Александр Тарасов - Творчество и революция – строго по Камю. Постсоветская левая молодёжь в поисках новой культуры и новой идеологии

Дело еще и в том, что левые творцы «второй культуры» просто не могут не творить – как не могли писать Пушкин или Мильтон. Они не мыслятсебя без творчества, обмена идеями и художественными образами, полноценной внутренней жизни. Они оказались в оппозиции власти, в частности, потому, что немогут по-другому жить, – и не согласны с официально предлагаемой им (в качестве «предела мечтаний» молодежи) ролью менеджера по продажам женского белья или администратора среднего звена в цехе по производству презервативов. Те, кто согласны с такой «мечтой», идут на экономические факультеты. Среди новой левой интеллектуальной молодежи учащихся и выпускников экономических факультетов, судя по всему, нет. И «капитанов бизнеса» они откровенно презирают:

Поэтому тот же Алексей Цветков стал ответственным секретарем серии «Час «Ч». Современная мировая антибуржуазная мысль» (серии, где изданы и субкоманданте Маркос, и Хаким-Бей) в издательстве «Гилея» и редактором леворадикальных книг в издательстве «Ультракультура», возглавляемом Ильей Кормильцевым – тем самым, который 15 лет назад прославился своими остросоциальными текстами для «Наутилуса Помпилиуса».

Они уже переломили ситуацию. Еще в конце 90-х востребованную этой молодежью литературу никто не издавал. Сегодня философские, политические, социологические, эстетические работы левых теоретиков издают и «Гилея», и «Ультракультура», и «Гнозис», и «Праксис», и «Панглосс», и «Ad Marginem».

Это поколение явно отличается от своих предшественников – левой молодежи времен «перестройки» и «постперестройки». Избалованные советским «социальным государством» времен «застоя», те оказались слишком инфантильными, слишком зависимыми от «общества потребления» и слишком трусливыми, чтобы выбрать путь не интеграции в Систему, а путь противостояния ей. Люди «новой контркультуры» взрослели в жестокие годы «дикого» и «криминального» капитализма, они куда трезвее и самостоятельнее. Немаловажно и то, что предшествующее поколение левой молодежи было просто глупее : во времена «перестройки» «неформалы» (в том числе и в политике) были в моде – и в «неформальные» организации (включая левые) набежала куча явных (и неявных) дураков, погнавшихся за модой. Когда мода на «неформалов» схлынула – эти люди исчезли (или превратились в анахронизм, как некоторые «ветераны» анархистского или троцкистского движения). Представители «новой контркультуры» занимаются тем, что немодно и не приносит денег . Это значит, что сепарация по критерию «fool proof» была произведена в основном до того, как эти ребята «засветились» на общественной арене.

При желании их можно, конечно, запретить. Но для этого придется вводить прямую диктатуру. И запрет ничего не изменит. Молодые интеллектуалы просто уйдут в подполье (они и сейчас, с точки зрения «больших СМИ», в «виртуальном подполье»). Их имущество – это их знания, их уровень развития, их таланты, их интеллект. Это имущество невозможно конфисковать по решению суда.

Конечно, их мало – гораздо меньше, чем слушателей «Тату» и читателей Акунина. Но умных людей всегда и везде мало.

И власть сама создала такую ситуацию, при которой этой молодежи, если она не хочет оскотиниться и утратить свое «я», не остается ничего другого , как идти в революцию.

Мир толкает их назад – в дореволюционную Россию, доиндустриальную, неграмотную, пропахшую ладаном. А они хотят вперед – в Россию постсоветскую, посткапиталистическую и постиндустриальную. Современную капиталистическую Россию они воспринимают как царство серости , скуки и убожества, подмороженную (в соответствии с заветом Константина Леонтьева) «страну теней», а грядущую революцию – как праздник , приход долгожданной весны, царство красок и цвета.

Об этом – песня «Запрещенных барабанщиков» «Куба рядом»:

8 февраля – 16 мая 2003

P.S. С момента написания этой статьи до момента ее публикации произошли некоторые события, заставляющие думать, что власти, хотя и не везде, но обратили внимание на описываемое явление. Обратили – и начали бороться. В Ярославле местная прокуратура «в порядке реализации Закона о противодействии политическому экстремизму» запретила и «Ультиматум», и «Тротиловый эквивалент». В Смоленске все издатели «Духовщины» одновременно потеряли работу – и издание перестало выходить по финансовым причинам. Точно то же самое случилось в Чите с изданием «Час Ноль», а в Тюмени – с изданием «Мертвый город». Похоже, что аналогичная судьба постигла владивостокский журнал «Зима будет долгой» (сказать, так это или нет, пока невозможно – с издателями журнала не удается связаться, достоверно известно лишь то, что журнал перестал выходить – возможно, временно).

Самым оригинальным путем пошли в Петербурге. Воспользовавшись тем, что журнал «Арт-город» не был зарегистрирован, здесь вдруг выпустили в продажу еще один журнал с таким же названием – глянцевый и абсолютно бессмысленный, но с логотипом, похожим на логотип оригинального «Арт-города». После этого «настоящий» «Арт-город» выходить уже не мог, а зарегистрировать журнал под другим названием его издателям никак не удается по причинам бюрократического характера.