Фернан Бродель - Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Таким образом, следует остерегаться рассматривать сбережения и накопление как чисто количественное явление, как если бы определенный уровень сбережений или определенный объем накоплений были в некотором роде наделены властью почти автоматически порождать производительные капиталовложения и [создавать] новый уровень прироста. Дела обстояли более сложно. У всякого общества свои способы делать сбережения, свои способы тратить, свои предрассудки, свои побуждения или свои препоны для капиталовложений.

И политика тоже играла свою роль в образовании и использовании капитала. Например, фиск «шлюзовал», переориентировал и с большей или меньшей пользой, более или менее быстро возвращал деньги, которые взимал. Во Франции система налогов означала поступление огромных сумм в руки генеральных откупщиков и чиновников финансового ведомства. По данным новейших исследований 72, последние будто бы широко перераспределяли полученные таким путем богатства в производительные капиталовложения. Во времена Кольбера или в эпоху Людовика XV они во множестве вкладывали капиталы в коммерческие предприятия и даже в мануфактурные, в особенности в привилегированные компании

==398

Vilar P. Op. cit., II, р. 482—491.

и мануфактуры. Может быть. Но давайте допустим вместе с Пьером Виларом, что сдача на откуп королевских и сеньериальных сборов в Каталонии XVIII в. была куда более эффективным каналом перераспределения, нежели Генеральные Откупа у французов, ибо такие сборы, «будучи рассеяны в руках коммерсантов и мастеров-ремесленников, включают их продукт в кругооборот торгового и в конце концов промышленного капитала и даже в кругооборот модернизации земледелия» 73. Что же касается английской системы, где налог служил гарантией выплаты консолидированного государственного долга и придавал государству не знавшие себе равных равновесие и мощь, то не было ли это еще одним, еще более эффективным способом снова включить налоговые деньги во всеобщее обращение? Даже если современники и не всегда это осознавали.

00.htm - glava21

КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЕ ВЫБОР И СТРАТЕГИЯ

74

Turgot. Op. cit., I, p. 381.

Капитализм принимает не все возможности инвестиций и прогресса, какие ему предлагает экономическая жизнь. Он неустанно следит за конъюнктурой, чтобы вмешиваться в нее на некоторых предпочтительных направлениях, что означает сказать, что он умеет и может выбирать сферу своей деятельности. Но более чем сам по себе выбор — который не перестает варьировать от конъюнктуры к конъюнктуре, от века к веку — превосходство капитализма предопределяет самый факт обладания средствами создавать стратегию и средствами изменять ее.

Для интересующих нас веков нам придется показать, что крупные купцы, хоть и были в небольшом числе, захватили ключи торговли на дальние расстояния, позицию стратегическую по преимуществу; что на их стороне была привилегия осведомленности, бесценное оружие во времена медленной и дорогостоящей циркуляции новостей; что они в общем пользовались поддержкой государства и общества и как следствие могли постоянно и самым естественным образом с чистой совестью обходить правила рыночной экономики. То, что бывало обязательным для прочих, для них не было непременно таковым. Тюрго полагал , что купцу не избежать рынка, его не поддающихся предвидению цен; то было верно лишь наполовину, да и то с оговорками!

КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ ДУХ

Следует ли тем не менее приписывать нашим персонажам какой-то «дух», который будто бы был источником их превосходства и станет их неизменной характеристикой раз и навсегда, дух, которым якобы был расчет, рассудок, логика, отвлеченность от обычных чувств,— и все это к услугам безудержной погони за прибылью? Эта полная эмоций точка зрения Зомбарта утратила

==399

75

Dermigny L Le Commerce a Canton, II, p 774

711 Glamman С Dutch Asiatic trade, 1620— 1740 1958, p 261

немалую долю своей правдоподобности. Так же как и столь распространенное мнение Шумпетера относительно решающей роли новаторства и подготовки предпринимателя. Мог ли капиталист соединять в своей особе все эти качества и все эти достоинства? В нашем объяснении выбирать, иметь возможность выбора не означает в каждом случае усмотреть орлиным взором правильный путь и наилучший ответ. Не будем забывать: наш персонаж обосновался на определенном уровне социальной жизни и чаще всего имел перед глазами решения, советы и мудрость себе подобных. Он судил по их опыту. В такой же мере, как и от самого персонажа, его эффективность зависела от места, в котором он находился,— у слияния или на окраине главных потоков обмена и центров принятия решений, которые как раз были точно локализованы в любую эпоху. Луи Дерминьи 75 и Христоф Гламман 76 имели все основания ставить под сомнение гениальность Семнадцати господ (."Heeren Zeventien"), которые управляли голландской Ост-Индской компанией. Но была

Управляющие голландской [Ост-] Индской компании. Гравюра из «Краткой истории Соединенных Провинций Нидерландов» (Амстердам, 1701г.). фото из Фонда «Атлас вин Столк».

ли нужда в гениальности, чтобы делать очень хорошие дела, если судьба дала вам родиться в XVII в. голландцем и оказаться в числе хозяев огромной машины Ост-Индской компании? «Есть глупцы и, смею сказать, дураки,—писал Лабрюйер,— которые сидят на прекрасных местах и умудряются умереть в роскоши без того, чтобы их каким бы то ни было образом можно было заподозрить в том, что они тому содействовали своим трудом или самомалейшей ловкостью. Кто-то привел их к истоку реки,

К оглавлению

==400

" La Bruyère. Caractères..., VI, 39. 7β Schick L. Un Grand Homme d'affaires au début du XVI· siècle, Jacob Fugger. 1957, p. 416. 79 См.: Vilar P. в кн.: L'Industrialisaion

en Europe au XIXe

siècle. P. p. Léon, Crouzet, Gascon, 1972, p. 423.

"' Cavignac J. Jean

Pellet, commerçant de

gros, 1694—1772.

1972, p. 156, 12 апреля

1725г.

либо же чистый случай заставил их встретиться там. Им сказали: "Вы хотите воды? Черпайте!" И они стали черпать» 77.

Не будем также думать, что столь часто подвергавшаяся обличению максимизация прибыли и доходов объясняет все поведение купцов-капиталистов. Конечно, существует столь часто повторяемое высказывание Якоба Фуггера-Богача, который в ответ на советы отойти от дел заявил, «что он намеревается зарабатывать деньги, покуда сможет это делать», до конца своей жизни 78. Но это изречение, наполовину сомнительное, как все вообще исторические изречения, будь оно даже и абсолютно подлинным, характеризовало бы лишь одного индивида в какой-то момент его жизни, но не целый класс или целую категорию лиц. Капиталисты — это люди, и их поведение разнилось, как и у других людей: одни были расчетливы, другие были [азартными] игроками, одни были скупы, другие расточительны, одни гениальны, а другие самое большее «счастливчики». Некий относящийся к 1809 г. каталонский памфлет, утверждавший, что «негоциант смотрит лишь на то и лишь то принимает во внимание, что может увеличить его капитал, неважно каким путем»79, нашел бы тысячи подтверждений в переписке негоциантов, доступной нашим глазам: не приходится сомневаться, они трудились, чтобы заработать деньги. Отсюда далеко до того, чтобы объяснять появление современного капитализма духом наживы или экономии, рассудком либо вкусом к рассчитанному риску. Жан Пелле, этот купец из Бордо, по-видимому, имел в виду свою беспокойную жизнь делового человека, когда писал: «В коммерции большие прибыли создаются в спекуляциях» 80. Да, но у этого любителя риска был брат, принадлежавший к числу благоразумнейших, и оба создали [крупные] состояния — и осмотрительный, и неосторожный.