Фернан Бродель - Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Что еще попадало в руки импортера-экспортера, так это богатства далеких стран: шелк Китая или Персии, перец Индии или Суматры, корица Ланки (Цейлона), гвоздика Молуккских островов, сахар, табак, кофе Островов [Индийского океана и Карибского моря], золото области Кито или внутренних районов Бразилии, серебряные слитки, чушки и монеты Нового Света. В этой игре купец, занятый торговлей на дальние расстояния, захватывал «прибавочную стоимость», как произведенную трудом на рудниках и на плантациях, так и созданную тяжкой работой примитивного крестьянина Малабарского побережья или Индонезии. Повторим: при крохотных объемах товара. Но когда читаешь у одного историка 91, что 10 тыс. центнеров перца и 10 тыс. центнеров прочих пряностей, какие примерно потребляла Европа до Великих открытий, обменивались на 65 тыс. килограммов серебра, что было эквивалентно 300 тыс. тонн ржи, способных прокормить полтора миллиона человек, то позволитель-

==403

Валтасар Суарес — Симону Руису, 26 февраля 1591 г. Архив Руисов, Вальядолид. " Encyclopedia Britannien. 1969, XIII, р. 524.

94 Savary des Bruslons. p. cit., V, col. 668. 5 Москва, ЦГАДА, Александр Бакстер — Воронцову, 50/6, 1788.

но задаться вопросом, не слишком ли легко недооцениваются экономические последствия торговли предметами роскоши.

Тем более что тот же автор дает очень конкретное представление о доходах от этой торговли: килограмм перца, стоивший при производстве в Индии 1—2 грамма серебра, достигал цены 10—14 в Александрии, 14—18 в Венеции и 20—30 граммов в потребляющих его странах Европы. Торговля на дальние расстояния наверняка создавала сверхприбыли: разве она не играла на [разнице] цен на двух удаленных один от другого рынках, предложение и спрос на которых, не имея представления друг о друге, соединялись лишь с помощью посредника? Требовалось множество не связанных друг с другом посредников, чтобы вступила в игру рыночная конкуренция. Но ведь если она в конечном счете начнет свою игру, если в один прекрасный день сверхприбыли с этого маршрута исчезнут, их возможно будет вновь найти на других маршрутах и в связи с другими товарами. Если перец делался общедоступен, он утрачивал свою цену, и кофе, чай, индийские хлопчатые ткани предлагали себя в качестве преемников чересчур постаревшего властелина. Торговля на дальние расстояния — это был риск, но в еще большей мере — из ряда вон выходящие прибыли. Часто, очень часто это означало выигрыш в лотерею. Даже на зерне, которое не было «королевским» товаром, достойным крупного негоцианта, но которое при определенных обстоятельствах таким товаром становилось, например во время голода. В 1591 г. голод в Средиземноморье означал поворот на юг для сотен северных парусников, груженных пшеницей или рожью, засыпанной прямо в трюмы навалом. Крупные купцы, не обязательно специалисты по торговле зерном, а вместе с ними великий герцог Тосканский, провели показательную операцию. Несомненно, чтобы отвлечь парусники Балтики от их обычных путей, они должны были дорого заплатить за свои грузы. Но продали-то они их в изголодавшейся Италии на вес золота. Завистники утверждали, что прибыль составила 300 % у таких очень крупных купцов, как Шименесы, португальцев, обосновавшихся в Антверпене и вскоре оказавшихся в Италии 92.

Мы говорили уже о португальских купцах, нелегально добиравшихся в Потоси или Лиму через бескрайние пространства Бразилии или более удобной дорогой — через Буэнос-Айрес. Доходы их бывали фантастическими. Русские купцы в Сибири получали громадные прибыли, продавая пушнину китайским покупателям либо официальным путем, т.е. южнее Иркутска, на поздно созданной ярмарке в Кяхте 93 (она позволяла учетверить капитал за три года), либо путем подпольной торговли, и тогда доход будто бы увеличивался вчетверо 94. Были ли то [просто] россказни? Но разве же англичане не начали тоже грести серебро лопатой, когда догадались о возможности добиться морским путем такого же соединения пушнины канадского севера и китайских покупателей? 95 Другим местом встречи с удачей была Япония первых десятилетий XVII в., долговременное заповедное поле деятель-

==404

96

Boxer C. R. The Great Ship from Amacon. 1959, p. 15— 16.

