спросил Бельский

— Он ставится на машины. Морской — он только по названию.

— И вы кроме этого, просите перевести производство из Тулы в Златоуст. ФСБ насчитало, по крайней мере, три линии ваших контактов по вопросам закупки оружия. Казахстан, Китай, Узбекистан.

…

— Зачем это вам? — спросил Бельский

— Затем, что я не могу чувствовать себя в безопасности. Затем, что вы здесь — а я там. Я не уверен, что Россия сможет защитить меня там.

— Вы превышаете свои полномочия — сказал Бельский — что будет, если каждая губерния будет закупать оружие и боеприпасы?

— Возможно, будет неплохо. По крайней мере, это будет значить, что они готовы сражаться.

— Сражаться — с кем?

— Почему «с кем»? Может, для начала задаться вопросом «за что?»

Бельский молчал минуты две. Потом заговорил

— Вы, как предприниматель, не можете не понимать, что предыдущая политика войны со всем миром на внешнем фронте и затыкания ртов на фронте внутреннем — зашла в тупик. Вы не первый губернатор, с которым я встречаюсь за последние недели. И всем я задаю ровно один и тот же вопрос — вы готовы взять на себя ответственность за срыв реформ? За срыв того пока минимального взаимопонимания, которое удалось установить с Западом и которое пока базируется только и исключительно на надеждах Запада на то что у нас все получится?

— Можно вопрос? Только честно.

…

— Зачем вы отделили Кавказ?

— Кавказ…

…

— Вы не хуже меня понимаете, что Кавказ это не Россия. Удерживать его силой — было бессмысленно, как в своё время бессмысленно было силой удерживать Польшу — стало только хуже. В составе одного государства не могут быть народы, которые столь явно ненавидят друг друга. Кроме того — Кавказ всегда был глубоко дотационен и…

— Вы понимаете — перебил я — что Кавказу некуда деваться, кроме как начинать набеги на нас…

— Этого мы не допустим. Международное сообщество заинтересовано не меньше нашего в недопущении попадания Кавказа под власть террористов…

Бельский ещё что-то говорил — а я сидел и думал про себя — какой идиот. Если бы он сказал, что это тактическое отступление с целью замкнуть весь взрывной потенциал Кавказа сам на себя я бы понял. Хотя и это — была бы ошибка…