Игорь Бунич - Второе пришествие в гневе

Когда мэр Авайя наконец получил возможность обратиться к фельдмаршалу, тот пообещал ему, что займется «гражданскими вопросами» через несколько дней, но обязательно на следующей неделе. Разочарованный мэр решил уехать домой, поскольку больше на этом приеме ему решительно нечего было делать. Тем более, что его жена только что вернулась в Хиросиму с их трехлетней внучкой.

Доктор Сима, уехавший за город, беспокоился о своих пациентах, оставшихся в его хиросимской клинике. Связываться из сельской местности с городом по телефону было в настоящее время совершенно невозможно. Всю ночь доктору предстояло работать, переезжая с одной фермы на другую. Он не рассчитывал вернуться в Хиросиму ранее восьми часов утра.

Между тем, узел связи фельдмаршала Хата продолжал прослушивать переговоры между американскими самолетами и их руководителями полетов на аэродромных КДП. Было ясно, что Японию ждет новая серия сильных воздушных налетов. Около тридцати бомбардировщиков противника приближались к Японии, чтобы минировать воды Внутреннего моря. Еще шестьдесят пять — направлялись бомбить город Сага.

Сто два бомбардировщика противника готовились засыпать зажигательными бомбами Маебаси. Двести шестьдесят одна «летающая крепость» шла на большой высоте для бомбежки района Нисиномия-Микаге. Сто одиннадцать — шли на Убе, шестьдесят шесть — на Имабари.

Поздно вечером 5 августа экипажи бомбардировщиков 509-го полка, которым предстоял ночной полет на Японию, стали собираться в летной столовой. Тиббетс, Фирби и ван Кирк с удовольствием поели свои любимые яблочные оладьи.

Перекусив, майор Фирби сел играть в покер. Ван Кирк проверял свои штурманские инструменты. Кэрон молча развалился в кресле, думая о своей жене. Радист Нельсон просматривал последний номер журнала «Ридер Дайджест». Шумард пытался заснуть. Стиборик отправился в церковь. Пэрсонс и Джеппсон еще раз проверяли перечень действий, которые им предстояло осуществить в полете. Капитан Люис с нетерпением ожидал полночного инструктажа.

Тиббетс разрешил лейтенанту Безеру дать интервью Уильяму Лоренсу, корреспонденту «Нью-Йорк Таймс», аккредитованному при Манхэттенском проекте. Именно это интервью Безера помогло Лоренсу в будущем получить премию Пулитцера. Интервью было прервано вызовом Безера на инструктаж. Безер получил от Эда Долла перечень частот, на которых должен был оперировать радиолокатор бомбы. Цифры были написаны на куске рисовой бумаги, которую Безер обязан был проглотить в случае каких-либо чрезвычайных обстоятельств.

В полночь полковник Тиббетс провел инструктаж двадцати шести пилотов и членов экипажей, которые вместе с ним должны были лететь на «спецбомбежку». Двенадцать из них, включая самого Тиббетса, Пэрсонса и Джеппсона, должны были находиться на борту «Энолы Гей». Полковник напомнил подчиненным о необходимости одеть черные очки перед взрывом.

— Спокойно выполняйте свои обязанности, — закончил командир полка, — не волнуйтесь, все будет хорошо.

Затем выступил офицер-синоптик, сообщивший о предполагаемой погоде над Японией. На всем маршруте полета ожидались умеренный ветер и редкая облачность. Согласно прогнозу, облачность над Японией должна была к рассвету рассеяться.

После синоптика офицер связи зачитал список частот, которыми радисты бомбардировщиков должны были пользоваться на различных стадиях операции. Он также уточнил места нахождения спасательных кораблей и самолетов.

В 00:15 Тиббетс привел своих людей в церковь, где, склонив головы, они выслушали молитву, прочитанную капелланом Довни:

«БОЖЕ ВСЕМОГУЩИЙ, ОТЧЕ-СОЗДАТЕЛЬ, мы молимся, чтобы ТЫ был с теми, кто осмелился в высоте ТВОИХ НЕБЕС сражаться с нашими врагами. Мы знаем ТВОЮ силу и власть и, уповая на них, надеемся побыстрее закончить эту войну, познав снова мир на Земле. Мы молимся, чтобы ТЫ сохранил этих людей и позволил им вернуться живыми. Аминь».

В 01:12 экипажи двух бомбардировщиков-наблюдателей, забравшись в грузовички, направились к самолетам.

Через три минуты то же самое сделал и экипаж «Энолы Гей». Тиббетс и Пэрсонс сели рядом с водителем, остальные: ван Кирк, Люис, Безер, Джеппсон, Кэрон, Шумард, Стиборик и Нельсон набились в кузов. Все были одеты в одинаковые летные комбинезоны цвета хаки без знаков различия. На каждом были лишь опознавательные медальоны.

В 01:37 три разведчика погоды — «Страйт Фляш», «Джаббит III» и «Фулл Хаус» — одновременно взлетели с трех разных взлетных полос аэродрома Норт-Филд. В 01:51 на Иводзиму вылетел бомбардировщик «Топ Сикрет».

Между тем, бортинженер Дазенбери проводил предполетный осмотр «Энолы Гей». Прежде всего он обошел бомбардировщик кругом, визуально проверяя, все ли в порядке вплоть до последней заклепки, затем он поднялся внутрь машины. На своем месте за креслом второго пилота Дазенбери проверил показания приборов на контрольной панели. Затем бортинженер перебрался в пилотскую кабину, проверив все системы управления, тумблеры, переключатели и показания приборов. Убедившись, что все в порядке, Дазенбери вернулся обратно на свое место в обширную кабину, где, помимо него, должны были находиться штурман ван Кирк и бортрадист Нельсон. Теперь там еще находилась приборная доска Джеппсона для контроля бомбы.

Затем Дазенбери открыл небольшой загерметизированный сжатым воздухом люк в полу, открывающий вход в длинный тоннель, ведущий в хвостовую часть самолета. Спустившись в люк, бортинженер оказался у атомной бомбы. Направив на нее луч ручного фонаря, Дазенбери впервые увидел это, самое дорогостоящее в мире оружие. Два миллиарда долларов было истрачено на его разработку и создание. Но для Дазенбери, который до призыва в авиацию был лесником, атомная бомба со всеми своим антеннами и кабелями напомнила обрубок толстого древесного ствола.

Бортинженер прошел вдоль бомбы. Под ее стабилизатором он обнаружил два небольших контейнера, которые здесь, в принципе, находиться были не должны. Машинально он ткнул их ногой. Никто не информировал бортинженера о том, что в контейнерах находится взрывной заряд и другое оборудование капитана 1 ранга Пэрсонса, необходимое для «вооружения» бомбы!

Дазенбери хотел уже было убрать отсюда эти контейнеры, когда яркий луч света залил бомболюк. Быстро забравшись обратно в свою кабину, Дазенбери обнаружил, что со всех сторон на «Энолу Гей» направлены лучи яркого света. Пройдя в пилотскую кабину и выглянув наружу, бортинженер застыл с открытым от удивления ртом.

В потоках света перед «Энолой Гей» собралось около сотни людей: фотографы, кинооператоры, офицеры, ученые, сотрудники службы безопасности и военной полиции. Все это было сделано по приказу генерала Гровса, который желал, чтобы вылет «Энолы Гей» на атомную бомбардировку был профессионально заснят на фото и кинопленку. Только недостаток места в бомбардировщике удержал генерала от отправки в полет на Хиросиму бригады профессиональных кинооператоров.