Илья Земцов - Советский политический язык

Закулисная форма замещения престижных мест — одно из средств негласной кооперации влиятельных семей. В каждой из сфер деятельности элитарный молодой человек непременно встретит людей, с которыми его связывает разного рода родство: через собственную семью или семью школьных товарищей. В каждой из сфер, в которой он будет вращаться, он встретит доверие и поддержку, симпатию и желание ему помочь. К нему никто не повернется спиной, в любом уголке страны он найдет "своих".

Его внешность, привычки, обращение сразу отличают в нем человека, получившего воспитание в С. Его знакомые и друзья служат порукой, что самые влиятельные люди сочтут его своим. Он живет в особом доме, в тщательно отделанной квартире. Его одежда, даже если она нарочито небрежна и поношена, отличается от одежды других людей не его сословия своим покроем и стилем. Она сшита обычно у лучших мастеров или куплена за границей. Он — желанный гость на пышных праздниках, устраиваемых элитой, на ее скромных и элегантных похоронах. Вместе с ней он участвует в веселых пикниках — там происходит обкатка его мыслей и чувств, его принципов и социальной ориентации.

Таким образом, выпускников С. (а затем и привилегированных высших учебных заведений) связывает сознание причастности к единому социальному пласту — к касте людей, привыкших подчинять и править. Кончив школу и вуз, они пойдут работать в партийные комитеты, министерства, в органы безопасности, на дипломатическую службу. И при всех перемещениях они уже никогда не выпадут из глубоких кожаных кресел, не выйдут из общества фигур значительных и влиятельных. Их будут всюду окружать старые приятели, они будут вращаться в мире, где политику вершат их друзья или родственники. И они знают, что со временем эта нелегкая, но приятная обязанность перейдет к ним.

"Кинофильм "Последний побег" я обсуждал в Сланцевской спецшколе, где его снимали". ("Агитатор", 1984, № 3, с. 45.)

"…нет противоречия между целями верхов и целями воспитания: их дети воспитываются в спецшколах, закрытых для народа". ("Посев", 1974, № 2, с. 46.)

— характеристика взаимоотношений партии и народа, объявленных источником силы советского государства.

Слово С. иногда используется и для определения содружества коммунистических стран. С. чаше всего сочетается с прилагательными, расширяющими и уточняющими характер С. или придающими ему дополнительные оттенки: "братская С", "боевая С.", "партийная С. " "интернациональная С", "классовая С." и т. д. Особенно распространено выражение "монолитная С."

С. нередко употребляется вместе со словами, близкими ему по значению и подчеркивающими идею общности и спаянности: "единство и С", "единодушие и С." и т. д.

Широко распространены производные от С. — "сплоченный", "сплотить", "сплочение", применяемые в стандартных словосочетаниях: "сплочение прогрессивных сил", "сплоченный коллектив", "сплотить свои ряды" и т. д.

"Враждебным проискам империализма мы противопоставляем нашу беспредельную преданность идеалам коммунизма, монолитную сплоченность советского народа вокруг партии". ("Правда", 26 февраля 1981, с. 2.)

"Патриотизм советских людей, их сплоченность вокруг ленинской партии — верный залог того, что предначертания XXVI съезда КПСС будут успешно претворены в жизнь". ("Известия", 27 февраля 1981, с. 2.)

"Съезд призвал к сплочению всех прогрессивных демократических сил Израиля перед лицом опасности фашизма". ("Правда", 16 февраля 1981, с. 4.)(Странный пример — Д.Т .)

— определение методов организации труда людей и производственных участков, объявленных передовыми и образцовыми.

Слово появилось в 1935 г., когда администрация одной из донецких шахт, уловив требования "момента", т. е. разгадав очередной зигзаг "генеральной линии" партии (Сталин в речи 4 мая 1935 года назвал кадры "самым ценным и решающим капиталом в производственном процессе"), инсценировала грандиозную мистификацию — "рекорд" Стаханова. Было объявлено, что в ночь с 30 на 31 августа шахтер Алексей Стаханов, вместо обычных 7 тонн угля, вырубил за смену… 102 тонны — в 14,5 раза больше нормы. Через 19 дней он выдал "на-гора" (по сути ему выдали) 227 тонн, перекрыв норму уже в 32,5 раза.

С. "почин" был замечен руководством и немедленно использован для усиления эксплуатации рабочих. С этого момента надлежало перевыполнять ""устаревшие" нормы если не в 32,5 то хотя бы в 3–4 раза. Иначе рабочих и особенно администрацию предприятия могли обвинить во вредительстве, саботаже, диверсиях, экономической контрреволюции.

Метастазы "С. движения" расползлись по всей стране. "Стахановцы" находились (а точнее создавались) всюду: Кривонос — на железнодорожном транспорте, Бусыгин — в автомобильной промышленности, Сметании — в обувной, сестры Виноградовы — в текстильной (вместо 26 ткацких станков они стали обслуживать… 216), Демченко — в сельском хозяйстве.

Появились и "С. дети": узбекская школьница решила собирать хлопок не одной, а двумя руками (прежде человечество до этого не додумалось). В результате она опередила… целую бригаду.

Волна "С. движения" — "штурмов", "досрочных пусков", "ударных вахт" — обрушилась на страну со страниц советской печати. 1936 год был объявлен С. Организовывались С. бригады и цеха, которые должны были стремительно повышать производительность труда и побуждать других к социалистическому соревнованию.

Организатором рекордов неизменно выступал партийный аппарат. В связи с реконструкцией советской промышленности в 30-е годы было необходимо любыми средствами поднять "трудовой энтузиазм". Вовлекая максимальное число рабочих в социалистическое соревнование, власти надеялись выполнить явно нереальные государственные планы. Средства информации прославляли "стахановцев", в пропагандистском изображении они выступали тружениками нового типа, жертвующими личными интересами во имя общества и государства.

С. "почин" как и все последующие "движения" был откровенным обманом. Рекорды производительности труда обычно ставились на бумаге в тиши партийного кабинета или в газетной редакции. Для немногих, действительно хороших работников, создавались уникальные условия. В подготовку "рекордов" включались и управления, расточающие столько средств и сил, что после очередного рекорда производство (а часто и целая отрасль промышленности) попадало в глубокий прорыв.

В том же 1935 г. пленум ЦК ВКП(б) специальным решением предписал предприятиям перейти от единичных рекордов стахановцев к массовой интенсификации труда, освоению новых методов работы. Были открыты "С. школы" (переименованные в 50-е годы в "школы передового опыта)", организовано шефство "передовиков" над рабочими, не выполняющими норм, на предприятиях создавались С. смены и участки (в 60—70-е годы переименованные в "коммунистические"). Все эти меры имели своей целью повысить производительность труда за счет более интенсивной эксплуатации трудящихся. Практически, конечно, это достигалось старым, хорошо известным методом: повышением норм выработки и снижением расценок.