Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

— Игорь Иванович, кто возглавит операцию? — полковник затянулся дымком и глянул из-под кустистых бровей на Москаленко. Он, конечно же, знал ответ своего заместителя. Тот жаждал лично арестовать бандитов. Возмездие должно было свершиться. Тем более, что за шайкой Адольфа тянулась не одна ниточка преступлений.

— Будь осторожен, Игорь. Береги ребят и себя, — предупредил Курдюмов. — Эти сволочи видно по их кровавым исходам действуют безукоризненно, не гнушаются ничем… Не руби с плеча… Применяй оружие аккуратно…

Игорь Москаленко неторопливо отхлебывал горячий кофе, оглядывая как полководец перед боем, дымящиеся звезды в астральном студне ночного неба. Он не занимался астрологией, не верил в НЛО, чужеземных инопланетян, но сегодня ему хотелось проверить на себе высокую способность спрашивать совета у звезд. Интуиция подсказывала ему, что в сети может попасть редкая уголовная рыбка. Но как ее не спугнуть? Как не потерпеть крушение при засаде? Вроде бы с докучливой дотошностью все продумано в захвате банды до мелочей. Он тер виски, с протяжным вздохом прикидывал те или иные варианты, которые могли возникнуть непредвиденно в слепом зародыше будущей ночи.

Время ползло, как улитка. И рядом — никого. Слово некому сказать. Как угрюмый мамонт невнятно затрубил у гаража мотор заведенного «уазика». Дежурный принимал вызовы и передавал их по рации милицейским экипажам. Следователь допрашивал задержанных. Черный «кавказец» по кличке Дик, ждал очередной команды на выезд.

Поднялся, вышел покурить. Операция была назначена на три часа ночи. Впервые он не чувствовал себя уверенно.

— Добрый вечер, Игорь Иванович, — тепло поздоровался водитель сержант Андрей Макляк.

Постояли молча.

— Задержался? — требовательно спросил Москаленко.

— Резину менял, — откровенно признался шофер. — Да и рацию немножко подшаманил, чуток барахлила… Теперь полный порядок.

— Ладно. Ночь предстоит суровая, — Москаленко протянул Андрею пачку «Мальборо».

— У меня «Наша марка», — сказал тот и полез в карман. Закурили.

— Взвалила на нас служба тяжелый крест… — Игорь сел, просто упал всем телом на скамейку.

Молчали.

Неожиданно во двор вскочил Юрий Рожков, как подброшенный пружиной, и застыл — согнувшись, с лицом красным до черноты.

— Пора, Игорь Иванович. Передали по рации, что в квартире Костерной час назад потух свет. По всей видимости уснули, изрядно подвыпили…

Андрей Макляк медленно вел «уазик» по Садовой. Отсветы от фар сливались с неоновым блеском витрин магазинов. Там внизу, на Кировском спуске, у самого Дона, потерялся одноэтажный домик, под крышей, которого спали бандиты.

Темнота растворяла далекие предметы.

В назначенном месте Москаленко встретился со второй группой захвата, возглавляемой майором Самохиным.

— Еще раз проверьте оружие, — посоветовал Москаленко оперативникам… — Собаки во дворе хозяина нет. Нам повезло…

Медленно, неслышно, будто кошки, они оцепили старый, заброшенный сад. Юрий Рожков с группой угрозыска окольцевал дом, чтобы в случае непредвиденной обстановки отрезать путь преступникам для отступления через другие дворики. Алексей Самохин расставил оперов под каждым окном, у калитки сада. Другая группа Игорь Москаленко направилась к дому. Прислушались: авось услышат чего. Окна занавешены, внутри не доносилось ни звука. Подкрались к веранде. Тоже тихо, только свое сердце слышал Игорь.

— Открывайте! — громко забухал в дверь Москаленко.

— Открывайте, милиция!

За дверью — тишина. Шлеп, шлеп, зашуршали шаги. Зашушукались. Голос Адольфа. Шептал чего-то, слов не разобрать.

— Открывайте! Адольф, вы окружены! — властно заорал Москаленко. — Предлагаю выходить по одному с поднятыми вверх руками. Даю на раздумье минуту… У нас есть санкция прокурора на ваш арест…

На всякий пожарный случай они отошли на метр-другой от веранды.

— Адольф, выходи! Выходи, не то хуже будет!

Адольф не ответил.

— Выходи!

Никакого шевеления.

— Последний раз говорю, выходи по одному. — Москаленко подождал, прислушался.

— Адольф!

И тогда по задуманному плану Алексей Самохин, что есть мочи вышиб боковое уличное окно. Затрещала рама, посыпались стекла. Он дал очередь по потолку.

— Выходите, сволочи!

Не тут-то было. Внезапно за дверью раздался оглушительный взрыв гранаты. От воздушной волны в разные стороны полетели щепки. Образовался огромный проем, в который проскочил высокий мужчина с автоматом в руках. Грохнули выстрелы, густые, ухающие.

Упал, заливаясь кровью, Игорь Москаленко.

Адольф, как затравленная собака, сорвавшаяся с цепи, рванулся к дощатому забору.

— Стой, паскуда! — загромыхал благим матом Алексей Самохин. — Руки вверх!

Но Адольф уже зацепился за штакетник и пытался через него перемахнуть. Необузданная ярость закипела внутри у Алексея. Он метнулся вслед за бандитом. Тот слетел коршуном на траву и разрядил обойму в набегавшего Самохина…

Из-за «уазика» вынырнула фигура сержанта Андрея Макляка. Он не задумываясь, открыл стрельбу на поражение убегавшего по улице преступника.

Адольф как будто споткнулся о кочку, а затем рухнул навзничь. «Гады, пусть не думают, что остальным удастся ускользнуть!..», — зло процедил про себя Макляк.

Тем временем в доме развернулось острые события.

В квартиру вихрем ворвался Юрий Рожков с группой оперативников. Фонарями осветил зал. Милиционер исступленно закричал:

— Ложись, перестреляю паскуд?

В углу у дивана сидела женщина, испуганная, дрожащая. Мужчина же ошарашенный, дико озирался вокруг у горы автоматов, пистолетов, ящиков с патронами…

А в саду у цветущей, пахучей вишни Макляк возился с раненным Москаленко:

— Да вы весь в крови!

У Игоря была прострелена грудь. Из раны безостановочно текла кровь. Андрей оторвал кусок бинта, сложил и приложил к кровоточащей ране. Москаленко учащенно дышал.

Оперативник уже выносил из дома оружие, награбленную магазинную утварь и сверток с орденами.

…В палате пахло лекарствами. На тумбочки гнездились яблоки — «белый налив», крупные, золотистые, источающие аромат выдержанного вина.

Отец, мать и жена примостились на стульях у пастели больного.

Наташа — белее белого, сидела прямо, черные очки мешали разглядеть ее настоящее состояние. Беременность придавливала ее вниз.

Болезнь не отпускала Игоря, боли выворачивали суставы, особенно в плечах и коленях.

Но он держался гордо. Верный своему нраву, Игорь часто ожесточенно повторял родным одно и тоже:

— Я им, подлюкам, отомстил за сына, за тебя, батя… За всех…