Майк Дэш - Первая семья. Джузеппе Морелло и зарождение американской мафии

К тому времени, когда пули были переделаны, Катрина приготовила поздний ужин. Стульев на всех не хватило, поэтому она и Комито стояли, «выступая в роли официантов для господ за столом», пока Люпо, Чекала и Цу Винченцо сплетничали и смеялись вместе с Джильо и Чиной. Разговор шел о том, как Волк улизнул от многочисленных кредиторов и полиции Нью-Йорка и скрывался последние три месяца на ферме своего родственника неподалеку, и о попытках Чекалы продать поддельные канадские банкноты.

– Какие у тебя новости, Игнацио? – наконец спросил Цу Винченцо. Ужин подошел к концу, и мафиози собрались у плиты, поглощая вино стакан за стаканом.

– Тебе известно столько же, сколько и мне, – ответил Люпо. – За исключением разве только того, что Петрозино уехал в Италию.

Комито никогда не слышал о Петрозино, но не мог не уловить сильную ненависть, которую испытывал человек Морелло.

– Он погубил многих, – с яростью проговорил Люпо. – Выпьем за наш успех здесь и за его скорую смерть там.

Все подняли стаканы.

– Жаль, – добавил Люпо, – что это нужно сделать незаметно и нельзя сначала заставить его страдать так, как он сам заставлял страдать других. Но он так охраняет свою шкуру, что придется сделать все быстро.

Комито размышлял о том, что́ Чекала и дядя Винсент рассказывали ему о многочисленных ветвях безымянного общества, об их хвастовстве по поводу того, как им «удается начинать дело в одной части страны или мира, а заканчивать его так далеко, что подозрения не касаются» их вовсе, и о том, насколько они были уверены, что возмездие обрушится на головы их врагов.

Кем бы ни был этот Петрозино, подумал он, и что бы он ни делал в Италии, ему, очевидно, угрожала нешуточная опасность.

Д нем 15 ноября 1908 года,примерно в то время, когда Антонио Комито садился на паром на Гудзоне до Хайленда, люди из Итальянского отряда лейтенанта Джозефа Петрозино совершили рейд на фабрику по производству бомб, принадлежавшую Черной руке и скрывавшуюся на заднем дворе одного из жилых домов в Маленькой Италии. Отряд произвел пять арестов и изъял в общей сложности девятнадцать отталкивающего вида бомб различной конструкции, каждая из которых была туго обвязана веревкой или бинтами и снабжена двенадцатидюймовым фитилем в качестве детонатора. Лейтенант заметил, что любое из этих смертоносных устройств «способно полностью разрушить дом». Тремя днями позже Петрозино снова появился в новостях, объявив о раскрытии тайны похищения в восточном Гарлеме. В течение следующих трех месяцев Итальянский отряд вызывался для расследования восьми взрывов и нескольких десятков угроз вымогательства Черной руки, а также бессчетного количества убийств в иммигрантских кварталах. По меньшей мере половина этих деяний считалась делом рук различных банд.

Год заканчивался так же, как и начался. Уровень преступности в Маленькой Италии повышался. Количество убийств и взрывов увеличивалось. Увеличивалось и количество угроз и писем Черной руки, о которых было сообщено в полицию, – но оно вряд ли отражало реальные масштабы вымогательства в итальянских кварталах, о чем было прекрасно известно членам отряда Петрозино. Попытки остановить эту волну ни к чему не привели. Джеймс Марч, американец итальянского происхождения, проживавший в Ист-Сайде, основал общество «Белая рука», состоявшее из респектабельных людей, готовых выступить против преступников, но оно развалилось всего за несколько месяцев, как и подобная организация в Чикаго. «Я пытался, – объяснял Марч, – создать среди итальянцев общество с целью предоставлять полиции информацию об итальянцах-шантажистах, но никто к нему не присоединился. Некоторые скорее будут платить шантажистам, тем самым поощряя мерзавцев, чем предоставят информацию против них».

Преступность в среде итальянцев приобретала деловые черты, становилась более организованной, более амбициозной. Когда Петрозино арестовал банду Черной руки, возглавляемую неким Франческо Сантори, он изъял бухгалтерские книги, со всей тщательностью заполненные подробными записями о подельниках преступников, а также именами и адресами итальянцев. плативших банде за защиту. «Список занимал четыре страницы, – писал детектив, – и показывал, что многие десятки сезонных рабочих, трудившихся в разных частях штата, платили кому-то суммы от одного до трех долларов в неделю». Совершенствование методов работы банд порождало всевозможные проблемы. Петрозино обнаружил, что в Маленькой Италии становилось все труднее использовать его старые способы ведения дел. Раньше было достаточно применить грубую маскировку и смешаться с постоянными посетителями в салунах определенного сорта. Теперь, куда бы он ни пошел, его быстро узнавали. Мошенники привлекали мальчишек и уличных торговцев, чтобы те предупреждали их, когда увидят детектива. Имя Петрозино на диалекте южной Италии означает «петрушка». И вот мелкие преступники, а за ними и закаленные гангстеры приучились навострять уши, когда между домами разносились крики торговцев: «У меня хорошая петрушка! Свежая петрушка!»

Столь же сложно решалась, по мнению детектива, проблема с вынесением обвинительных приговоров. Даже те немногие итальянские преступники, которых удалось-таки арестовать, обвинить и предать суду, в большинстве случаев избегали правосудия из-за того, что напуганные свидетели не давали против них показаний. Петрозино полагал, что единственным реальным решением было бы депортировать как можно больше нежелательных лиц в Италию и предотвратить въезд им подобных в Соединенные Штаты.

Петрозино призывал Нью-Йорк относиться к депортации как к действенному оружию в течение многих лет, начиная с 1905 года, когда магазин Вито Лядуки на Стентон-стрит был разнесен на куски бомбой Черной руки и люди из Итальянского отряда были доведены до крайнего раздражения из-за невозможности успешно завершить расследование. Преступность среди итальянцев превратилась в «эпидемию», – отмечал тогда детектив, и «единственным лекарством [была] депортация». Ему не составило бы труда отобрать тысячу итальянцев, которые заслуживали отправки домой. За три года оценка Петрозино изменилась: теперь депортации подлежали пять тысяч итальянцев с судимостями в родных городах, как сообщил он The New York Times . Что же касается предотвращения иммиграции, решение заключалось в том, чтобы убедить итальянское правительство разрешить нью-йоркской полиции иметь отделение на своей территории. Американские полицейские в Италии могли бы проверять удостоверения личности потенциальных иммигрантов и запрещать въезд в страну тем, у кого была судимость.