Шуазель ЭтьенФрансуа, герцог (1719—1785) — министр иностранных дел Франции в 1758— 1770гг. (в 1761— 1766 гг.— также морской и военный министр.) — Прим. перев.

97 Beliardy, Abbé de. Idée du commerce. B. N., Fr., 10759, f° 310 v".

9β Gemelli Caren G. F. Voyage autour du monde. 1727, IV, p. 4. 99 Lombard D. Le Sultanat d'Atjéh au temps d'Iskandar Muda, 1607—1636. 1967, p. 113.

""' Mandelslo J. A. Voyage aux Indes rientales. 1659, II, p. 346.

·* То есть снизка медных монет с квадратным отверстием в центре.— Прим. перев.

ности португальцев. Каждый год каррака из Макао — «торговый корабль» (а пао do trato) — доставляла в Нагасаки до 200 купцов, которые жили в Японии 7—8 месяцев, тратя деньги] без счета, до 250—300 тыс. таэлей, «чем весьма пользовалось японское простонародье и что было одной из причин весьма дружественного его к ним отношения» 96: простонародье подбирало крохи от пиршества. Точно так же рассказывали мы [и] об ежегодном плавании галиона из Акапулько в Манилу. Здесь тоже два не связанных друг с другом рынка, продукты которых фантастически росли в цене при пересечении океана в том или другом направлении, осыпая золотым дождем несколько человек, что одни только извлекали выгоду из таких больших различий в ценах. «Купцы Мексики,— утверждал современник Шуазеля * аббат де Белиарди,— суть единственные, кто заинтересован в поддержании сей торговли [плавания галиона] из-за сбыта товаров Китая, каковой сбыт им позволяет ежегодно удваивать деньги, кои они там используют... Сия торговля ныне производится [в Маниле] весьма малым числом негоциантов, кои за свой счет доставляют товары Китая, каковые они затем отправляют в Акапулько в обмен на пиастры, что им присылают» . По словам одного путешественника, в 1695 г., перевозя ртуть из Китая в Новую Испанию, наживали 300 % 98.

Эти примеры, перечень которых можно было бы при желании продолжить, показывают, что во время труднодоступной и нерегулярной информации одно только расстояние уже само по себе создавало обыденные и повседневные условия для извлечения сверхприбыли. Разве не утверждал один китайский документ 1618 г.: «Коль скоро сия страна [Суматра] отдаленная, те, кто туда направляются, получают двойную выгоду» "? Когда Джованни Франческо Джемелли во время своего кругосветного путешествия перевозил от гавани к гавани тот или иной товар, всякий раз заботливо выбранный с тем, чтобы он изменял свою цену по прибытии и щедро покрывал бы дорожные расходы путешественника, он, конечно же, всего лишь следовал практике встречавшихся [ему] в пути купцов. Выслушаем в 1639 г. одного европейского путешественника ί00, возмущенного способом, каким обогащались яванские купцы: они, говорит он, «являются в город Макассар и в Сурабайю за рисом, каковой они там покупают за одну связку кайшас (sata de caixas)** гайтанами, и, перепродав его, извлекают двойную прибыль. В Балабуане они закупают... [кокосовые] орехи по тысяче кайшас за сотню, а сбывая их в розницу в Бантаме, продают восемь кокосов за 200 кайшас. Они покупают там также масло этого плода. Они скупают соль Иоартама, Герричи, Пати и Ивамы. 800 гантанов обходятся в 150 тыс. кайшас, а в Бантаме три гантана стоят 1000 кайшас. Большое количество соли они доставляют на Суматру». Для понимания смысла этого текста точное значение гантана, меры емкости, несущественно. Читатель узнает мимоходом кайшас — монету китайского типа, распространенную в Индонезии; сата (sata) — это, вероятно, снизка из тысячи кайшас. Интереснее было бы зафиксировать перечисленные пункты снабжения и