Никита Кричевский - Экономика во лжи. Прошлое, настоящее и будущее российской экономики

Послесловие

В нашем бренном мире существуют, пожалуй, лишь три настоящих вида роскоши: интеллект (если конкретнее – компетенции, то есть знания, умения, навыки), память и время. А еще свобода. Как сказал когда-то Бенджамин Франклин, тот самый, чей портрет мы лицезреем на стодолларовой купюре, «подумайте, что вы делаете, когда одалживаете (берете в долг. – Н.К .) деньги: вы отдаете другому человеку право распоряжаться вашей собственной свободой! Если вы не можете вернуть долг вовремя, вам будет стыдно встречаться с кредитором; вам будет страшно даже говорить с ним, вы будете искать жалкие, ничтожные, жульнические оправдания и мало-помалу утратите правдивость и скатитесь к простой и откровенной лжи» [121]. Похоже, уже скатились.

В 2013 г. пенсионную систему России снова взломали, фактически ликвидировав накопительный компонент. Очередной факт пенсионного «вандализма» отнюдь не последний: по всей вероятности, к концу второго десятилетия нового века мы снова будем подстраиваться под видоизмененные пенсионные правила. Поразительно, но в стране, крайне одаренной профессионалами в области социального обеспечения, на протяжении почти четверти века не удается внедрить адекватную современной экономике пенсионную модель. Бюрократам-временщикам устойчивая долговременная пенсионная конструкция без надобности.

Остается лишь восхищаться одержимостью российских ученых-«социальщиков», сожалеть о конечности их земного пути – ведь многие сегодня в весьма преклонном возрасте – и верить, что когда-нибудь наша пенсионная система вновь станет примером для международного подражания. А нашему поколению, тем, кому сегодня 40–50 лет и кто несет в себе всю историческую мощь многовековой российской государственности, нужно смириться с тем, что в старости рассчитывать придется только на себя.

Четверть века российская пенсионная система выстраивается методом проб и ошибок. Четверть века российские «царедворцы» упорно игнорируют позитивный зарубежный опыт. Четверть века власть не может настроить в обществе главный психологический фактор экономики – уверенность в будущем.

О каком экономическом росте мы говорим, если старость не обеспечена?

Необходимый исторический экскурс. Сегодня об этом мало кто вспоминает, но российские традиции пенсионного страхования, говоря шире – социального страхования, едва ли не самые давние не только в Европе, но, пожалуй, во всем мире [122]. Первые элементы социального страхования можно обнаружить еще в X в., когда церковный устав, принятый при князе Владимире в 996 г., впервые определил обязанность духовенства и имущих слоев населения Киевской Руси осуществлять призрение бедных, надзор за медиками, содержать больницы и богадельни. На эти цели церковь и княжество должны были выделять «десятину», то есть одну десятую всех своих доходов.

В 1581 г. в России было введено государственное управление медицинским делом и учреждена Аптекарская палата, позднее переименованная в Аптекарский приказ. Приказ заведовал царской аптекой, сбором лекарственных растений, осуществлял наблюдение за придворными врачами, вел учет больных и раненых, приглашал иностранных врачей, назначал полковых врачей, обеспечивал воинские аптеки медикаментами, проводил судебно-медицинскую и врачебную экспертизу.

В 1716 г. Аптекарский приказ был преобразован в Медицинскую канцелярию (с 1763 г. – Медицинская коллегия), в городах начали открываться аптеки, а управление социальными вопросами возложено на Сенат. Петр I окончательно сформировал систему государственного призрения, то есть социальной защиты бесправного и несамостоятельного населения со стороны государства.

Первый нормативный акт в области социальной защиты населения, «Работные регулы на суконных и каразейных фабриках», появился в России в 1741 г. Регулы предписывали владельцам фабрик обустраивать госпитали для больных рабочих, обеспечивать страждущих питанием, лечением и уходом.

Организация и становление государственных структур в области социального обеспечения берет свое начало с 1775 г., когда Екатериной II были созданы «Приказы общественного призрения для дел призрения и народного образования» при губернаторах. В ведении приказов находились содержащиеся за счет казны работные дома, народные школы, больницы и госпитали.

Разделение социальной защиты на социальное обеспечение с бюджетным финансированием и социальное страхование через создание больничных касс произошло в середине XIX в. В 1858–1859 гг., за несколько десятилетий до введения бисмарковской модели обязательного социального страхования в Германии (1881), в России стали появляться первые страховые больничные кассы, создававшиеся за счет взносов работодателей и наемных работников с целью выплат пособий заболевшим и пострадавшим от несчастных случаев.

После отмены крепостного права социальное страхование и социальное обеспечение было разделено законодательно. В 1861 г. принимается Закон «О вспомогательных товариществах» (социальных страховых организациях). Его действие распространялось на работников казенных заводов, также устанавливалась обязанность заводчиков и фабрикантов предоставлять рабочим медицинскую помощь и открывать при предприятиях больницы.

В 1864 г. Александр II утвердил «Положение о земских учреждениях». Введение учреждений началось с начала 1865 г. и в большинстве губерний закончилось в 1867 г. Местные органы самоуправления – земства – стали организаторами земской медицины, основанной на участковом принципе обслуживания жителей, что было оправданно с точки зрения количества жителей и большой территории. Была создана сеть земских больниц, фельдшерские и акушерские школы, санитарные организации.

Закон от 30 мая 1888 г. регламентировал создание сберегательно-вспомогательных или пенсионных касс для обеспечения рабочих-железнодорожников на случай болезни, инвалидности, потери кормильца и для оказания медицинской помощи. Средства касс формировались за счет взносов работников (6 % от заработка), работодателей и штрафов. За счет средств касс оплачивались медицинские услуги, выплачивались пособия по болезни, пенсии по инвалидности, по случаю потери кормильца, по старости. Размер пенсий зависел от трудового стажа (при стаже в 25 лет их размер составлял 100 % среднего заработка).

В 1903 г. были приняты «Правила о вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств, в предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности». Этот документ впервые вводил обязанность всех работодателей возмещать вред, причиненный работнику в результате несчастного случая на производстве. Компенсации производились в виде пособий по временной нетрудоспособности (50 % от заработка), оплаты медицинских расходов, назначения пенсии по инвалидности (2/3 заработка при полной утрате трудоспособности) и пенсии по случаю потери кормильца (вдовьей – 1/3, сиротской – 1/6 полной пенсии).