Евгений Стригин - Эра дракона

«…На долгие годы на Дальнем Востоке появился фактор враждебности Китая, ставший предметом особых политических и военных забот для нашего государства. Эта враждебность явилась результатом действия целого пучка причин, часть которых находилась в Китае, а часть — может быть, большая — у нас, в Кремле» [416] Леонов Н, С. Лихолетье. М.: Эксмо, Алгоритм, 2005. С. 145. . Слова эти принадлежат человеку, который длительное время занимался аналитической работой в КГБ СССР. Ему по должности полагалось знать то, что не знали многие другие. Знать, понимать и анализировать.

«Обстановка в самом Китае в это время характеризовалась резким обострением противоречий, длительное время развиваясь в скрытой форме…» [417] Владимиров О. Советско-китайские отношения в сороковых — восьмидесятых годах. М.: Международные отношения, 1984. С. 163.

«Когда в Китае усилилось недовольство авантюристической политикой Мао Цзэдуна, оппозиция выступила с косвенной критикой линии Мао, справедливо обвинив последнего в нарушении основной доктрины Конфуция — заботы правителя о благе народа…» [418] У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана. М.: Прогресс, 1980. С. 10.

Если в стране возникают проблемы, то часто в окружении правителя появляются люди, желающие сменить его. Конечно, они были и раньше, но сидели тогда тише воды, ниже травы. А вот только как появилась возможность — тут же стали поднимать голову.

Что мог делать Мао, после того как он довел страну до развала экономики, если он не находил взаимопонимания с Советским Союзом, готовым поддержать его противников? Выход нашелся.

«Важным побудительным мотивом враждебной СССР политики Пекина явился еще один стереотип мышления: для того, чтобы держать народ в повиновении, нужен внешний враг; если его нет, его надо придумать. Запутавшись в противоречиях, столкнувшись с гигантскими проблемами, стоящими перед Китаем, не будучи в состоянии улучшить жизнь трудящихся, правящие круги КНР пытались и пытаются убедить китайский народ, будто ему угрожают с севера, что СССР якобы окружает Китай, что у него нет другого выхода, кроме как трудиться, подчиняться директивам центра и ничего не требовать взамен» [419] «Проблемы Дальнего Востока», 1982, № 2, с. 17. ,

«Во второй половине 1966 года группа Мао Цзэдуна развертывает фронтальное наступление на позиции социализма в Китае, начинается погром партийных организаций КПК, террор в отношении коммунистов. На состоявшемся в августе 1966 года XI пленуме ЦК КПК провозглашается задача осуществления так называемой «культурной революции» [420] Владимиров О. Советско-китайские отношения в сороковых — восьмидесятых годах. М.: Международные отношения, 1984. С. 183–184. .

При помощи молодежи Мао наносит удар по своим политическим конкурентам. Он разгромил значительную часть партийно-государственного аппарата. «В годы «культурной революции», развязанной Мао Цзэдуном, от репрессий так или иначе пострадали около 9 миллионов кадровых работников. Огромная цифра, если иметь в виду, что в 1965 году всего в Китае их насчитывалось 11,3 миллиона. Одни были смещены с постов, другие — понижены в должности, третьи — подвергнуты нападкам в печати. Около 2 миллионов ганьбу [421] Ганьбу — кадровые работники аппарата власти. были, как выражаются в Китае, «доведены до смерти» [422] «Новое время», 1981, № 46, с. 24. .

«…С осени 1966 года, когда партийный аппарат был парализован, вакуум власти стали заполнять различные ультралевые организации…» [423] Барач Д. Дэн Сяопин. М.: Международные отношения, 1989. С. 161.

«Важнейшей отличительной чертой «культурной революции» с самого начала стало ее ярко выраженная антисоветская направленность…

После XI пленума ЦК КПК антисоветская кампания в КНР, и до того носившая весьма широкий размах, вспыхнула с новой силой. Основным местом провокаций стала улица в Пекине, на которой расположено советское посольство» [424] Владимиров О. Советско-китайские отношения в сороковых — восьмидесятых годах. М.: Международные отношения, 1984. С. 187. .

Но хунвейбины могли только разгромить, созидать с их помощью было гораздо сложнее. Тут вспомнили старое правило: мавр сделал дело, мавр должен уйти. Их и увели с улиц городов.

«Осенью 1967 года Мао Цзэдун приказал армии «восстановить порядок». По его приказу армия применила силу против тех самых хунвейбинов, которые годом раньше насаждали «идеи великого кормчего». Упорствующие вожаки были казнены, многие расстреляны на стадионах в присутствии десятков тысяч зрителей. Масса хунвейбинов подверглась насильственной высылке в деревню без указания срока для «исправления крестьянским трудом» [425] Жедоховцев А. Н. «Культурная революция» с близкого расстояния. (Записки очевидца). М. Политиздат, 1973. С. 258. .

«…С 1967 года власть берут с помощью армии «революционные комитеты». После отправки хунвейбинов в деревню, после китайско-советских пограничных инцидентов ключевые позиции в руководстве страной начинает занимать армия. На IX съезде КПК в апреле 1969 года военные составили основную часть Центрального комитета. Офицеры бывшей 4-й армии Линь Бяо образуют в нем самую большую группу, они же занимают наиболее важные ключевые позиции в вооруженных силах» [426] Барач Д. Дэн Сяопин. М.: Международные отношения, 1989. С. 161. .

Вместо Лю на второе место в иерархии власти переместился Ли. «Его карьера была отмечена демонстрацией безграничной преданности Мао — именно Линь Бяо, например, приписывают составление «Сборника цитат Председателя Мао Цзэдуна», «красной книжечки» хунвейбинов, которые неистовствовали во время Великой пролетарской культурной революции, начатой Мао в 1965 году» [427] Великие тайны прошлого. М.: Издательский дом Ридерз Дайджест, 1998. С. 27. .

«Главная угроза Китаю — с севера», — заявил Линь Бяо на 9-м съезде КПК, где ему было дано поручение выступить с политическим докладом» [428] «Начало», 1991, № 12, с. 28. .

«Наибольшей остроты советско-китайский конфликт достиг в столкновении на границе двух стран длиной в несколько тысяч километров, — писал бывший председатель КГБ СССР Владимир Семичастный. Он пояснил: — Она тянулась по очень сложной местности, и, к сожалению, ее демаркация не была доведена до конца. И вот в тот момент, когда для подчеркивания различий между собой обе стороны выискивали любой предлог, и произошел взрыв взаимной неприязни на далеко не четко определенной линии взаимного соприкосновения» [429] Семичастный В. Е. Беспокойное сердце. М.: Вагриус, 2002. С. 323. .

«В конце июня 1960 г…китайские власти организовали инцидент на западном участке границы, в районе к северу от перевала Буз-Айгыр» [430] Капица М. С. КНР: два десятилетия — две политики. М.: Политиздат, 1969. С. 194. .