Андрей Буровский - Апокалипсис XX века. От войны до войны

Точно так же вел себя и Гитлер. Тысячу раз ему говорили, советовали, уговаривали: дать разумную свободу его единомышленникам — национал-социалистам. Если Европа состоится как национал-социалистическая, то только как федерация национал-социалистических государств. Гитлер не слушал.

Гитлеру сто раз говорили, что пора прекратить истеричный антисемитизм, не доведет он до добра. Гитлер отвечал потоком злобного полубезумного бреда. Он ухитрился вырастить целую плеяду психов, которые ненавидели и боялись евреев, словно вышедшей на поверхность Земли нечистой силы. Бруно Беттельхейм описывает потрясающий случай, когда комендант лагеря панически его боялся. Матерый фронтовик, очередной Вилли Балаболкин, нервно вздрагивал, когда к нему приближался пожилой тщедушный еврей.

В результате родину Адика Балаболкина бомбило больше 5 тысяч летчиков, которые могли быть на его стороне, но которых он сам сделал своими врагами, мстителями за своих близких, убежденными врагами его юродской расовой теории.

Гитлер не дал своим генералам добить британскую армию в 1939-м. Дал уплыть домой «братьям по расе» — был уверен, что рано или поздно «братья» одумаются и станут национал-социалистами. Он послал своего вернейшего соратника и друга Рудольфа Гесса уговаривать англичан. Что самое невероятное — Руди Балаболкин полетел, чтобы чарами своего красноречия и перлами расовой теории склонить Британию к непочетному миру с Адиком — Обер-Балаболкиным. Он объяснил англичанам, что ему явился призрак Хаусхофера, и велел лететь, мирить расы арийцев…

Хоть убейте, но я не в состоянии представить себе ни одного приближенного Сталина, которому явился бы призрак Маркса или Энгельса и велел бы творить некие великие дела. Кстати: людям из окружения Хрущева порой призраки Ленина являлись, а сам Никита Балаболкин был способен не умолкать часами, — в том числе и рассказывая о своей личной верности призракам. Но невозможны ни Берия, ни Судо-платов, которому призрак Маркса вынул из бороды командировочное предписание…

Мораль: окружение Гитлера в чем-то очень напоминало окружение Ленина и совершенно не напоминало окружение Сталина. То есть внешне Розенберг и Гиммлер поприличнее Рыкова с Зиновьевым, да и попросту лучше одеты, лучше воспитаны — но на уровне совершения поступков — то же самое. А полководцы Сталина одеты еще хуже, у них порой просто ужасные манеры, — но по части поступков на голову выше и тех, и других.

Основная разница в том, что балаболкины — только разрушители. К созданному другими они злобно-завистливы и истерично-ревнивы, потому что сами ничего похожего создать не способны. Они болтают, вредят, напускают туману, врут и гадят, пока не развалят созданное другими или пока созидатели не озвереют настолько, чтобы их пристрелить.

Да, я помню: Троцкий создал Красную Армию. Верно. А кавказский уголовник Камо сам делал отмычки и неплохие взрыватели к бомбам. Почти неграмотный кавказский вор делает отмычки, сын богатого помещика, окончивший неплохую гимназию, Лева Балаболкин делает целую армию. Разница в масштабах очевидна, суть же одна: преступник изготовляет орудия для преступления.

Троцкий создал армию, из которой дезертировало 30 % наличного состава и которую было нечем кормить. Сталин создал самую многочисленную, самую механизированную армию своего времени, и притом вполне дисциплинированную и преданную отцу-основателю. А кроме армии, он построил страну-континент и стал основателем целой цивилизации.

Архитектура — окаменевшая культура… Лева Балаболкин ставил памятники Разину, Каину, Иуде и прочей мрази. Эти памятники простояли считаные недели и сгинули еще при жизни Троцкого.

Сталин создал собственный архитектурный стиль и воплотил его во множестве городов необъятной Страны-Континента. Созданное им стоит до сих пор и продержится наверняка еще века.

А Гитлер-Балаболкин вроде и хотел перестроить Берлин, но как-то все времени не хватало. Он был слишком занят — нервно повизгивая, мчался навстречу собственной гибели. Гитлеру объясняли, что нельзя вести войну на два фронта, что осенью 1941-го надо заключать мир со Сталиным, что…впрочем, чего только ему не объясняли и чего только он не желал слушать.

Гитлеру тысячу раз говорили, что покорить Россию можно только освобождая ее от Сталина, создавая русское национальное правительство, давая создать свои государства украинцам и другим народам СССР. Гитлер не слушал — он болтал. И в конце концов Адик Балаболкин то ли сожрал крысиного яду посреди своей рушащейся, гибнущей столицы, то ли в последний момент бежал в Южную Америку и там доживал, делая пластическую операцию за пластической операцией, нервно вздрагивая при виде всякого незнакомого человека, особенно в полицейской форме.

Хоть убейте — ничего общего со Сталиным, но очень много общего с Троцким.

Российский ученый В. Гуляев как-то написал, что представить себе встречу Кортеса и Монтесумы невозможно, как невозможно представить себе встречу Ивана Грозного с Гильгамешем. Действительно — закованный в латы человек XVI века на коне и с ружьем — и полуголый дикарь раннего бронзового века в одеянии из перьев.

Но точно так же Сталин и Гитлер — люди разных этапов развития утопического социализма. Люди разных эпох. Их встреча — это встреча Берии с Шарлем Фурье или маршала Мерецкова с Сен-Симоном.

Сен-Симон-Балаболкин будет часами трепаться про силы науки, поклонение Кислороду и Механике, про «научно-промышленное государство…». Шарль Фурье-Балаболкин понесет про лимонад вместо соленой воды и про глаза на кончиках хвостов.

Сталин внимательно выслушает утопистов… если у него будет время. Он выколотит трубку… подумает… И балаболкины даже не поймут, почему вдруг очутились в очень неуютном подвале, в окружении грубых и невежливых людей. Не поймут так же, как Монтесума не понял, что такое огнестрельное оружие и конница.

После Великой депрессии, сталинского переворота, начала войны в Азии и прихода к власти Гитлера окончательно сформировался Мир государств — носителей разных проектов. Все четыре представлены в полной красе!

Либеральный проект в континентальной Европе представлен в основном Францией, и притом Франция — не самый яркий представитель либерального лагеря. Лидируют в нем англосаксы, во главе с США. Франция — так, на запятках, откровенно второстепенный член всех союзов либеральных государств.