Игорь Ротарь - Записки странствующего журналиста. От Донбасса до Амазонки

К своему удивлению, я обнаружил среди развалин даже вполне добротный магазин. Продавщица лет 50-ти Галина очень охотно описывала мне местное бытие на ломаном украинском вперемешку с сочным русским матом: «Ни копейки нам государство за разбомбленные дома не дало, а вот протестанты-западенцы — те и правда помогают оставшимся без жилья старикам».

Спустя четыре года Семеновку было не узнать, село восстановили почти полностью. О былой трагедии напоминала лишь полустертая надпись на автобусной остановке: «Нас пришли убивать», разрушенная психбольница с восстановленным немцами детским отделением и несколько заброшенных домов.

Увы, заслуги Киева в этих положительных переменах практически нет.

— Жилье восстанавливали международные организации, посольства зарубежных стран, религиозные организации, но не украинские власти. Нам также неизвестны случаи, когда людям была бы выплачена компенсация, — рассказывает мне сотрудник волонтерской организации, работающей с беженцами (официально — вынужденными переселенцами) Екатерина Ханева.

— Жившие в многоквартирных домах получили компенсацию за разрушенное жилье. В частном же секторе люди стали восстанавливать свои дома сами, и зачастую невозможно установить, что именно было разрушено, — отвечает на эту критику главный специалист пресс-центра администрации Славянска Дарья Кузьмина.

Но даже те, чье жилье вроде бы восстановлено, все равно недовольны:

— Да, нам помогли, но раньше у нас был огромный дом, а сейчас времянка.

— А ты, случайно, не чех? — наскакивает на меня не совсем трезвый мужичок в рваной телогрейке. — Чехи мне несколько шиферинок дали, а все основное сам. Хватило денег лишь на халупу с сортиром на улице!

Мой вопрос о предпочтениях на президентских выборах вызывает у большинства семеновцев глухое раздражение: «Да ни за кого. Никому не верим».

Людей из гуманитарной организации «Пролиска» (в переводе с украинского — подснежник) в Харькове в шутку называют «камикадзе». На собственных машинах, нередко под обстрелами, они добираются в наиболее опасные места в зоне конфликта. Раздают там продукты мирному населению, вывозят женщин с детьми.

— В мире очень многие думают, что война в Украине уже закончилась, но на самом деле это полная чушь! Бои идут постоянно, по-прежнему гибнут люди, — убеждает меня руководитель «Пролиски» Евгений Каплин. По его словам, непосредственно в зоне соприкосновения воюющих сторон проживает около миллиона человек.

— Там катастрофически не хватает медиков, огромные проблемы с доставкой гуманитарной помощи — люди нередко просто голодают. Поэтому неудивительно, что большинство обитателей прифронтовой зоны не слишком жалуют власти, — говорит Евгений.

Интересно также, что, по данным социологической службы Центра Разумкова, на любые компромиссы ради мира в Донбассе согласны только 16 процентов жителей Украины, а вот среди жителей «украинского» Донбасса таких в три раза больше — 46 процентов.

— Тихо! Не говорите громко, что вы российский журналист. Вон за соседним столом эсбэушник (сотрудник Службы безопасности Украины) сидит, — вполголоса предупреждал меня зимой 2015-го бармен Влад в кафе города Славянска.

Предостережения оказались не напрасными. В мэрии ко мне подошли двое людей в форме: «Здравствуйте, мы из СБУ, давайте посмотрим, что вы за журналист». Протягиваю незнакомцам свою аккредитацию, выданную мне в пресс-центре АТО. Забавно, что по-английски слово «журналист» в этом вроде бы солидном документе было написано так: «zhurnalist».

Однако этой «ксивы» оказывается недостаточно: сотрудники СБУ долго и придирчиво изучают мой российский паспорт. Объясняю, что постоянно живу в США и прибыл на Украину из этого государства. Тогда эсбэушники становятся более приветливыми, но отпускают меня с миром, только переписав номер моего мобильного телефона.

Понятно, что в такой атмосфере было сложно рассчитывать на полную откровенность обывателей: они прямо говорили, что за высказывания в поддержку сепаратистов у них могут быть «крупные неприятности».

Увы, спустя четыре года атмосфера страха, нервозности и подозрительности не исчезла. Я мило беседовал о жизни с сотрудницей отдела регистрации недвижимости администрации Славянска, но как только я спросил женщину о ее политических взглядах, ее лицо стало каменным: «Я не говорю и не пишу о политике, так как работаю в государственных структурах, одно «неверное» слово — и меня уволят тут же».

СБУ до сих пор выявляет граждан, сотрудничавших с ополченцами во время войны. Причем тюремный срок можно получить не только за участие в боевых действиях, но даже за работу кухаркой у ополченцев. Такую политику силовых структур трудно назвать разумной. Ведь Киев по-прежнему хочет вернуть себе контролируемую сепаратистами часть Донбасса, а там при таком подходе придется арестовать сотни тысяч.

Более того, как сообщили мне пожелавшие остаться неизвестными правозащитники, активность Службы безопасности Украины резко возрастает, когда нужно обменять очередную партию пленных украинских военных. В такое время для ареста людей «чекисты» ищут любой повод. Человека могут задержать только за то, что у него нашли сепаратистскую листовку, или же за то, что он поделился с родственником информацией о продвижении войск. Может быть, сказанное правозащитниками и неверно, но в то, что украинские «чекисты» умышленно арестовывают людей для обмена, в Донбассе верят многие.

Впрочем, есть и те, кто считает, что силовые структуры выявляют «сепаров» недостаточно активно. Так, иногда анонимные активисты вывешивают на квартирах «неблагонадежных граждан» таблички: «Здесь живет агент русского мира». Правда, пресс-служба полиции уже заявила, что такие патриотические действия незаконны.

И, наконец, главный аргумент аполитичного донбасского обывателя против властей — это резкое снижение уровня жизни после Майдана. Но, в отличие от западенцев, на востоке страны никто не готов на такие жертвы ради снижения российского влияния. Сегодня в украинском Донбассе распространена такая шутка: «Зачем было Януковича свергать? Чтобы доллар в три раза вырос, а коммуналка в два? Да можно было и с ним договориться!»

В то же время было бы ошибкой считать, что все жители украинского Донбасса не поддерживают идеи Евромайдана. Так, в первом туре выборов 2019 года «патриотических» антироссийских кандидатов поддержало около четверти жителей Донбасса. Правда, в нюансы политических платформ они не вдавались. Большинство используют простую логику: что плохо для России — хорошо для Украины.