Ростислав Ищенко - Украина в глобальной политике

В ходе всех украинских выборов большинство голосов оставалось за представителями пророссийской (как их называли националисты) части общества. Правда, избранные их голосами представители правящей элиты, невзирая на свои предвыборные обещания, оставались приверженцами олигархически-бюрократически-националистического консенсуса. И все же раз за разом обманываемые пророссийские избиратели не отступали от демократического процесса, выражая свою волю на выборах.

Когда напряжение внутри олигархически-бюрократически-националистического консенсуса достигло предела и для снятия противоречий понадобилась резкая радикализация националистической политики, демократические выборы перестали отвечать потребностям политического момента. В рамках демократической процедуры националисты не могли получить столько власти, сколько было необходимо для реализации их идей – банально не хватало голосов. Поэтому и понадобилась череда государственных переворотов. Тот, кто может получить власть демократическим путем, не испытывает надобности в мятеже. Только меньшинству для реализации своих политических идей нужна революция, большинство вполне способно действовать эволюционно.

Но переход националистов от плавной, в рамках формально действующих демократических процедур, ползучей украинизации к практике политического насилия вызвал стихийную мобилизацию русскокультурной (пророссийской) части Украины. Уже в 2004 году русская Украина была готова ответить силой на силу. Однако Янукович не решился использовать доставленные в Киев тысячи донецких шахтеров для разгона майдана по румынскому образцу, а радикальная позиция собравшихся на съезд в Северодонецке депутатов советов всех уровней оказалась не востребованной Партией регионов. Дезорганизованное, преданное политическими лидерами, не имеющее внятной идеологии и четкой политической цели пророссийское большинство вновь сделало ставку на очередные выборы. Горячей гражданской войны (правда, не столь кровавой и разрушительной, как нынешняя) в 2004 году удалось избежать, но холодная гражданская война с этого момента не затихала. Ожесточение сторон росло. Все предложения компромисса, исходившие от пророссийской общественности, отвергались националистами как неприемлемые.

Параллельно шла дальнейшая радикализация самих националистических движений. Именно в период 2005–2010 годов на политическую арену вышла из маргинальной ниши и укрепилась откровенно нацистская партия «Свобода» (до своего переименования в феврале 2004 года – «Социал-национальная партия Украины»), на выборах 2012 года, уже в президентство Януковича, получившая тридцать семь мест в Верховной раде. Открыто вели работу и другие нескрываемо нацистские организации, такие как «Тризуб имени Степана Бандеры», «Патриот Украины» etc. , занимавшие маргинальную нишу, не участвовавшие в официальной политической борьбе, но исправно поставлявшие боевиков на мероприятия партий оранжевого спектра.

Следует отметить, что в информационном пространстве постепенно создалась среда, благоприятствующая легализации и отмыванию нацистских движений, оправданию их взглядов и методов работы. Свою роль в этом сыграло и воспитанное за годы независимости оккупированной националистами сферой образования молодое поколение, уже окончившее вузы, и личные взгляды тогдашнего кумира евроориентированной украинской общественности Виктора Ющенко, который всю свою активную деятельность на президентском посту посвятил популяризации идеи голода 1932–1933 годов исключительно как голодомора-геноцида украинской нации, а также оправданию и героизации украинских бандеровских коллаборантов, сотрудничавших с германскими оккупационными властями в годы Великой Отечественной войны. Но была и еще одна причина, определившая позитивное отношение большинства украинских СМИ к нацистской идеологии.

Подавляющее большинство украинских печатных СМИ, интернет-ресурсов, телеканалов, радиостанций и информационных агентств принадлежало олигархам. Их союз с националистами и постепенное замещение в редакциях и ньюс-румах старых советских кадров молодой националистической журналистской порослью, воспитанной в годы независимости, конечно, в значительной степени определяли формат вещания, но не предопределяли его. В любом случае украинский истеблишмент ориентировался на позицию Запада, и именно его мнение о допустимости тех или иных действий было решающим как для власти, так и для владельцев СМИ. Однако позиция Запада воспринималась в первую очередь как позиция США, действительно игравших ключевую роль в формировании отношения к Украине со стороны стран НАТО и ЕС.

Интересы США на Украине были понятны и прозрачны. Первоначально их устраивало стремление украинской элиты к сохранению нейтрального статуса, поскольку самой украинской элитой он понимался как максимальное отдаление от России и встраивание в европейские политические и экономические конструкции. После обострения отношений с Россией в начале 2000-х годов (вызванного как усилением региональных позиций России, так и укреплением российско-европейского экономического сотрудничества и налаживанием особых отношений Москвы с Парижем, Берлином, а затем и с Римом) США уже не могли удовлетвориться Украиной, мягко дистанцирующейся от России. Им была необходима Украина в качестве активного противника России, как главная составная часть, фундамент санитарного кордона, отделяющего Россию от ЕС и делающего невозможным их дальнейшее политическое и экономическое сближение. Очевидно, что достичь данной цели можно было различными путями. В конце концов, объективные интересы национальных экономик вели к серьезной конкуренции на внешних рынках, а также к периодическим таможенным конфликтам. Постоянным раздражителем были и объективные противоречия между продавцом (желающим снизить транспортные издержки) и транзитером (желающим больше заработать на предоставлении своих услуг) газа. В общем, США вполне могли сыграть с аполитичной ненационалистической украинской элитой, поддержать ее союз с умеренными националистами и в результате получить не менее надежного и не менее антироссийски настроенного союзника, не раздираемого при этом внутренними противоречиями.

Вашингтон, однако, предпочел не просто «не заметить» усиления политического влияния откровенно нацистских украинских сил, но и всеми силами поддержать их, отстаивая их «право на выражение собственного мнения» даже более активно, чем аналогичное право сексуальных меньшинств (возможно, потому, что последние не пользовались серьезной поддержкой украинского общества). Такая позиция США была вызвана не какими-то особенными сверхтонкими расчетами. Скорее наоборот – она оказалась в результате губительной для американских интересов на Украине, несмотря на все успешные перевороты, да и для самой Украины. Просто в США, как и в других странах, государственные органы стараются привлекать для определения своей позиции в отношении той или иной страны хорошо знающих ее специалистов. Последние не только консультируют чиновников, но зачастую и сами занимают руководящие посты в структурах, непосредственно занятых на соответствующем направлении.