Игорь Бунич - Второе пришествие в гневе

В этот момент к самолету прибыли Тиббетс и другие члены экипажа «Энолы Гей». Со всех сторон их окружили фотографы. Тиббетс был предупрежден Гровсом, что будет «немножко рекламы», но, с его точки зрения, «имела место полномасштабная съемка какого-нибудь голливудского боевика».

Сквозь строй корреспондентов «звезды боевика» прошли к своему бомбардировщику.

Тиббетс, натянуто улыбаясь, постоянно просил журналистов «дать дорогу», остальные шли за своим командиром удивленные и даже слегка напуганные, жмурясь от софитов и фотовспышек.

Журналист Билл Лоренс попросил капитана Люиса вести «дневник» полета, пообещав опубликовать его в будущем на страницах «Нью-Йорк Таймс». Сам Люис, все еще считая, что на «своем» самолете командир все-таки он, обратился с краткой речью к экипажу.

— Ребята, — сказал он, — эта бомба стоит больше авианосца. Мы должны выиграть войну, даже не сомневайтесь в этом! Все будет отлично!

Сержант Кэрон планировал захватить с собой в полет кинокамеру, но в спешке и волнении забыл ее на койке. Но какой-то армейский капитан вручил ему свою кинокамеру, сказав: «Снимай все, что можно, над целью».

В 02:20 было сделано последнее групповое фото.

Тиббетс повернулся к экипажу:

— Ну все, давайте работать.

Лейтенант Безер забрался по трапу в люк за носовой стойкой шасси «Энолы Гей». За ним последовали Фирби и ван Кирк, на головах которых красовались бейсбольные шапочки. Шумард и Нельсон надели рабочие кепи американских солдат, а Стиборик — лыжную шапку.

У самолета оставались только Пэрсонс и Тиббетс, разговаривающие с генералом Фэррелом. Внезапно тот спросил Пэрсонса:

— А где ваш пистолет?

Капитан 1 ранга совсем забыл об этом позаботиться и не получил оружия на складе. Пэрсонс обратился к ближайшему военному полицейскому, который снял с себя пояс с кобурой и протянул его капитану 1 ранга. Пэрсонс надел его и неуклюже вскарабкался по носовому трапу в самолет. Подобно всем другим, Пэрсонс имел под комбинезоном спасательный жилет, емкость с питьевой водой, неприкосновенный запас продовольствия и пакет первой помощи.

Поверх всего этого красовались парашютные ремни с карабинами для крепления нагрудного парашюта и одноместного спасательного плотика. И завершал экипировку бронежилет для предохранения от осколков зенитных снарядов.

В тайне от остальных Пол Тиббетс пронес в бомбардировщик маленькую коробочку с ампулами цианистого калия. В случае, если бы самолет был подбит, или ему грозила вынужденная посадка на территории Японии, Тиббетс собирался раздать эти ампулы экипажу, предупредив, что в случае попадания в плен их ждут нечеловеческие пытки, и лучше распорядиться своей жизнью самому с помощью кольта или ампулы с цианидом.

Однако, в настоящий момент Тиббетса заботили более реальные проблемы, главной из которых была возможность аварии на взлете, что на его глазах случалось со многими самолетами, взлетавшими с тинианского аэродрома. Конечно, «Энола Гей» была самолетом, проверенным тщательнее всех в мире. Но Тиббетс хорошо знал, что никакие проверки не гарантируют от внезапного выхода из строя какого-нибудь важнейшего компонента машины.

Внешне Тиббетс выглядел совершенно спокойным и улыбчивым. Грудью он ощущал в боковом кармане комбинезона свой старый алюминиевый портсигар. Тиббетс считал его талисманом и никогда не отправлялся в полет без него. В хвостовой кабине сержант Кэрон защелкнул ремни безопасности, видя через стекло спаренные стволы своих смотрящих назад пулеметов. В качестве талисмана хвостовой стрелок захватил в полет фотографию своей жены и маленькой дочурки.

Помощник бортинженера Шумард, находившийся в верхнем пулеметном блистере, прихватил на счастье маленькую куколку. Напротив него, в другом блистере находились Безер и Стиборик. Оба не верили в талисманы, хотя Стиборик и считал, что его лыжная шапочка как раз и является талисманом.

Пробравшись за свой столик, бортрадист Нельсон достал неоконченный «покетбук», решив дочитать его во время полета.

Недалеко от него штурман ван Кирк раскладывал на своем столе полетные карты, транспортиры, линейки и карандаши.

Впереди штурмана прямо на полу сидели Пэрсонс и Джеппсон, терпеливо, хотя и несколько напряженно, ожидая взлета.

По переговорному устройству Тиббетс вызвал бортинженера Дазенбери:

— Все готово, Даз?

— Все готово, полковник.

Тиббетс открыл боковое окошко кабины и высунулся в него. Целая толпа фото и кинооператоров кинулись к бомбардировщику, чтобы запечатлеть улыбающееся лицо Тиббетса над надписью «Энола Гей».

— Давайте-ка, ребята, гасите свои огни, — крикнул им полковник. — Мы выруливаем! — и приказал запускать моторы.

Первым заработал мотор № 3, затем — № 4, после него — № 1 и последним — № 2.

Люис записал в своем блокноте (для «Нью-Йорк Таймс»): «В 02:27 запустили двигатели».

Затем второй пилот вопросительно взглянул на Тиббетса. Тот кивнул. Люис нажал кнопку на своих ларингофонах: «КДП Норт-Филд, я — Даймплис восемь-два. Прошу разрешения выруливать на старт».

«Даймплис восемь-два. КДП. Выруливайте на старт. Взлет с полосы А».

В 02:35 «Энола Гей» вырулила на старт.

«Джип», который, включив фары, ехал впереди бомбардировщика, помчался по взлетной полосе. В свете его фар были видны пожарные и санитарные машины, выстроенные вдоль взлетки.

В 02:42 «джип» мигнул фарами с противоположного конца взлетной полосы и отъехал в сторону.

«КДП, я — Даймплис восемь-два. Прошу взлет,» — доложил капитан Люис.

«Даймплис восемь-два, взлет разрешаю,» — ответили с КДП.

Тиббетс бросил взгляд на приборную доску.

Шестидесятипятитонная «Энола Гей» с полным запасом горючего, пятитонной бомбой и с двенадцатью членами экипажа на борту была полностью готова к взлету.

Тиббетс решил использовать всю возможную длину полосы с тем, чтобы добиться максимальной скорости для подъема в воздух сильно перегруженного бомбардировщика. Люис, зная, что машина перегружена, также беспокоился и считал, что следующие несколько секунд будут решающими.

Что касается майора Фирби, то он, напротив, был совершенно спокоен, считая, что Тиббетс сделает «все, как надо».

Штурман ван Кирк взглянул на часы. Было 02:44. Пока бомбардировщик находился на земле, ему было нечего делать.

В 02:45 Тиббетс скомандовал Люису: «Поехали!»

«Энола Гей» начала разбег по взлетной полосе.

Тиббетс следил за тахометрами и указателем давления на всасывание на трубке Пито. [3] Трубка Пито — прибор для измерения полного напора текущей жидкости (суспензии) или газа. Названа по имени ее изобретателя французского инженера-гидравлика Анри Пито (Нenry Pitot). (Прим. для эл. книги). Позади уже остались две трети взлетной полосы, а стрелка тахометра еще не доползла до 2550 оборотов в минуту. Приемник воздушного давления также показывал всего сорок дюймов, что было еще недостаточно.