Александр Севастьянов - Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

Одновременно осуществлялся массовый наплыв евреев в образовательную систему России, что для нашей темы даже более важно. По данным Слезкина, «между 1853 и 1886 годами общее число гимназистов в Российской империи выросло в шесть раз. За тот же период число гимназистов-евреев увеличилось почти в 50 раз (со 159, или 1.3 % от общего числа, до 7562, или 10.9 %)…

Чем ближе к вершине российской системы образования, тем выше доля евреев… Доля учеников-евреев в гимназиях была большей, чем в реальных училищах, а их доля в университетах – большей, чем в гимназиях… Между 1840 и 1886 годами число студентов университетов увеличилось вшестеро (с 2594 до 12 793). Число евреев среди них возросло более чем в сто раз: с 15 (5 % от общего числа) до 1856 (14.5 %). В Одесском университете каждый третий студент в 1886 году был евреем. Еврейки составляли 16 % слушательниц Киевских высших курсов и московских Лубянских курсов, 17 % – Бестужевских курсов и 34 % Женских медицинских курсов Санкт-Петербурга» [157].

Что проистекало из вышеназванных фактов? Во-первых, в 1910 году евреи составляли уже 10 % студенчества технических вузов. Во-вторых, еще с 1861 года все евреи – дипломированные специалисты получили право жить вне черты оседлости, и они же допускались на государственную службу. А результат? Общеизвестно, как показывает Слезкин, засилье евреев в предреволюционной журналистике, литературной критике, в руководстве всех политических партий левого толка и т. д. Ему вторит О. В. Будницкий в нашумевшей книге «Российские евреи между красными и белыми»: «Евреи играли заметную роль, особенно в начале XX века, в русской литературе и критике, но в большей степени в журналистике и издательском деле» [158]. Как и отчего возникла эта «заметная роль», становится ясно в свете сказанного выше.

Последствия еврейской экспансии в экономику и систему образования России были колоссальны. Главное из них в том, что, поскольку правительство изначально видело угрозу данной экспансии для коренного населения страны, оно было вынуждено постоянно принимать определенные меры для ее сдерживания. Тем самым создавая из богатых и образованных евреев, стремящихся ко всей полноте могущества и влияния в России, самую настоящую контрэлиту, заинтересованную в смене строя и режима – со всем, что из этого вытекает. И не только из богатых и образованных, увы. Но и из бедных и темных евреев, всеми силами души стремившихся, однако, к образованию, богатству, положению в обществе, могуществу, влиянию, власти. А таких были многие сотни тысяч, особенно среди молодежи. Реальная и потенциальная контрэлита России: вот во что превратилось российское еврейство за сто лет проживания в теле России. Но контрэлита всегда стремится стать элитой и ради этого готова на все, даже на революцию.

Дело еще и в том, что в начале XX века 56 % в тех же технических вузах уже составляли крестьянские дети. Получилась гремучая смесь. Главная движущая сила, пушечное мясо грядущей «социалистической» революции – русская крестьянская масса, предельно напуганная и раздраженная развитием капитализма в деревне, а потому заряженная на коммунизм и на анархизм (бунт, попросту), – посылала в города на учебу своих сыновей и дочерей. Но в России с 1880-х годов наблюдался непрерывный кризис перепроизводства интеллигенции. Так что, по статистике, уже со второго курса свежий студент, не ожидавший в будущем для себя ничего хорошего, норовил идти не в мирную профессию, а в революцию, которая в российских условиях неизбежно оборачивалась тотальной крестьянской войной. И уже со студенческой скамьи русская революционная молодежь в городах получала себе еврейских вождей. Социальная война, таким образом, повседневно скрещивалась с войной этнической. Поначалу в верхушечном своем слое (студенчество, интеллигенция), но с началом Первой мировой дело дойдет и до низов, до масс.

В этом и была главная проблема, порожденная взрывным ростом количества евреев в России. Ибо все вышеназванное создавало предпосылки для той этнической войны (русско-еврейской), о которой я обмолвился в самом начале главы.

Ради чего велась эта война? Ради того же, ради чего ведутся все войны: ради власти в стране, контроля над территорией со всеми ее ресурсами, от человеческих и ископаемых – до культурно-исторических. Важно признать, что вопрос «Кто в доме хозяин?» со всей остротой поставили именно превратившиеся в контрэлиту евреи, а русскому народу и русскому правительству приходилось на него отвечать.

Русско-еврейская этническая война, плавно переходящая в революцию, началась еще в 1870-е годы. Как яркий пример приведу Соломона Виттенберга, казненного в августе 1879 года за попытку покушения на Александра Второго с помощью бомбы с электрическим приводом. Он принципиально отказался перейти в христианство ради помилования и умер в своей вере. Цареубийца Виттенберг был первым, но далеко не последним казненным российским евреем-террористом, вставшим на путь непримиримой борьбы с национальным русским общественным строем – самодержавием.

Увы, за свои благодеяния прекраснодушный и некомпетентный царь-реформатор не дождался от евреев благодарности, но, напротив, поплатился ужасной смертью. Как известно, Александр Второй был убит революционерами-народовольцами. Идея покушения возникла в комитете подпольной партии «Народная воля», куда в тот момент входили один русский (Михайлов), два поляка (Кобылянский и Квятковский) и два еврея (Зунделевич и Гольденберг). Первым подал мысль убить императора и предложил для этого свои услуги именно Гольденберг, как стало известно позднее по его собственным показаниям, опубликованным в «Историческом вестнике» за 1910 год. Однако было сочтено неуместным передавать дело убийства русского царя непосредственно в руки еврея, нашли других исполнителей: поляка Гриневицкого и русского Рысакова. Покушение удалось 1 марта 1881 года, в Александра была брошена бомба, и ему оторвало ноги на глазах собственного внука, будущего Николая Второго.

Собственно, с подготовки этого чудовищного преступления и начинается подъем пресловутой русско-еврейской войны, начавшейся несколькими годами ранее. Процент евреев в руководстве народовольцев был высок, достигая до 30 % еще с 1860-х годов, как о том поведал профессор Эрик Хаберер в своем фундаментальном исследовании «Евреи и революция в России XIX века» (Кембридж, 1995) [159]. Этот факт, разумеется, не укрылся от внимания полиции и правительства. Но попытка Александра Третьего развернуть вспять еврейское расселение и смести с лица земли еврейских революционеров как этнокласс не увенчалась успехом и только подняла указанную войну на более высокий градус, сопровождаясь к тому же волной погромов в качестве народной реакции на жестокое убийство царя и еврейскую экономическую экспансию.